– Самое главное при обращении с пистолетом, – говорил отец Васе, – не попасть туда, куда не надо, например, в ПИПа. Попадешь нечаянно в ПИПа, и придется его хоронить, потому что лазерный луч может разрезать его пополам. И получится уже не один, а два ПИПа. Только у одного из них – руки, а у другого – ноги. Такие ПИПы уже не могут быть полезными нам в путешествии. Ясно?
– Ясно, – ответил Вася, – а самое главное, жалко было бы ПИПа, потому что он хороший товарищ.
– Да, да, – подтвердил отец, – и незаменимый твой учитель.
Очень интересными были тренировки, когда будущие космонавты учились управлять своим передвижением в околоземном пространстве с помощью маленького ракетного двигателя. Для этого всех космонавтов усадили на учебный космолет и, когда он вылетел в космическое пространство и стал кружиться по околоземной орбите, космонавтов в скафандрах выпустили в космос.
Они группой летели рядом с космолетом. Казалось, они не двигаются, а висят в пространстве, и только, если взглянуть на Землю, можно было увидеть, как под ними медленно проплывали континенты. Вон проплывает Африка, а вон там, вдали, появляется Южная Америка, а где-то сзади должна быть Австралия. Эти континенты и океаны между ними выглядели не совсем так, как на глобусе. Они были как будто в тумане, над ними клубились облака, в которых иногда сверкали молнии. А рядом с космонавтами летел околоземный космолет.
По радиокоманде командира нужно было нажимать те или иные кнопки указательным пальцем правой руки, и из сопла индивидуального ракетного двигателя, укрепленного на спине, вырывалось синее пламя, создавая ускорение или торможение движения в космосе.
Разогнавшийся Николай Иванович врезался в плечо Марины Петровны, и они оба завертелись, как волчки. Они махали руками и ногами, но в безвоздушном пространстве это было бесполезно. Опереться было не на что. Тогда Афанасий подлетел к ним, схватил их обоих, и они завертелись все вместе, втроем. Он включил двигатель, направил его против вращения, и они перестали вертеться.
Дольше всех кувыркался в безвоздушном пространстве ПИП. Он был без скафандра и прикрепил реактивный двигатель к той части своего туловища в виде кастрюли, которое он называл спиной. Он никак не мог рассчитать время работы двигателя и пролетал мимо космолета то вверх, то вниз. Наконец, это ему надоело, и он, пролетая мимо, уцепился своей длиннющей рукой за дверку входного шлюза и втиснул себя в этот шлюз.
– Уф! – сказал он в микрофон, – чуть-чуть не улетел от вас, пришлось бы потом догонять на полусогнутых.
Когда тренировка кончилась, Вася спросил ПИПа:
– А что было бы, если бы я улетел от космолета и не вернулся?
– Ничего страшного. Твой папа известный космонавт. Он включил бы вторую или третью мощность двигателя, и в одну минуту догнал бы тебя, куда бы ты ни улетел.
После нескольких таких тренировок будущие космонавты научились управлять маленькими ракетными двигателями и даже затевали в околоземном пространстве игру в догонялки. Самым шустрым был Вася, потому что он был самый легкий, и ему легче было разгоняться. Папа Афанасий разрешил при этом использовать вторую мощность двигателя, но категорически запретил нажимать кнопку третьей мощности. Третья скорость могла быть использована в путешествии только в экстренных случаях.
Очень интересные были тренировки по полетам в атмосфере. Для того, чтобы совершить полет в небе, космонавтов сажали в самый обыкновенный самолет, который взлетал на высоту в несколько километров и кружил над большим испытательным полигоном. Космонавты по одному или вдвоем выпрыгивали с самолета, над ними раскрывались парашюты, и они медленно приземлялись на площадку испытательного поля.
Когда все приземлились, прыгнул Афанасий. Он показал, что на полигон можно прыгать и без парашюта. Космонавты с замиранием сердца смотрели, как от самолета отделилась маленькая точка. Это был отец.
– Вон он! Вон он! – закричал Вася. – Я вижу его! ПИП, а если он упадет!
– Не волнуйся, Вася, он делал это много раз в жизни.
Отец стремительно приближался к земле. Но вот у него над головой возник воздушный шарик, который стал молниеносно превращаться в большой шар, и Афанасий повис на длинном тросе, соединенном с этим шаром. После этого он, как на парашюте, плавно приземлился.
– Это сделано для безопасности, – пояснил он, – вдруг во время прыжка кто-нибудь сознание потеряет. Спасательный шар срабатывает автоматически при быстром приближении к земле.
Затем на космонавтах укрепляли пояса с кнопочками. Надо было прыгнуть с самолета и нажать одну, две или три кнопочки, в зависимости от веса космонавта. Васе достаточно было нажать только одну. Из пояса вырвался и раздулся большой шар, наполненный легким газом, который легче воздуха, и Вася поплыл по воздуху, как древний воздухоплаватель – на воздушном шаре.
Когда он совсем уже почти приземлился, у него возникла любопытная мысль: «А что будет, если нажать еще одну кнопку?» Он нажал. И тут же из пояса вырвался еще один шар, и Васю быстро понесло обратно в небо.
– Ай, ай! – закричал Вася в микрофон. – Улета-а-ю!
– Ничего, – ответил по радио отец, – далеко не улетишь. Нажми справа на поясе большую кнопку.
Вася нажал, и один шар оторвался от пояса. Вася снова стал приземляться. Уже стоя на твердой земле, он спросил у папы:
– А что было бы, если бы я не нажал кнопку справа?
– А ничего бы не было. Просто одному из шариков надоело бы раздуваться, он бы сам автоматически и оторвался.
А потом! Потом вместо парашютов и поясов им к рукам и спине прикрепляли небольшие крылья. Все равно что крылья птиц, только эти крылья по желанию космонавтов могли увеличиваться или уменьшаться. С их помощью космонавт мог менять направление движения в воздухе и подолгу парить в небе. Чтобы приземлиться, достаточно было уменьшить крылья до самого маленького размера. Те, кто имел хорошие навыки управления, приземлялись, не убирая крыльев. Но их при приземлении можно было и убирать, сложив вдоль туловища. Космонавт начинал падать, и в это время автоматически включались три малогабаритных ракетных двигателя, подобных тем, что были у них, когда они летали в безвоздушном пространстве. Из трех сопел вырывался воздух, падение тормозилось, и он спокойно приземлялся на ноги.
Когда Афанасий показывал, как это делается, Вася с ПИПом стояли рядом на испытательном полигоне и с интересом наблюдали. Вот от высоколетящего самолета отделилась точка и стала стремительно падать на землю.
В это время у папы Афанасия выросли небольшие крылья, потом эти крылья увеличились, и он стал делать большие круги над площадкой.
– Ой! Мой папа летает, как птица! – восторженно воскликнул Вася.
Афанасий в это время подлетел совсем близко, так, что стало видно его лицо в маске.
– А маска зачем? – спросил Вася.
– Это воздушный акваланг, – ответил ПИП, – во-первых, для того, чтобы не задохнуться от быстрого полета, а во-вторых, еще неизвестно какая будет атмосфера на той планете, над которой мы будем летать.
Но вот Афанасий сложил крылья. Тут же включились три ракетных двигателя. Струи воздуха из двигателей автоматически регулировались так, чтобы он спокойно, как фокусник, столбиком опустился на землю.
Космонавты хотели по очереди пытаться повторить фокусы командира. Первым прыгнул с самолета Николай Иванович. После прыжка он завертелся, как разноцветный мячик. Когда он выпустил крылья, у него в голове все перепуталось, и он, вместо того, чтобы направить крыльями полет вдоль поверхности земли, стал стремительно пикировать на землю. Когда до земли оставалось полкилометра, крылья автоматически пропали, и вместо них заработали ракетные двигатели. Три двигателя своими струями выровняли его полет так, что он спокойно приземлился в вертикальном положении.
