последующих десяти массажей, он ругал меня, как только мог, за то, что запустила болезнь. По его словам, все могло кончиться жуткими осложнениями. Но, к счастью, кончилось все благополучно. И очень скоро я поправилась. Исчезли все болезни, даже боли в сердце и пояснице.
Да. Это был вывих. Тот знаменательный пинок, когда я, из последних сил, оттолкнула пьяного и агрессивного жениха, не прошел даром. Хоть и поздно, но физическое здоровье восстановить удалось.
Однако мое психическое здоровье, расшатанное во время «лечения от паразитов», пришло в норму не скоро. Я не раз потом ловила себя на соблюдении диеты, протирке продуктов спиртом, прожигании хлеба с помощью фитиля, и прочих укоренившихся привычках.
Постепенно, я пришла в норму и принялась за работу, с твердым намерением выплатить все долги, накопившиеся за то время.
Глава 18. Валентин Великолепный.
Курим с девчонками на крылечке. Погода сегодня теплая, не скажешь, что зима на пороге. Машка рассказывает, что к нам на работу взяли нового стилиста, вместо беременной Кати.
-Представляете, это мужик, и он…,- она выдерживает многозначительную паузу,- он лысый!
- Старик что ли?- спрашивает толстая Лидка.
-Нее, молодой, только лысый, - отвечает Маша.
-Тестостерона много, наверное,- шучу я.
-Я его видела, он на гея похож, - заверяет Маша.
-Лысый гей? - смеется Лидка.
-А что лысых геев не бывает? - интересуюсь я.
-Как же, бывает,- вмешивается, всегда знающая больше всех, Машка,- Например, Дольче Габбана.
Мы смеемся. Лидка подначивает:
-Так Долче или Габбана?
-Нечего смеяться,- обижается Маша,- я знаю, что Дольче и Габбана - разные люди, но не помню, кто из них лысый.
- Дольче лысый! - слышим со спины и подскакиваем от неожиданности. Перед нами стоит молодой человек, в кожаной куртке, сияющей новизной и крутизной. Джинсы в обтяжку смотрятся как на манекене. Так, как будто он никогда в них не садился. Голова лысая, почти, как коленка, со слабым пушком по бокам. Этот предмет нашей беседы, слегка вытянут, мелкие бесцветные черты лица завершают сходство с инопланетянином.
Видя наше смущение, представитель иной цивилизации, протягивает руку. Рука вполне человеческая. Десять пальцев, некоторые из них украшены кольцами и перстнями, на запястье болтается золотая цепочка с прикольными брелоками, видела такую в заграничном каталоге, обручальное кольцо отсутствует.
Знакомимся, и смущение отпускает. Нового стилиста зовут Валентин, он классный парень и сам любит поострить, обсудить встречных поперечных, и себя обсмеять не забывает. Работа с таким типом сулит сплошные удовольствия. Лида даже не обижается, когда хозяйка салона, просит ее уступить молодому человеку место у окна. Она понимает, что единственного стилиста нужно выставить в витрину. Да и все равно, клиентов заманивать не собирается, и так слишком много. Лида не любит перенапрягаться. Валентин, заметив, что хозяйка даже не подумала смещать меня, хоть он больше рассчитывал на мое рабочее место, стал относиться ко мне с большей симпатией и уважением. Это, и соседство наших кресел, вскоре поспособствовали сближению. Недели через две, мы с Валентином, стали друзьями, не разлей вода. Всегда вместе выходим на перекур и в кафе, съесть пиццу или бутерброд. Правда, Валентин бутерброды не ест и мне не советует. В кафе пьет кофе с орешками и шоколадом, а обед носит в термосе. У Вали два термоса, обычный, и для супов, плюс специальная коробочка для основного блюда. Как правило, это тунец и салат, или холодная телятина и брокколи. Все в этом стиле. Любуясь гибким телом Валентина, я стала задумываться, а не перейти ли тоже на здоровое питание.
Мы почти сразу стали делиться самым сокровенным, поэтому я точно знаю, что Валя - не гей. Он следит за внешностью, за здоровьем, он любит парикмахерское искусство, но разве это повод делать выводы о его ориентации?
