вывел на террасу.
Здесь почти не было слышно царившего в зале шума. Их окутала ночная прохлада. К облегчению Софии, Макс выпустил ее руку и отошел в сторону.
Свежий воздух сада подействовал на нее благотворно. Постепенно к Софии вернулось самообладание сердце в груди стало биться ровно и размеренно. Она подошла к ступеням широкой лестницы, ведущей вниз и взглянула на освещенную разноцветными огоньками дорожку сада.
— Здесь так красиво!
Остановившись рядом, Макс привалился плечом к колонне.
— Ты права, здесь великолепно, — пробормотал он.
Однако муж смотрел вовсе не на сад, а на нее.
Картина, открывшаяся им, была мирной, почти идиллической. В тишине ночи Софии хотелось говорить шепотом, однако наслаждаться покоем мешало присутствие мужа. Он тревожил ее, будоражил сознание, волновал.
София искоса взглянула на Макса. Странно, но, даже находясь рядом с ним, она не переставала тосковать по нему, томиться от одиночества. Она не могла забыть тех восхитительных месяцев, которые они провели вместе после свадьбы.
Макс поймал на себе ее взгляд, и по его лицу пробежала тень.
— О чем ты думаешь? — спросил он. София вздохнула.
— Я думаю о том, что бы было с нами, если бы Ричард тогда не подтасовал карты?
Ее тихая реплика повисла в воздухе. Макс сверху вниз взглянул на Софию. Блики лунного света падали на его лицо, в глазах читалось сожаление.
— Боюсь, что если бы Ричард не предал нас, мы разошлись бы по какой-нибудь другой причине. Мы были слишком молоды, слишком глупы тогда.
София потупила взор, и Макс не смог понять выражение ее глаз.
— Значит, ты считаешь, что наш брак был ошибкой?
— Мы совершили ошибку, поженившись слишком рано, — поправил ее Макс. — Мы плохо знали друг друга. Именно поэтому нам не удалось справиться с проблемами, когда они у нас возникли.
— Если бы мы любили друг друга, у нас все было бы хорошо. Но нас связывала только страсть. — В голосе Софии звучала горечь, и от этого сердце Макса болезненно сжалось. — Именно это ты сказал мне, когда упаковывал свои вещи. Я это никогда не забуду.
— А я надеялся, что ты вычеркнешь из памяти эти слова. Все, что я говорил в ту ночь, не соответствовало действительности, и ты это знаешь! Я сильно страдал от того, что женщина, которую я обожал, в душе считала меня шулером, мошенником! Во всяком случае, ты допустила такую мысль, и это было нестерпимо для меня.
София покачала головой.
— Ты несправедлив ко мне. Я не считала тебя мошенником. Просто мы с Джоном фактически вырастили Ричарда. А ты… ты не стал опровергать выдвинутые против тебя обвинения. Все это выглядело так, как будто… — Она закусила губу, и ее ресницы задрожали. — Макс, я жалею о том, что не поддержала тебя тогда. Если бы время можно было повернуть вспять, я поступила бы иначе.
— В самом деле? А я сделал бы то же самое. Я не стал бы опровергать измышления всяких болванов и идиотов.
— Значит, ты все равно покинул бы меня?
— Я не мог обречь тебя на лишения и трудности которыми изобилует жизнь в изгнании. Это бремя я должен был вынести только на своих плечах.
— Я не согласна. Я ведь просила, чтобы ты взял меня с собой. Даже умоляла…
— Подумай сама, разве мог я увезти с собой в изгнание хрупкую женщину? Кто бы я после этого был? Я не мог лишить тебя дома, семьи, общения с друзьями. Кроме того… ты сама сделала свой выбор.
София вспыхнула:
— Я сожалею об этом. Но признайся, ты не оставил бы меня, если бы любил.
— Ты не права, я любил тебя. Жаль, что ты, в свою очередь, не испытывала ко мне тех же чувств.
В призрачном свете луны Макс увидел, как София побледнела, а затем отвернулась:
— Ты ошибаешься, я любила тебя.
Это признание и слово «любила» в прошедшем времени резанули Макса по сердцу. София все еще была дорога ему, он до сих пор хотел ее. Все эти годы Макс убеждал себя в том, что она — не для него, что он может спокойно жить без нее, что ему хорошо в одиночестве. Однако все это было ложью. Стоя здесь рядом с женой на залитой лунным светом террасе, Макс явственно осознал, что София нужна ему и он любит ее больше жизни. Но может, он опоздал? Может, любовь, о которой говорила София, уже в далеком прошлом?
Ах, если бы он знал ответы на эти вопросы!
Макс тяжело вздохнул:
— Я предполагал, что, в конце концов, ты попросишь у меня разрешения аннулировать брак.
— Мне это было не нужно до недавнего времени.
— И что же заставило тебя задуматься об этом? София пожала плечами:
— Не знаю. Мне показалось, что жизнь проходит мимо…
— А кем тебе приходится этот Риддлтон?
— Он мой друг, и не больше.
— На мой взгляд, он недостоин тебя.
София глубоко вздохнула, и ее грудь, обтянутая тонким шелком, высоко поднялась.
— Пожалуйста, не унижай Томаса. Он очень добр ко мне.
Макс промолчал. Ему стоило больших усилий держать себя в руках. София находилась так близко от него, — он мог дотронуться до нее рукой, но не смел этого сделать.
Она нетерпеливо повела плечом:
— Довольно болтать! Мы вышли сюда, чтобы обсудить вопрос об аннулировании брака. И поговорить о дневнике твоего дядюшки.
— Ты собираешься выставить его на аукцион? — спросил Макс. — Что ж, выставляй. Мне это безразлично. Делай с ним что хочешь.
— Как это безразлично? — вскипела София, — Тебе это не должно быть безразлично!
— Ты же знаешь, меня нисколько не заботило мнение окружающих обо мне, даже когда все считали меня мошенником. Почему ты думаешь, что меня будет волновать чье-то мнение о моем покойном дяде?
— В таком случае… в таком случае зачем ты сюда пришел?
— Чтобы убедиться в том, что между нами все кончено.
— И каким образом ты собираешься убедиться в этом?
Макс шагнул к ней.
— Поцелуй меня, София. Докажи, что я тебе безразличен.
Она сделала над собой неимоверное усилие, собрала всю волю в кулак, чтобы удержаться и не броситься к нему в объятия. Когда-то она мечтала об этой минуте — о том, что Макс вернется и объяснится ей в любви. Впрочем, он не любил ее. Во всяком случае, муж не произнес этого слова.
— Нет, — наконец выдохнула она. — Ты не можешь ворваться в мою жизнь и требовать то, что когда-то сам отверг. Я хочу вернуть себе свободу и ни перед чем не остановлюсь на пути к своей цели.
Макс крепко обнял Софию и взглянул на нее с ядовитой улыбкой:
— Ты боишься поцеловать меня? Боишься, что это может привести к нежелательным последствиям?
Это был открытый вызов. Сердце ее учащенно забилось.
— Мы целовались недавно. Неужели этого недостаточно?
Макс наклонился к Софии, и его губы теперь едва не касались ее губ.
— Откуда мне знать, достаточно этого или нет? Неужели ты думаешь…
— Ой! — раздался вдруг у него за спиной мягкий женский голос.
