— Понимаешь, они сделали все, чтобы выжить меня из команды, — рассказывал Марк историю десятилетней давности, которая до сих пор не давала ему покоя.
Дело в том, что когда-то он играл в университетской команде по волейболу, но у него не заладились отношения с капитаном и его ближайшими товарищами. И хотя Марк играл отлично и подавал большие надежды, его прямо-таки вынудили уйти.
— Может быть, ты тоже не совсем корректно вел себя? — осторожно спросила Пилар.
— Черт возьми, что значит «некорректно»? Просто я вступился за одного парня, за что и поплатился.
Пилар вопросительно посмотрела на него.
— Что ты имеешь в виду?
— А то, что надо было не высовываться. Тому парню я помог, а сам вылетел из команды. Хотя спокойно мог бы наплевать на него, наладить отношения с капитаном и продолжать играть.
— Но ведь ты поступил справедливо! Разве можно было иначе? — искренне удивилась Пилар.
Марк покачал головой. Справедливость — это очень хорошо. Он и сам всегда стоял за справедливость. Из-за этого и пошел учиться на юриста. В самом начале карьеры Марк приходил в ужас от того, как люди извращают факты в собственных интересах. Прикрываясь справедливостью, они просто- напросто добивались своих целей.
Но постепенно он почти привык к такому положению вещей. И хотя сам всегда действовал честно, но зарекся вступать в какие-либо конфликты и кому-то что-то доказывать. Пусть каждый живет так, как считает нужным.
Марк сбивчиво разъяснил Пилар свои нынешние воззрения на закон и справедливость.
— Выходит так, что твое дело — сторона? — возмущенно произнесла Пилар.
— Причем тут это! — с досадой воскликнул Марк. — Я занимаюсь разбором конкретных дел. Мне платят за то, чтобы я оправдал конкретного человека. Все просто.
— Даже если этот человек виновен? — резко спросила Пилар и даже остановилась.
Марк промолчал. Он просто не знал, что ответить.
— Полли, не все в мире так просто и однозначно, как хотелось бы, — в конце концов, ответил он. — И если ты не против, давай сменим тему. Ты не представляешь, как я устал от этих разговоров.
Пилар ничего не сказала. Ей было крайне интересно узнать жизненную позицию Марка, поэтому она и задавала самые разные вопросы. В целом эта позиция выглядела весьма разумной. Единственное, что не очень нравилось ей в Марке, — это чрезмерная лояльность, которую Пилар скорее назвала бы слабоволием. Однако Марк был умен, честен, рассудителен. Кроме того, в нем были собраны именно те качества, которых так не хватало самой Пилар: чувство меры, осторожность, предусмотрительность. Девушка поняла это даже из короткого общения.
А Марк по-прежнему ощущал себя несколько странно. Он испытывал острый интерес к этой девушке, но не решался ни о чем расспрашивать. Ему казалось, что она сама расскажет ему все, что сочтет нужным.
Официанточка оказалась очень хорошей собеседницей. Во-первых, она умела слушать, во-вторых, задавала интересные вопросы. Ее реплики были всегда к месту, они подстегивали Марка, помогали ему развить мысль, выразить именно то, что он хотел сказать.
Он уже поведал ей о своей работе, об учебе в университете, о детстве. Марк говорил и чувствовал, что его по-настоящему понимают. И это было так приятно!
Внезапно пошел дождь. Как нарочно, подумал Марк. Сейчас самое время пригласить ее на чашку кофе. Но, как она это воспримет?
Однако дождь зарядил не на шутку. Волосы девушки намокли и от того потемнели. По щекам стекали капли. И вся она стала такой трогательно-беззащитной, что у Марка сжалось сердце.
— Полли, послушай, — начал он, — я живу в двух шагах отсюда. У меня сухо и тепло и никто нам не помешает. И поверь, я вовсе ничего не имею в виду. Мы могли бы посидеть в кафе, но нам просто необходимо снять мокрую обувь. Не хватает еще простудиться!
Марк говорил совершенно искренне. У него и вправду не было никаких задних мыслей. Он и думать забыл о том, что еще несколько часов назад всерьез собирался затащить эту девушку в постель. Просто очень хотел, чтобы его спутнице было хорошо и комфортно.
Она молчала, потом нерешительно произнесла:
— Видишь ли, это не совсем прилично.
— Да брось ты! Неприлично заставлять даму мокнуть под ливнем! — решительно возразил Марк. — Посидим, попьем кофе, и я отвезу тебя домой. Просто мне хотелось бы продолжить нашу беседу.
— Мне тоже, — честно ответила она, и глаза ее радостно сверкнули. — Пожалуй, я согласна.
— Вот и славно. Обещаю, что… Она жестом прервала его.
— Что ты, я полностью доверяю тебе, — сказала она. — Даже не думай об этом.
Они быстро добежали до дома.
— Я живу высоко, — предупредил Марк. — Поедем на лифте.
Наконец он открыл дверь квартиры и пропустил девушку вперед.
— Ну вот, снимай туфли, бери тапочки… Он неловко взял у нее сумочку, показал, куда поставить обувь.
— Ванная налево по коридору. Столовая направо.
Марк чувствовал себя агентом по продаже недвижимости. А что, чем не работа? Особенно если будут попадаться такие очаровательные клиентки.
— Как у тебя красиво! — с восхищением сказала Пилар, и на этот раз это было отнюдь не наигранно.
Квартира, по ее меркам, была просто роскошной. Видимо, юристы в Америке зарабатывают совсем неплохо. Впрочем, они и в Аргентине не бедствуют.
Она быстро помыла руки, взглянула на себя в зеркало. Хорошо, что она не красится, а то сейчас пришлось бы оттирать растекшуюся по щекам тушь.
— Ау, Марк, где ты? В твоем дворце можно и заблудиться! — весело крикнула Пилар.
Марк тут же возник перед ней.
— Сюда, пожалуйста.
Он провел ее в просторную кухню, блестевшую никелем и хромом. Кухня через высокую арку плавно переходила в небольшую гостиную.
— Садись. Хочешь, вот сюда, за стол, хочешь, на диванчик.
Пилар с улыбкой кивнула и села на высокий стул.
— Да у тебя тут покруче, чем в «Бумеранге»! — полушутя сказала она.
— Здорово, что тебе нравится. Сейчас я сделаю кофе.
Пилар видела, что Марк суетится, явно желая угодить ей. Что ж, великолепно! Кажется, она произвела на него именно то впечатление, на которое рассчитывала, а вернее, надеялась.
— Давай помогу? — предложила она.
— О нет! В своем доме я все делаю сам! — ответил Марк. — Хотя, честно говоря, кроме кофе и делать-то ничего не умею.
— Вот как?
— Ну да. — Марк немного смутился. — Привык, знаешь ли, на всем готовом. Сначала меня баловала мама. А потом все больше по кафе. В общем, так и не пришлось научиться. Нет, конечно, кое-что я могу сделать…
Он поймал себя на том, что начинает оправдываться, и это ему совершенно не понравилось. Кто она такая, чтобы он держал перед ней отчет?
Но отчего-то ему мучительно хотелось угодить этой темноглазой красотке. Вернее, даже не угодить, а предстать перед ней в выигрышном свете. Марк задумался и конечно же упустил тот единственный момент, когда нужно было снять турку с огня. Кофе залило всю плиту, по кухне поплыл противный горелый запах.
— Черт! — выругался Марк. Надо же быть таким неловким!
— У нас, кажется, авария? — поинтересовалась девушка. — А я было поверила, что вы настоящий
