же, ты уже многих… успел разорить?
— Вообще-то еще никого, — рассмеялся Филипп. — Но репутация у меня именно такая. Как говорится, не важно быть, а уметь прослыть. Смотри же, радость моя, — он шутливо погрозил Виоле пальцем, — не подорви мою замечательную репутацию. А то сболтнешь кому-нибудь из моих деловых партнеров, что на самом деле я очень отходчивый, добрый и незлопамятный. И все многолетние труды моего имиджмейкера пойдут прахом!
— Все с тобой ясно, Филипп Ланже.
Виола чувствовала себя польщенной. Филипп ничего не скрывал от нее, он рассказывал ей даже такие вещи, которые рискованно сообщать людям, не являющимся членами семьи или близкими друзьями. Не говорит ли это о том, что ее, Виолу, он считает самым близким себе человеком, что он безгранично доверяет ей? Безусловно! И от сознания этого факта на душе у Виолы было так радостно, что ей хотелось расцеловать весь мир, включая тех злобных девиц в гостиной. И, правда, за что на них сердиться? Им можно только посочувствовать: ведь им не достался такой замечательный мужчина, как Филипп Ланже. Он достался ей, Виоле, причем без всяких усилий с ее стороны. И за это ей даже было немного совестно. Виоле казалось, что она ничем не заслужила такой щедрый подарок судьбы. Но так уж устроена земная жизнь, что и плохое, и хорошее достается людям не по заслугам, а по тому принципу, который в математике называется случайным совпадением чисел.
14
На другой день Виола обнаружила в крупнейшей из местных газет фотографию, на которой они были вместе с Филиппом. Под снимком помещалась заметка, в ней рассказывалось, что преуспевающий наследник одной из самых влиятельных фамилий штата Филипп Ланже после нелегких многолетних поисков, наконец, выбрал себе невесту. Его выбор стал полной неожиданностью для общества, можно сказать, настоящей сенсацией, ибо он женится на девушке не только не из своего круга, но еще и северянке.
Виола с интересом прочитала, что это первый такой случай в семействе Ланже. Оригинал Филипп, который всегда ориентируется только на собственное мнение, решился нарушить двухсотлетнюю традицию. Правда, писалось в заметке, оправданием ему может служить то обстоятельство, что покойная бабушка его избранницы была южанкой. Так что, на самом деле, все закономерно. О том же, что бабушка Виолы не была потомственной южанкой, автор заметки тактично умалчивал.
В первый момент заметка раздосадовала Виолу: она терпеть не могла привлекать к себе внимание зевак. Однако на фотографии она выглядела такой лапушкой, такой красавицей, что вскоре ее досада прошла. По крайней мере, никто не скажет, что у Филиппа Ланже от долгого перебора невест замылился взгляд и он женится на каком-то крокодиле. И потом ведь Филипп сказал, что ей надо привыкать к вниманию прессы и что таких заметок будет еще много. Поэтому она должна с самого начала воспринимать все спокойно, без эмоций.
В этот день, воскресенье, Виола виделась с Филиппом совсем недолго. Рано утром ему предстояло лететь в Атланту на какую-то важную деловую встречу, и он хотел отдохнуть перед дорогой. Вернуться он планировал в среду. Остаток недели Филипп собирался посвятить походам по магазинам вместе с Виолой и Натали. До свадьбы оставалось меньше месяца, и им нужно было много чего купить к этому ответственному дню. А пока Филипп предложил девушкам составить список гостей и начать рассылку приглашений. Большую часть этой работы взяла на себя Натали: ведь Виола никого здесь не знала. Со своей же стороны Виола собиралась пригласить всего несколько человек: родителей, кое-кого из родственников и подруг.
В понедельник Виола с Натали купили красивые пригласительные открытки, которые Натали собиралась подписывать весь вторник. Виола вызвалась помочь ей, но Натали сказала, что справится сама и что лучше, когда приглашения написаны одним почерком. Тогда, не желая мешать ей, Виола решила остаться в этот день дома.
Поднявшись с постели в одиннадцатом часу, она привела себя в порядок, выпила кофе и уселась в кресле возле телефона. Первым делом Виола собралась позвонить родителям: обрадовать их счастливой новостью, а затем обзвонить по очереди всех подруг. Она решила, что так будет лучше — сначала рассказать все по телефону, а уж потом рассылать официальные приглашения. К тому же она знала, что и родителям, и подругам захочется узнать как можно больше подробностей ее романа с Филиппом. Виола не хотела отказывать им в этом удовольствии, тем более что теперь ей было не нужно волноваться по поводу огромного счета за междугородние переговоры. Ведь для Филиппа Ланже это такие мелочи! И это было просто замечательно. Не считать деньги, не тревожиться из-за всяких мелочных расходов… о таком счастье Виола даже мечтать не могла.
Забравшись с ногами в кресло, Виола сняла трубку и начала набирать рабочий номер отца. Однако ей пришлось прерваться, потому что в дверь внезапно позвонили. Недоуменно пожав плечами, Виола соскочила с кресла и пошла в прихожую. Все еще витая в облаках, она машинально открыла дверь, не посмотрев в глазок. И оторопело застыла на пороге, увидев Кевина Гилфорда. Вот уж кого она меньше всего ожидала сейчас увидеть, тем более у себя дома. За последние недели Виола вообще забыла про существование некоей неприятной личности по имени Кевин Гилфорд. И сейчас она была так изумлена, что даже не догадалась захлопнуть дверь перед его носом или сказать, чтобы он убирался.
— Привет, Виола, — проговорил Кевин, глядя на нее каким-то странным, неуместно торжественным взглядом. — Не ожидала меня увидеть, да? Понимаю. Однако не торопись выпроваживать меня или закатывать истерику. Я пришел не просто так, а по делу. По очень важному делу, — многозначительно уточнил он.
Виола недоуменно пожала плечами.
— По делу? Что еще за штучки, Кевин? Какие у нас с тобой могут быть общие дела?
— Ты не поверишь, но могут, — убежденно заявил он. — И я настоятельно советую тебе выслушать меня. Для твоей же пользы, Виола, поверь мне.
— Ладно, говори.
— Скажу. Только сначала впусти меня в дом. Не бойся, я не собираюсь приставать к тебе. К тому же это было бы крайне неблагоразумно с моей стороны, потому что твой ближайший сосед сегодня находится дома: вон он, возится с цветами в саду.
Виола посмотрела в ту сторону, куда указывал Кевин. Действительно, владелец соседнего коттеджа увлеченно работал в саду. И потом, было непохоже, чтобы Кевин собирался взяться за старое. Уж очень деловой вид у него сегодня был, и алкоголем от него совсем не пахло.
— Ну что ж, проходи, — сказала Виола, впуская Кевина в дом. — Послушаем, что такого важного ты собираешься мне сказать.
В сопровождении Виолы Кевин прошел в гостиную. Его взгляд упал на газету, которая все еще лежала на столе, и по его губам скользнула недобрая усмешка.
— Значит, готовишься к свадьбе? А как же насчет того предупреждения, что ты получила десять дней назад? Выходит, ты решила его проигнорировать? Рассудила, что все это так, невинные шуточки, которым не стоит придавать значения? — Он укоризненно покачал головой. — Весьма неблагоразумное решение, дорогая моя Виола.
— Так, значит, это ты прислал мне то гадкое анонимное письмо?! — изумленно воскликнула Виола. — И ты… ты еще имеешь наглость в этом признаваться?!
— Ты не поверишь, но имею, — с вызовом ответил Кевин. — Потому что… — он сделал многозначительную паузу, — у меня с собой есть кое-что такое, что заставит тебя последовать высказанному в письме совету.
— То есть порвать отношения с Филиппом Ланже и убраться в Филадельфию? Интересно! Ну и что же это такое, скажи на милость? Чем ты собрался меня шантажировать, Кевин? Ведь это шантаж, я права?
— Ты абсолютно права, Виола, — ухмыльнулся он. — Да, я собираюсь тебя шантажировать. А чем… сейчас узнаешь.
