выигрывали благодаря скорости и мобильности конницы, а сейчас настало время машин.
Вскоре колонна во главе, которой гордо шли две «тридцатьчетвёрки» остановилась у небольшого хутора, прилепившегося на самом берегу Чира.
- Кажись я знаю этот хутор, - Григорий глянул на десяток утопающих в зелени домишек. – Бывал туточки в гражданскую…
- Да ну! – удивлённо протянул Анатолий. – Как называется?
- Русаков.
- Так ты из этой местности родом?
- Не совсем, - неловко замялся Григорий, - но места эти облазил достаточно.
- А моя родная деревенька прямо по курсу.
- Где это?
- Под Красноградом на Харьковщине. Там у меня семья, два сына Ванька и Колька. Только там с сорок первого немец стоит, даже не знаю что с ними…
- И у меня два сына.
Раздалась зычная команда на выгрузку. Пока разморённые лёгкой дорогой солдаты выпрыгивали на землю и строились, Шанин метнулся в ближайший дом.
- Всё путём! – крикнул он, выйдя оттуда. – Немцев в посёлке нет.
После короткого совещания офицеров бойцам объявили решение командования.
- Переночуем на хуторе, так как нужно ночью выслать в Чернышевскую разведку. – Сообщил командир роты. – Есть желающие заработать медали?
- Мы с Шелеховым можем пойти.
- Молчи.
- Ты что Захаров знаешь, как туда добраться?
- Я нет, но Шелехов знает.
- Откуда?
- Он родом с Дона.
- Тогда идите.
Оставалась одна проблема, стать на временный постой до выхода на разведку. Григорию хотелось отдохнуть в теньке, и он отправился к стоящему в сторонке саманному домику.
- Хозяйка! – громко позвал он возившуюся в огороде женщину.
- Кого там принесло? – спросила она и разогнула дебелую спину.
- Пусти на постой до вечера.
- Для чего?
- Хочу отдохнуть.
- Вам бы всё отдыхать, - заругалась хозяйка и пошла навстречу незваному гостю. – А воевать, кто будет?
Она медленно подошла к каменной изгороди обрамлявшую небольшой огородик. Ступала она уверенно и важно, с достоинством неся статное тело. Григорий обратил внимание на лицо с явными остатками былой красоты и от чего-то волнуясь, спросил:
- Так пустишь или как?
- Ваши солдатики под машинами вольготно устроились...
- Мне ночью идти в разведку в Чернышевскую. – Ответил Григорий, вглядываясь в загорелое лицо женщины.
- Тогда заходи Гриша. – Просто сказала хозяйка.
Григория словно ударили кувалдой в лоб. Он даже тряхнул полностью седой головой для того чтобы сбросить наваждение и поинтересовался:
- Откуда ты меня знаешь красавица?
- Видно не такая теперь красавица раз позабыл меня.
- А должен был помнить?
- Я тебя, во всяком случае, никогда не забывала.
Григорий начал лихорадочно перебирать женщин, которые встречались ему в пору гражданской войны, с кем довелось ему пересечься на узкой жизненной дорожке.
- Убей Бог, не помню! – сознался он. – Не серчай хозяйка, столько лет прошло…
- Весной ровно двадцать было.
- Так наша встреча в двадцать втором году случилась?
- Да, - уверенно глядя в тёмные глаза мужчины сказала она. – Ты тогда на Донбасс шёл.
После последних слов, как будто вчерашний всплыл тот день из глубин памяти Григория. Оказалось, что ничто не смогло вытеснить его: ни долгая и счастливая жизнь в Сталино, ни трагическая и бесчеловечная командировка в колымские лагеря, ни почти год невиданной доселе войны.
- Елизавета?! – то ли спросил, то ли подтвердил воспоминания Григорий. – Как ты здесь оказалась?
- После той нашей встречи я забеременела и съехала из родного хутора. – Как ни чём не бывало, сказала она. – Сам понимаешь, как вдове в таких случаях приходится…
- Забеременела?
- Иногда с женщинами такое случается Гришенька! – ехидно сообщила Лизавета и спохватилась. – Что мы такие разговоры ведём на улице… Проходи в дом гость дорогой, давай я тебя накормлю и спокойно всё расскажу.
Глава 20
Как моторизованная, высокомобильная часть, подразделение, где служил Иоганн Майер, всегда попадало в самую гущу сражений. Только они немного пришли в себя от самого жестокого из известных им до сих пор боёв, батальон вновь направили на новый участок, где ситуация была чрезвычайно раскалена.
- Опять наступление, - простонал Ковач и осуждающе покачал головой. – Сколько можно рваться в глубину этой варварской страны?
- А как ты собирался добиться победы? – усмехаясь, поинтересовался Вилли.
- Любая цивилизованная страны давно бы подписала капитуляцию. – Воскликнул эмоциональный Пилле. – Только не Россия!
- Если так пойдёт дело дальше, - задумчиво протянул Иоганн. – Неизвестно кто капитулирует…
Монотонный стук дизельного движка грузовика был настолько привычен, что они почти перестали его слышать, так же привыкаешь к тиканью часов. Часто приходилось весь день проводить в дороге, казалось, что автомобили ездили по гигантскому кругу и привычные разговоры спасали от скуки.
- Что за пораженческие настроения Майер? – натурально удивился Францл. – Неужели ты не видишь, что мы на пороге великой победы?
- Дай Бог!
- Русские бегут как зайцы, - засмеялся довольный Вилли. – Мы никак не можем их догнать.
Полностью ко всему безразличные, они тряслись, сидя на скамейках, и желали только всё время ехать и ехать вот так: наслаждаясь бездействием и чувством безопасности. На дощатых сиденьях было достаточно места.
- Тесно у нас становилось лишь, когда прибывает пополнение, - невпопад заметил Иоганн. - Но после последнего боевого столкновения наши ряды заметно поредели.
- Новых пришлют.
Они ехали целый день на армейских грузовиках, постоянно сверяя направление то у одной позиции на линии фронта, то у другой. Утром Майер с удивлением заметил, что на обочине дороги лежал убитый. Русский солдат, в своей форме коричневато-землистого оттенка. Поскольку до фронта ещё было далеко, все
