газет и журналов спрос не исчезнет.
Заявление об отношении к обвинению
В Хамовнический районный суд г. Москвы
Федеральному судье Данилкину В.Н.
от Ходорковского М.Б
Главная проблема государственных обвинителей и той мелкой коррупционной нечисти, которая, нажившись на растаскивании кусочков ЮКОСа, пытается режиссировать этот процесс, — в необходимости прикрывать свои мелкокорыстные интересы высокими политическими целями.
С каждым годом делать это все труднее. Все большему числу людей — и моих сторонников, и тех, кто относится ко мне равнодушно и даже плохо, приходит в голову простой вопрос: кому и зачем это нужно? Компания ЮКОС отнята и разрушена; вертикаль власти, наоборот, построена, ну, или, во всяком случае, никто не мешает пытаться ее построить; реальных проблем, которыми государству надо заниматься — хватает. Так кому и зачем?
Реальный ответ печален — это сугубо корыстно-коррупционные мотивации, с одной стороны, тех, кто нажил мелкие, в общем масштабе, миллионы на разрушении компании и теперь боится огласки после нашего с Платоном выхода на свободу, и, с другой стороны, тех, кто еще не нажил, но надеется нажить, защищая интересы первых.
Значит ли это, что для общества, государства вообще проблемы вообще больше не существует и дело стало сугубо частным? К сожалению, нет. Я уже говорил: в ходе первого процесса под прикрытием политического интереса была прилюдно изнасилована судебная система России. Сейчас это попытаются проделать второй раз, обрушив еще теплящееся доверие, которое так хочет укрепить Президент Дмитрий Медведев.
Именно по результатам первого процесса страна получила бешеный всплеск того, что теперь уже на самом высоком уровне называют налоговым терроризмом и рейдерством с использованием административного ресурса. Борьба с этими явлениями еще не закончена, вред стране огромен, а желающих получить санкцию на что-нибудь аналогичное по результатам второго процесса уже более чем хватает. Но гораздо больше тех, кто свернет дела, проекты и уедет, поняв, что такая санкция коррупционной нечистью получена.
Люди будут внимательно следить за процессом, боясь признаться в этом даже себе, не то, что социологам, а отношение выразят ногами и деньгами, тихо, как у нас говорят, — «по-английски».
По результатам первого процесса коррупционные ставки «за крышу» бизнесу поднялись многократно. Сейчас коррупционеры чуть-чуть задумались после жестких требований «прекратить кошмарить», но только чуть-чуть, т. к. слова Президента — одно, а практические дела — другое. И новый процесс ЮКОСа — крайне значимый практический символ, точнее — громкая реальная команда власти: куда идти стране в ближайшие годы; как нас должны воспринимать в мире; насколько (в какой степени) позволено у нас, в России, бюрократам приватизировать и монетизировать наше государство, судебную власть, правоохранительную систему.
Вернусь к тому, с чего начал: почему главная проблема моих оппонентов — невозможность в этом процессе выдавать свои интересы за государственные? Потому что, не прикрываясь государственным, политическим интересом, вынести обвинительный приговор по такому заведомо глупому обвинению и не показать огромные коррупционные уши — практически невозможно.
Именно поэтому я и сказал в предварительном слушании: говорить о политике не буду, только по сути дела и про незаконные коррупционно-мотивированные действия оппонентов, чтобы их голые длинные коррупционные уши торчали во всей своей позорной наготе.
Именно поэтому я буду говорить о Каримове и Бирюкове, а не о Сечине и Путине. Ведь именно десятки тысяч таких «каримовых» и «бирюковых» делают нашу страну местом, враждебным собственным гражданам, каждодневно собирая дань и отравляя жизнь.
Перехожу к сути дела: мне было смешно читать и слушать последние месяцы обсуждение справедливости или несправедливости обвинения меня в трансфертном ценообразовании внутри ВИНК. Прошу забыть эту глупость. Никто меня в этом не обвинял, это — операция прикрытия. Применение трансфертных цен внутри ВИК — совсем другая тема. Возможно, фискально-экономическая, и уж точно — не уголовная.
Вообще, сказать, что трансфертные цены незаконны, «каримовы-бирюковы» побоятся даже в самом смелом сне. Их что, Сечин для того холил и лелеял, чтобы они про него сказали, что он, Председатель Совета директоров «Роснефти», покрывает незаконные сделки самой «Роснефти», тоже, конечно, работающей по трансфертным ценам? А руководители других ВИК? Не смешите. Наши генералы — народ крайне боязливый и понятливый.
К слову, редкий случай, когда ничего плохого о Сечине и «Роснефти»«сказать не могу: трансфертные цены — абсолютная производственная необходимость в любом ВИКе.
Или Вы думаете, например, «Газпром» может придумать, как получать газ на Ямале по 300–400$/тыс. м3, чтобы потом продавать за ту же цену в Германии? Не может — ни экономически, ни технологически. Максимум 50$, а то и 25$, и 5$ в разные годы. Бумажки я приложу. Взял прямо из газет.
Это я к тому, что прошу экспертов впредь не обманывать Президента — я никогда не защищаюсь аргументом, что, мол, «все нарушали», — глупый, жалкий аргумент. Никогда его не использовал и не буду.
Я действовал законно, как все или большинство, а если для меня выдумывают новый закон «бирюковы-каримовы», то на то и суд, чтобы их остановить.
Теперь о по-настоящему смешном: меня, на самом деле, фактически (с учетом первых семи страниц обвинительного заключения) обвинили в тайном от собственника физическом изъятии 350 млн. т нефти (именно это — суть термина «присвоение»), как будто речь идет о ведре краски, стянутом кладовщиком со склада, или о куске колбасы, вынесенном продавцом под полой из магазина… Эти «гении сыска и права» всерьез говорят о 350 млн. тн. нефти, т. е. о железнодорожном составе, огибающем Землю по экватору три раза!
Неудивительно, что они не то, что доказать, — забудем о доказательствах, — они объяснить свою бредовую мысль не могут. Они, все как один, трусят расписаться за обнаружение факта такого события. Только за оценки. Ведь оценка — это мнение, а за мнение не сажают, в отличие от прямой фальсификации.
Где рапорт об обнаружении факта пропажи нефти? Где подпись под результатом ревизии остатков? Положено же (ст. 140–144 УПК РФ). Хотите, предложим им сейчас восполнить недостаток предварительного следствия и поставить свою подпись? Мол, Лахтин и Шохин изучили показания счетчиков или иных приборов, или актов инвентаризации и установили: нефть исчезла с охраняемой территории собственника помимо его воли. Он ее добыл, но не отгружал, или отгрузил, а покупатель не получил?
Никогда не подпишут: это прямая статья, о которой я сказал: фальсификация доказательств и обман суда.
Оценки: присвоил, похитил, изъял, обратил — сколько угодно. За факт расписаться — дудки! Не дураки! Но если факт не установлен, то что мы должны обсуждать? Оценки без факта? Как только их Каримов в этот блуд втянул! Ведь вроде все умные люди…
Если я понял неправильно — публично прошу суд не допустить введения меня в заблуждение в отношении предмета судебного разбирательства и пояснить, за что меня судят: не за присвоение нефти, а, например, за присвоение прав на нефть без ее физического изъятия у собственника, или за нарушение процедуры проведения общего собрания, или за какое-то иное деяние, не входящее в диспозицию ст. 160
