первого года учебы в колледже.
Однако в глубине души она сознавала, что вся эта показная твердость и психологическая устойчивость — только ее несбыточные мечты. В следующий раз, когда они окажутся в одной постели, она не выдержит и скажет ему три простых, но вечных и судьбоносных слова: «я люблю тебя». Вот почему с этим выходящим из-под контроля увлечением следует заканчивать.
Этого вообще не должно было произойти. Но теперь уже поздно жалеть о случившемся. Что есть, то есть. Придется отправиться на коктейль, устраиваемый миссис Кэррингтон, а потом и на благотворительный вечер. Она встретится с новыми людьми, установит деловые контакты среди столпов чикагского общества. Может быть, даже развлечется. Но потом отправится домой одна. И больше никаких постелей и тайных встреч в его загородном доме и отелях.
Автомобиль остановился возле особняка Кэррингтонов. Кто-то раскрыл дверь снаружи, и она услышала веселый голос Роберта.
— Добро пожаловать, Дженнифер. — Он был необычайно элегантен в своем смокинге и черном галстуке и улыбался ей так, как будто она была единственной женщиной в мире. Улыбался так, что она сразу забыла обо всех своих благих намерениях.
— Рада тебя видеть. — Она одарила его столь же ослепительной улыбкой и протянула руку, позволив помочь выбраться из машины.
На ней было очаровательное шелковое вечернее платье бронзового цвета, тонкое и плотно облегающее, подчеркивающее все ее аппетитные округлости и сексуальные впадины. Обнаженные плечи задрапированы бархатным палантином такого же цвета, как и платье. Огненные кудри слегка подняты вверх и свободно спадали оттуда вниз струящимся водопадом. Единственным ее украшением, помимо природной красоты тела и лица, были топазовые серьги в ушах. Даже руки, обычно прикрытые десятком колец, на этот раз выглядели необычно оголенными. Только на ногтях слегка светился лак медного цвета.
— Ты прекрасно выглядишь, — галантно произнес Роберт, ловко продев ее руку себе под локоть, и повел ее вверх по лестнице, ко входу в дом, где их ждала хозяйка особняка.
Она заключила гостью в объятия и произнесла теплым голосом:
— Я рада вашему прибытию. Добро пожаловать. Прекрасно выглядите. Как Рита Хейуорт в своих первых фильмах, только лучше. Не так ли, Роберт?
Этот комплимент слегка успокоил Дженнифер, поскольку она все переживала из-за своего наряда. Не знала, подойдет ли он для такого мероприятия. Но раз хозяйка дома говорит, что все прекрасно, то, наверное, так оно и есть.
— К сожалению, Роберт не смог доставить вас сюда сам, поскольку вынужден выполнять роль хозяина на приеме. Он мне нужен здесь для встречи гостей, — извинилась миссис Кэррингтон.
— Ничего страшного. Ваш водитель вполне справился со своей задачей. — Она вошла в фойе.
Там стояли столы, украшенные вазами с цветами и зажженными свечами в старинных бронзовых канделябрах. Из скрытых репродукторов приглушенно звучала классическая музыка, позволяющая спокойно, не напрягаясь, вести разговоры.
Роберт помог Дженнифер снять палантин и передал его одетому в униформу слуге.
Между гостями сновали официанты с серебряными подносами, разносившие бокалы с шампанским и закуски, в основном канапе. Все мужчины, естественно, были в вечерних костюмах, женщины тоже были одеты достаточно одноцветно и строго элегантно. Преобладал черный цвет, оживляемый жемчугами и блеском бриллиантов, изредка дополняемый атласом цвета слоновой кости или льдисто-голубым шелком. А какая-то храбрая женщина даже отважилась прикрыть свое декольте темно-зеленым шифоном.
Дженнифер, преодолев соблазн развернуться и удрать, гордо вскинула подбородок и направилась вместе с хозяйкой дома в глубину зала, чтобы быть представленной гостям. Во время этой процедуры она добросовестно улыбалась, обменивалась ничего не значащими фразами, постоянно напоминая себе, что нужно быть терпеливее и приветливее, поскольку имеет дело со сливками чикагского общества и заводит полезные для своего бизнеса связи и знакомства.
Они подошли к двум пожилым дамам, с которыми когда-то столкнулись вместе с Робертом в больнице.
Жаклин Кэррингтон тут же завела светский разговор:
— Дженнифер, надеюсь, вы помните миссис Мэри Кросби и миссис Генриетту Уиткер. Я оставлю вас наедине. Мне надо заняться другими гостями.
— Да, конечно, — выдавила вежливую улыбку Дженнифер. — Рада вас вновь увидеть.
— Насколько я знаю, вы, кажется, вместе с Жаклин занялись общим бизнесом? — ехидным голосом, в котором явно прозвучали скептические нотки, процедила миссис Кросби.
— Да, миссис Кэррингтон вложила свои средства в мою компанию, — спокойно парировала Дженнифер. — Мы подписали соглашение несколько дней назад.
— И я слышала, что это что-то связанное с косметикой. Весьма фривольный и ненадежный бизнес. Большинство предприятий в этой области разоряются в первый же год своего существования.
— Мое не разорится, — уверенным голосом констатировала Дженнифер и сделала несколько шагов в сторону другой пары гостей.
— Будьте осторожны, мадемуазель, — вкрадчиво прошептал ей прямо в ухо незнакомый мужской голос.
Она повернулась и увидела живого Адониса, златокудрого, стройного, с глазами цвета летнего неба, одетого с щеголеватой небрежностью. А его сладкая улыбка сулила мириады наслаждений.
— С этой старушкой лучше не спорить, — продолжал шептать ей на ухо красавчик. — Проще отойти в сторону и не обращать внимания. Я ее некоторым образом побочный родственник, Жак де Марси. А это моя жена, Вики, — сказал он уже громко, поводя рукой в сторону подошедшей к ним элегантной дамы, в разумных пределах прикрытой атласным платьем все того же консервативного цвета слоновой кости. — Вики, познакомься с мисс Дженнифер Кресент, чьей продукцией ты недавно восхищалась.
— Хорошо, что я вас встретила, — включилась в разговор Вики. — У меня через неделю как раз открывается новый магазин, и я хотела бы выставить на продажу вашу продукцию. Мы могли бы прямо сейчас обсудить некоторые технические и коммерческие детали. Давайте отойдем в сторонку, чтобы не загружать других гостей ненужной и скучной информацией. Кстати, чтобы упредить излишние вопросы, если до вас дойдут какие-то слухи. Мы с Робертом когда-то были близко знакомы. Даже помолвлены. Но все это в прошлом и, надеюсь, теперь не помешает нам общаться и стать друзьями.
В беседу опять вклинился Жак де Марси:
— Моя старушка-родственница нынче подобрала Вики замену. У нее есть еще одна внучатая племянница, Сюзан. Вон та бледная, худосочная девица в черном платье. Похожа на высокий стакан. Старушка утверждает, что Роберт и Сюзан идеально подходят друг другу.
Роберт уже второй раз прошелся глазами по залу. Однако знакомый силуэт не попадался. Коктейль уже подошел к концу, и гости начали расходиться. Большинству из них, как и самому Роберту, предстояло перебраться прямо отсюда на благотворительный вечер. Он увидел бабушку и подошел к ней.
— Ты не видела Дженнифер? Может быть, она ждет где-то на выходе?
— Ой, забыла тебе сказать. Она извинилась, сказав, что не сможет с нами поехать. Сослалась на сильную головную боль. Мне кажется, это у нее после разговора с твоей бывшей невестой и ее мужем. Ты же их знаешь. Тем более что там рядом была и Сюзан со своей милой родственницей, моей ровесницей. Они тоже могли что-то добавить.
— Боже мой! И ты позволила ей уехать?!
— Да, я отправила ее домой с шофером. Не могла же я оказывать давление на человека, который плохо себя чувствует. Хотя, конечно, жаль, что ее не будет на благотворительном вечере. Но, надеюсь, это недомогание скоро пройдет.
— Боюсь, что все не так просто. Я не доктор, но в некоторых диагнозах могу и сам разобраться. Как раз тот случай, когда возникла такая необходимость. Извини, бабуля, но, похоже, тебе придется отправиться на вечер без меня.
— Ладно, не беспокойся. Как-нибудь справлюсь. В твои годы я тоже была импульсивной. Любила принимать быстрые решения.
