– Пошлый кофе вкусиху, – рассеянно ответила Алиция, о чем-то напряженно размышляя.
Павел по обыкновению глядел в рот господину Мульдгорду, ловя каждое его слово. С трудом оторвавшись от этого занятия, он возмущенно запротестовал:
– И вовсе не пошлый. Я купил самый дорогой кофе, какой только был!
– Да не пили они его, – вмешалась я. – Они допили старый кофе, который оставался в стеклянной банке. А тот пошлый, что купил Павел, мы пили уже потом, без них.
Зося поддержала меня:
– Иоанна права, они выпили остатки кофе из большой стеклянной банки:
– Ужель уста особы неживые не имети иные яства и питие? – пожелал увериться следователь.
– Не имети. Они ничего не ели у нас, а только пили. Кофе и коньяк.
– Питие! – потребовал господин Мульдгорд. – Очи мои узреть жаждут.
– Кофе трудно будет узреть, поскольку его выпили особы неживые, а коньяка еще немного осталось, – ответила Алиция. Открыв шкафчик, она извлекла из него бутылку с остатками коньяка. – Все его пили.
– Сие питие?
Мы все единодушно подтвердили, что именно сие. Подозвав жестом своего помощника, господин Мульдгорд велел ему забрать бутылку, а затем решительно потребовал «сосуды» от кофе, вызвав переполох в наших рядах, поскольку Зося в своем хозяйственном рвении, разумеется, перемыла всю посуду, бесповоротно уничтожив тем самым следы преступления. Господин Мульдгорд выразил разочарование и неудовольствие.
И тут внезапно сработал мой интеллект, воспитанный на детективных повестях:
– Банка! Стеклянная банка из-под кофе! Должна быть с остатками кофе в мусорном ведре!
– Нету! – виновато сказала Зося. – Я велела Павлу вынести мусор.
– Вот уж у тебя действительно бзик на пункте чистоты! Павел, сбегай на улицу к мусорному ящику, может, мусор еще не успели вывезти.
Павел сорвался с места и выбежал из дома. Через минуту он вернулся, триумфально потрясая стеклянной банкой из-под кофе.
– Вот она! Та самая!
По очереди осмотрев банку, мы все подтвердили – та самая.
Алиция ничего не понимала:
– И зачем она тебе сдалась?
– Заметь, мы все живы и здоровы, а Владя с Марианной – наоборот.
– Я уже заметила. И что же дальше?
– А то, что они съели такое, чего мы не ели…
– Они вообще ничего не ели!
– Не прерывай меня на каждом слове! Не ели, так пили. Коньяк мы все пили одинаковый, из одной бутылки, а вот кофе… Заметь, кофе у нас весь вышел, в стеклянной банке осталось лишь на две чашки. Заметь, ты приготовила кофе в кофеварке, и они выпили, а мы не пили…
– Не пили? – неуверенно спросила Алиция. – А мне кажется, я пила. И вы тоже вроде пили… – Зося пила растворимый, а я чай.
Павла не было, он по кустам гонялся за убийцей. А ты допивала свой кофе, оставшийся с обеда. Из кофеварки ты нацедила всего две чашки, заметь! И ни на грош больше. Если ты не отравила воду в кофеварке, то яд должен был находиться в кофе. Ты не отравила воду?
– Вроде нет…
– А остатки отравленного кофе должны находиться на дне металлической баночки, ты сама его туда ссыпала, а уже потом из баночки насыпала в кофеварку. А потом Зося высыпала в баночку принесенный Павлом кофе. Так что в баночке сверху кофе Павла, а на дне отравленная пакость. Пусть они отдадут на анализ.
Внимательно прислушивавшийся к нашему разговору господин Мульдгорд снова подозвал помощника и вручил ему стеклянную банку из помойки и металлическую баночку с кофе.
– И опять не будет кофе, – печально констатировал Павел. – Больше я за ним не побегу.
Я же вдохновенно продолжала:
– Заметь, кофе из стеклянной банки высыпался еще позавчера, когда у тебя с полки полетели все банки. Ты еще удивилась, что крышка была не плотно закручена, помнишь? Кто-то эту банку открывал. Возможно, как раз в то время, когда обрабатывал виноград. Подстраховался, так сказать. Решил тебя прикончить во что бы то ни стало.
– Боже! – взволнованно воскликнула впечатлительная Зося. – Какое счастье, что кофе высыпался!
Алиция же была настроена скептически:
– Интересно, зачем ему понадобилось отравлять кофе в большой банке, запасной, а не в маленькой, металлической, которой мы сейчас пользуемся? И отравлять удобней, баночка под рукой, не надо лезть наверх в шкафчик.
– В баночке этого кофе было, что кот наплакал. Его мог выпить кто-нибудь из нас, не обязательно ты. Отравляя же большую банку с кофе, он был уверен – рано или поздно придет и твоя очередь.
– Но не пришла.
– Да, убийца никак не мог предвидеть, что у вас обеих несчастная банка будет летать по всей квартире…
Затронутая мною тема чрезвычайно заинтересовала следователя, он потребовал подробного изложения случившегося, сделал необходимые записи в блокноте, а затем продемонстрировал свои незаурядные следовательские способности и замечательную память:
– Отроче! – изрек он, нацелив шариковую ручку в грудь Павлу. – Ухо мое слышало. Ты еси пребывал в кущах дерев. Пошто?
Павел встревожился:
– Где я пребывал?
– В кущах дерев, – терпеливо повторил полицейский.
– По кустам гонялся, – перевела я.
– А, это когда я следил за убийцей?
И опять нам пришлось с мельчайшими подробностями рассказывать о случившемся. Мы сами удивлялись, как много событий, оказывается, произошло за столь короткое время! Похоже, мы имели дело с феноменально энергичным убийцей, поставившем целью своей жизни во что бы ни стало сжить Алицию со свету.
Господин Мульдгорд погрузился в размышления, задумчиво глядя на Алицию, а потом изъявил желание вместе с Павлом повторить его вчерашний путь. Павел не возражал. Они тут же вышли и вернулись часа через полтора.
– Я его порядком погонял! – возбужденно рассказывал Павел, забывая, что полицейский значительно лучше понимает по-польски, чем говорит. – Потому как малость перепутал. Вчера было темно, а сейчас, когда светло, все выглядит иначе. Но он нашел следы. И я все-таки вышел на то место, где вчера была машина. Легавый вызвал подкрепление, и сейчас там вся банда, он их вызвал по рации. У них тут такая техника! Видели бы вы, как они эти следы изучают…
Господин Мульдгорд кивал головой, подтверждая его слова, и удалился, предварительно попросив нас в изысканных выражениях сообщать ему о любом, даже самом незначительном явлении, которое покажется нам странным, – ну как банка с недокрученной крышкой.
Поздно вечером он позвонил, чтобы информировать нас о результатах лабораторного анализа. Положив телефонную трубку, Алиция передала нам его слова:
– Убийца добавил в яд очень сильное наркотическое средство со снотворным эффектом, чтобы жертва, даже испытывая боли, не смогла проснуться. Он говорит, что та особа… то есть убийца, хотел обеспечить себе стопроцентную гарантию удачи – яд подействует, а на помощь позвать не смогут, заснут мертвым сном. Яд немного не такой, как в винограде.
– Значит, Владя с Марианной выжили чудом, – вздохнула Зося. – Тебя замучили бы угрызения совести. Может, теперь перестанешь ссориться с ним из-за пуговиц?
