— Тогда чего же мы ждем?
Спустя пятнадцать минут они взлетели. Скотт, сидевший на месте пассажира, пристегнул привязные ремни и начал просматривать бумаги, которые захватил на заводе. Через несколько минут они попали в воздушную яму, а потом «Сессну» начало сильно трясти.
— Что происходит, Лютер? — спросил Скотт, не поднимая головы от работы.
— Сильный шторм, — ответил пилот. — Если я попытаюсь обойти его, то мы окажемся в Мемфисе. Попробую прорваться. Только не отстегивайте ремни.
Люси бормотала проклятия, ожидая, когда рассосется дорожная пробка, в которую попала ее машина. Дождь заливал ветровое стекло, отчего впереди почти ничего не было видно. Сквозь пелену дождя смутно виднелось помигивание фонарей на крыше полицейской машины, и она догадалась, что где-то впереди произошла авария. К аэропорту вела одна дорога, и она застряла именно на ней.
Скотт подумал, что если у него есть склонность к воздушной болезни, то пришло время проверить это. Самолет трясло и кружило, как в карнавальном танце. Желание спросить у Лютера, все ли в порядке, он подавил, опасаясь отвлечь внимание пилота от приборов. Он догадывался, что они находились уже недалеко от Шейд-Три. Одна цель преследовала его: поскорее почувствовать под ногами землю и оказаться дома рядом с Люси.
Было пять минут седьмого, когда Люси наконец добралась до аэропорта. Машин на автостоянке не было, диспетчерская вышка и ангар были пусты. Дождь лил как из ведра, дул холодный, шквалистый ветер. Взяв зонтик, она вышла из машины, и тут же сильный порыв ветра ударил в спину, и Люси моментально оказалась прижатой к стене здания аэропорта. С трудом удерживая зонтик, она услышала гул мотора самолета.
Скотт отложил в сторону портфель после того, как он дважды падал с его колен. Бумаги разлетелись по полу кабины. Лютер выглянул из рубки и объявил, что они приблизились к аэродрому Шейд-Три.
Скотт откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, чувствуя усталость после двух дней интенсивной работы на заводе и напряжения, в котором он находился во время полета. Он понимал, что совершил ошибку, настояв на полете в такую погоду. Он рисковал не только своей жизнью, но и жизнью Лютера. Сейчас Скотт думал только о том, как бы поскорее добраться до дома, увидеть Люси.
Он почувствовал, что самолет снижается, и понял, что Лютер ведет самолет на посадку. Выглянув в иллюминатор, он увидел впереди освещенную взлетно-посадочную полосу аэродрома. Еще секунда — и самолет коснулся земли, несколько раз подпрыгнул и резко накренился.
— Чертов встречный ветер, — проворчал Лютер. — Правое шасси сломалось.
Скотт хотел было спросить у него, что это означало, но неожиданно самолет занесло в сторону и его начало разворачивать.
Скотт обхватил себя руками, ожидая худшего.
Он почувствовал, что самолет занесло в сторону посадочной полосы. Свет в кабине замигал и погас, оставив их в темноте. Самолет подбросило, и он начал переворачиваться фюзеляжем вверх. Кабину наполнил скрежещущий звук рвущегося металла.
В ужасе Люси наблюдала за маленьким самолетом. Она услышала дикий крик и поняла, что кричит она сама. Самолет перевернулся и, вспахав землю, лежал теперь недалеко от взлетно-посадочной полосы, как дохлое насекомое, брюшком вверх. Неужели Скотт погиб? Жизнь дала им второй шанс, но они упустили его.
Люси увидела поблизости телефон-автомат. Она бросилась к нему и набрала номер 911.
— Только что разбился самолет, — истерически крикнула она в трубку. — Аэродром на шоссе 11.
Повесив трубку, Люси сбросила туфли на каблуках и со всех ног побежала к посадочной полосе. К счастью, ветер дул ей в спину и подгонял вперед. Она вскрикнула, наступив на что-то острое, но продолжала бежать.
— Лютер, с вами все в порядке? — спросил Скотт, высвобождаясь из привязных ремней.
В перевернутой кабине они повисли вниз головой.
— Да, — ответил Лютер. — А как вы?
— Кости, кажется, целы.
Пилот выбрался из рубки и ощупью пробирался к двери. Скотт заметил у Лютера сильный порез над бровью, из которого по лицу лилась кровь.
— Давайте поскорее выберемся отсюда, а то самолет может загореться, — озабоченно сказал пилот.
Люси была уже в пятидесяти ярдах от самолета, когда увидела, что дверь открылась. Два человека, в одном из которых она с радостью признала Скотта, выбрались и спрыгнули на землю. Поднявшись на ноги, они бросились бежать от самолета.
Люси не верила своим глазам.
— Скотт! — крикнула она что было мочи.
Услышав свое имя, Скотт оглянулся и увидел бежавшую к ним Люси.
— Люси, что ты…
Она с разбегу налетела на него и крепко прижалась, словно желая убедиться, что он невредим.
— Ты жив! — воскликнула она.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Скотт, заметив, что она насквозь промокла и дрожит.
Люси не сразу обратила внимание на Лютера, но, взглянув на него, увидела его залитое кровью лицо. Ноги у нее подкосились.
Скотт, почувствовав, что она оседает на землю, подхватил ее. Ему бросилась в глаза ее нога с рваной раной, из которой текла кровь.
— Все хорошо, Люси, все хорошо, — сказал он, обхватив ее руками и поглаживая, как ребенка.
Чувство облегчения сменилось у нее яростью.
— Черт возьми, Скотт Баффорд! — закричала она. — Почему ты заставляешь меня так переживать? Ты мог погибнуть. Ты мог… — Она уткнулась лицом в его грудь и зарыдала.
Вдали послышался вой сирен машин «скорой помощи».
Всю дорогу до больницы Люси не переставая плакала, а Скотт успокаивал ее. Лютера увезли в другой машине.
— С ней будет все хорошо, — сказал врач «скорой помощи», прикрывая Люси одеялом. — У нее глубокая рана, но в остальном все в порядке.
Машина «скорой помощи» остановилась у больницы, и Люси переложили на каталку. Скотта окружили врачи и медсестры.
— Я чувствую себя прекрасно, — сказал он. — Пожалуйста, побеспокойтесь о моей жене.
Два часа спустя, когда рану на ноге Люси промыли и перевязали, а на порез Лютера наложили шов, их отпустили домой.
Лоретта и Келли привезли Люси сухую одежду; Лютеру одежду привезла жена. Люси встретилась с матерью и дочерью в вестибюле приемного отделения. Она чувствовала себя обессилевшей; нога болела.
— Отвези меня к себе домой, — попросила она мать.
Лоретта удивленно посмотрела на нее.
— Ко мне? А как же Скотт?
Глаза Люси наполнились слезами.
— Пожалуйста, мама, не спрашивай меня ни о чем. Я хочу домой.
Через несколько минут в вестибюль вышел Скотт, который задержался, решив переговорить с врачом, обследовавшим Люси.
Врач заверил его, что с Люси все в порядке, он не нашел никаких причин для беспокойства о состоянии ребенка.
Скотт огляделся в надежде увидеть Люси, Лоретту и Келли, но вокруг были только незнакомые лица. Он поспешил подойти к стойке регистратуры.
