Потом мысли Ильи коснулись Мадлен, он вдруг подумал, что ему было так хорошо с ней, как, наверное, не будет никогда и ни с какой другой женщиной. Вспомнились почему-то не их любовные утехи, не посещения ресторанов, не совместные поездки на шикарные заграничные курорты, а редкие тихие вечера вдвоём у камина в её загородном доме.
И стало Илье грустно. И очень комфортно в этой грусти. Вскоре мысли стали путаться, Мадлен ускользала, но настойчиво и отчаянно звала его за собой. Веки Ильи налились тяжестью, накатила приятная истома. Он понял, что засыпает, и вдруг испугался.
А что, если он опять умрёт? Умрёт и увидит сон?.. Ему хотелось туда, в сон, за Мадлен - догнать её, объяснить... А что, собственно, объяснить?.. И зачем? Он может уснуть и не проснуться! И тогда уж точно никогда не встретится с Мадлен и ничего не сможет ей объяснить.
Илья боролся со сном и с самим собой.
Бодрый голос Иванова помог ему справиться с сомнениями.
- Шашлык из рыбы фугу готов, господа попаданцы! Прошу к столу!
Илья поднялся и увидел неунывающего офицера запаса и облизывающегося в предвкушении трапезы бомжа.
Илья лежал у кустов, метрах в десяти от костра, а ветерок дул с воды и все запахи готовки уносил в сторону леса, не раздражая обоняния парня и не будоража его задремавшее чувство голода. Но едва Илья приблизился к импровизированному мангалу, втянул носом восхитительные ароматы жареной на углях рыбы и увидел крупные куски филе, нанизанные на бамбуковые шампуры и радующие глаз румяной корочкой, он тут же понял, что если сию минуту не съест хотя бы кусочек, то просто умрёт от голода. Поэтому он не стал церемониться, схватил шашлык, который на него глядел, и впился зубами в сочное мясо.
Какие к чертям собачьим специи! Какие сто грамм! Прошло не больше двух-трёх минут, и Илья с удивлением посмотрел на пустую бамбуковую палочку, которую держал в руках.
- Бери ещё, - весело сказал Андрей, - не стесняйся. Я из расчёта по три шашлыка на брата сделал. С запасом, так сказать. И при этом не больше трети твоей рыбины оприходовал, вон остальная часть туши - в кустах лежит. А рыбка-то - сказка, да?.. Сейчас наедимся от пуза, отдохнем - и снова буду шашлыки жарить. Сегодня-то... - он посмотрел на солнце, которое уже клонилось к закату, - в путь-дорогу уже поздно отправляться. Лучше хорошенько отдохнуть, да к завтрашнему переходу жратвы побольше наготовить, чтобы идти, не задерживаясь.
Илья не заставил себя уговаривать, и с не меньшим аппетитом набросился на сочную, пахнущую дымком рыбу. Однако после второй порции шашлыка энтузиазм у изголодавшихся путников заметно спал - шампуры у Андрея были длиной сантиметров по шестьдесят, и рыбы на них было нанизано соответствующее количество. Третий шашлык осилил только Андрей, и то с трудом, а Кеша и второй-то съел лишь на половину.
Насытившись, он просительно посмотрел на товарищей:
- Можно, я отдохну немножко? Устал что-то, и печень расшалилась...
- Ну, конечно, Кеша, - разрешил Андрей, - покемарь, отдохни. А мы с Илюхой, - он хохотнул, - посуду пока помоем. Шучу. Может, порыбачим еще, а, Илюха?.. О, у меня идея! А не побродить ли мне с острогой?
Он достал из кармана свой швейцарский складишок, раскрыл и с деловым видом и знанием дела стал приматывать его репинским шнурком к длинному и упругому стеблю 'бамбука', выбранному из кучи заготовленных для костра дров.
Бомж улёгся на место, где до обеда лежал, и чуть было не уснул Илья, и буквально через пару минут из кустов раздался негромкий осторожный храп.
- Спит, - заметил Илья.
- Пусть поспит дедушка, - снисходительно ответил Андрей, затягивая узел. - Мы с тобой - лбы здоровые, а Кеша - человек в возрасте, ясен пень - устал бедолага.
- Он просто спит, - Илья в упор посмотрел на Андрея.
- Да не просто, храпит аж.
- Ты не понял. Кеша просто уснул, он не умер.
- А, - догадался Андрей, - ты об этом...
- А может, не было ничего? Может, вы мне наврали?
- Зачем?
- Ну... чтобы напугать.
- Да брось ты, Илья, зачем нам тебя пугать, - лениво возразил Иванов. - Если хочешь знать, я сам напугался. Очнулся, а рядом два трупа. Нет, я не трупов, конечно, испугался, уж чего-чего... Страшно стало, что один остался. Один на один со всем этим... слова подходящего найти не могу, мат один...
- А я вот не напугался, - сказал Илья. - Я просто не поверил. Да как можно поверить, что умер, если сон видел? Видел сон - значит, спал. Просто спал, а не умер...
- Сон?.. - Андрей задумался. - Слушай, а ведь мне тоже сон снился.
- Помнишь его?
Иванов помолчал, по-видимому, вспоминая.
- Угу, - промычал через некоторое время.
- Расскажешь, о чем сон был?
- Да так... - Илья понял, что Андрей, так же как и он сам, видел во сне что-то личное, то, о чем не хочется никому рассказывать.
- Хорошо, можешь не рассказывать, - сказал Илья, милостиво разрешая Иванову оставить в тайне его видения. - А знаешь, что я думаю по поводу ситуации, в которой мы вот уже вторые сутки кувыркаемся?
- Откуда мне знать? Я же не телепат, чужих мыслей читать не умею.
- Этот мир не настоящий.
- Ты что-то уже говорил на эту тему. Параллельный?
- Мне кажется тут кое-что другое. Этот мир вообще не похож на настоящий. Взять хотя бы деревья... Не бывает таких одинаковых деревьев, как те, что по ту сторону ущелья растут. Ты сказал: клонированные. А зачем? Ну, ёлки к новому году разводить - это ещё понятно. А берёзы зачем?
- А как ты иначе такую одинаковость объяснить можешь?
- Компьютерная графика.
- Знаешь, Илья, я хоть и салдафон, но вообще-то не совсем дремучий человек. Вот только с компьютерами у меня как-то не сложилось. Ну, понимаешь, не было необходимости. Для того, чем я всю жизнь занимался, компьютеры как-то не нужны были... Может, объяснишь, что за графика такая?..
Илья принялся объяснять Андрею то немногое, что знал сам о синтезе изображений, об анимации и о моделировании пространства, запахов, вкуса и ощущений. Иванов слушал внимательно и изредка кивал, но Илье было совершенно неясно - понимает ли он что-нибудь из его объяснений.
- ...для того чтобы на экране была армия, - говорил Илья, - совсем не обязательно выводить на массовку тысячи людей, как это раньше делалось - им же деньги платить надо. А амуниция, оружие?.. Гораздо проще и дешевле размножить изображения десятка экипированных воинов, а потом вставить копии куда нужно. Так же и с деревьями...
- Стоп, - остановил его Иванов. - Ты всё про кино да про мультики. Но мы же не в кинотеатре сидим, не у экрана телевизора. Копии, говоришь... Так мы их не только видим, мы их потрогать можем, срубить, было б чем. На дрова порубить и сжечь.
- Видишь ли, Андрей... - Илья помолчал, подбирая слова. - Дело в том, что мы с тобой и с Иннокентием Ивановичем находимся не у экрана, а по другую его сторону. Нет, правильнее будет сказать - внутри. Мы являемся участниками этого непонятного действа, которое я вначале принял за банальный розыгрыш.
Илья замолчал, а Андрей, неуютно передёрнув плечами, произнёс:
- Так выходит... и мы - ненастоящие?..
- Я не могу тебе ответить на этот вопрос, потому что сам ещё толком ничего не понял. Я просто чувствую - что-то здесь не так. Сам посуди, ну разве бывает так: совершенно пустой лес - ни комара, ни
