— Ты неподражаема, Софи! — наконец севшим голосом промолвил он. — Такой манеры изъясняться я еще ни у кого не встречал!
— Я просто высказала свое мнение, — оправдывающимся тоном промолвила София.
Вспышки гнева часто сопровождались у нее приступами красноречия. София сама порой поражалась тому, что говорила, и сожалела о вырвавшихся у нее словах.
Джон издал смешок и взглянул на Макса:
— Итак, Истерли, как долго вы намереваетесь пробыть в Англии?
Макс пожал плечами:
— Не знаю. Во время званого ужина вчера вечером я понял, что совсем отвык от светского общества. Общение с леди Нили заставило меня пожалеть о том, что я покинул берега Италии…
— Как я вас понимаю, хотя ни разу там не был! Она дает роскошные ужины, и поэтому все стремятся попасть в ее дом, несмотря на то, что сама Нили — старая сварливая крыса.
— Я ушам своим не поверил, когда она приказала обыскать собственного племянника.
— Леди Нили пыталась доказать, что ее дурацкий браслет украл кто-то из гостей. Знаете, Макс, я удивлен, что она не обвинила в краже вас только из-за того, что вы с ней плохо знакомы.
— Обвинить Макса в краже? — вскричала София. — Какой идиотизм! Она не посмела бы…
Взоры мужчин обратились к ней.
— София! — остановил ее Джон, высоко подняв брови.
Она поняла, что выставила себя полной дурой, и смущенно кашлянула. — Простите, все это так нелепо. Если леди Нили снова начнет распускать грязные слухи, все наши усилия замять скандал, возникший после смерти Ричарда, и исправить ситуацию окажутся тщетными.
— Это верно, — согласился Джон и, положив нож и вилку, с сожалением взглянул на свою пустую тарелку.
— Вам не следует беспокоиться, — сказал Макс. — Я не обращаю внимания на мнение окружающих.
— Это плохо, — заметил Джон, бросив на него недовольный взгляд. — Свое мнение о вас люди переносят и на мою сестру.
— Какой вздор! — воскликнула София. — Я просто не хочу, чтобы люди заблуждались, придумывая то, чего нет. Мы достаточно настрадались от таких глупостей.
— Да, ты права, к несчастью, я вынужден согласиться с тобой, — поддержал ее Джон. Вытерев рот салфеткой, он положил ее на стол и встал. — Завтрак был замечательным, спасибо, София. Мне бы очень хотелось остаться, однако меня ждут в клубе.
Макс тоже встал:
— Позвольте мне последовать вашему примеру. У меня назначена встреча, и мне уже пора идти.
У Софии упало сердце. Впрочем, чего еще она ожидала от Макса? Он обещал обдумать вопрос об аннулировании брака, а значит, разговор был окончен. София добилась того, чего хотела. Почему же она чувствовала себя такой потерянной?
Молча встав, она проводила мужчин до двери столовой, сжимая в руке салфетку.
— Джон, надеюсь, ты заедешь ко мне сегодня? Джон наклонился и поцеловал сестру в щеку:
— Постараюсь. До свидания, дорогая.
Он подмигнул ей и вышел из комнаты. Макс немного замешкался у двери.
— Я хочу еще кое о чем тебя спросить, — промолвил он.
Чтобы унять дрожь в руках, София сцепила их за спиной, все еще сжимая между пальцами салфетку.
— Спрашивай.
Макс вплотную подошел к ней и коснулся кончиками пальцев ее щеки. Его взгляд стал томным. По телу Софии пробежала дрожь.
— О ч-чем ты хотел меня спросить? — запинаясь, промолвила она.
Однако ее вопрос повис в воздухе. Макс наклонился и припал к ее губам.
Это был целомудренный поцелуй, простое прикосновение губ к губам. Во всяком случае, так было сначала, однако вскоре все изменилось. Софию бросило в жар, ее дыхание участилось, а ноги стали ватными. Волна наслаждения накатила на нее. Ей давно уже не было так хорошо! Она впилась в губы Макса со всей страстью, на которую была способна, а руками обвила его шею.
Макс издал приглушенный стон, и его язык проник в ее рот. Его ладони легли на ягодицы Софии, а она, прижавшись к его бедрам, почувствовала, что он сильно возбужден.
Глухой стон вырвался из груди Софии. Она не понимала, как сумела вынести разлуку с Максом. Она истосковалась по нему, по его ласкам, прикосновениям, поцелуям. София сильнее прижалась к мужу. Одежда мешала им наслаждаться друг другом. Но когда жена начала уже дрожать всем телом от возбуждения, Макс внезапно прервал поцелуй.
Тяжело дыша, он выпустил ее из объятий. Лицо его горело. София тоже вся пылала от страсти. Она успокаивала себя тем, что эта реакция на его поцелуй была всего лишь вспышкой физического влечения. Когда нечаянно прикасаешься к раскаленным углям, тебя тоже бросает в жар.
Почувствовав на себе пристальный взгляд Макса, она поняла, что ей нужно что-то сказать. Однако ей было трудно подыскать слова, которые могли бы сгладить неловкость, и еще труднее — пошевелить занемевшими губами.
— Думаю, это и был ответ на мой вопрос, — промолвил Макс, и от его бархатного голоса Софию снова бросило в жар.
— На вопрос? На какой вопрос? Ты хотел спросить, доставляют ли мне все еще наслаждение твои поцелуи? Да, доставляют, но это ничего не значит.
— Значит, и очень многое, — возразил он, пронзая ее пылким взглядом. — И ты это прекрасно знаешь.
— Правда? С чего ты взял?
— Ты уронила салфетку.
София взглянула на пол. У ее ног лежала белоснежная салфетка. Должно быть, она выпала из ее ослабевших пальцев.
— Это еще ни о чем не говорит. У меня просто занемела рука. Со мной… со мной часто так бывает.
О Боже, что она несет? По изумленному взгляду Макса София поняла, что ее бред и на него тоже произвел впечатление.
— У тебя немеют руки? И давно это началось? — спросил он.
— Ну… пару недель назад, — продолжала вдохновенно врать София, решив до последнего стоять на своем. — Вообще-то они у меня так часто немеют, что я даже перестала обращать на это внимание.
Макс засмеялся:
— Ты скорее отрежешь себе нос, чем признаешься, что неравнодушна ко мне.
София попыталась собраться с мыслями.
— Надеюсь, ты не думаешь, что я отдам тебе дневник только потому, что ты поцеловал меня? Мое требование остается в силе, и я буду настаивать на нем. Давай аннулируем брак, или я продам дневник с аукциона тому, кто больше заплатит.
Губы Макса скривились в самодовольной усмешке.
— Ты будешь на балу у леди Харгривз?
София насторожилась. Почему он спрашивает ее об этом?
— Возможно, — уклончиво ответила она.
— В таком случае мы там увидимся и более подробно обсудим интересующий тебя вопрос. — Макс еще раз окинул Софию пылким взглядом своих серебристых глаз, и ее обдало огнем. — До скорой встречи, дорогая.
Снова улыбнувшись ей, Макс вышел из комнаты.
София застыла посреди столовой, прижав руку к губам, в которых все еще ощущалось покалывание. Ее била мелкая дрожь от мысли, что после стольких лет одиночества, страданий, проклятий в его адрес муж все еще имел огромную власть над ней. Стоило ему только коснуться ее губ, как она растаяла.
