Герой!
Нам было не до них. Дай бог ноги унести! Метров через пятьсот, когда впереди показались крайние особняки, мы наконец перевели дух. Погони сзади не было.
— Ты видал!
— Нет, это ты видал?
— Если бы Корявый Сучок не был такой сильный, он его утащил бы на дно!
— Что это было?
— Чудище!
— А Сучок оказался сильнее!
— Ты че! Зверь сытый оказался!
— Так кто это был?
Вопрос этот для меня и Данилы остался открытым. С кем боролся в озере здоровяк Сучок, я не рассмотрел, да и мой дружок ничего вразумительного сказать не мог. Ни у меня, ни у Данилы не возникло даже мысли, чтобы вернуться обратно на озеро. Непонятное происшествие вызывало страх. Я задал нейтральный вопрос:
— Интересно, достанут они сегодня что-нибудь в озере или нет?
Данила усмехнулся.
— Фитиля из окопа достанут!
— Пожалуй!
— А чего он так орал?
— Паникер, вот и орал!
Я с ним согласился. Дурных героев не бывает. Кто после увиденного полезет в воду? Сучок повторно? Хитрющий Хват-Барыга или притворившийся не умеющим плавать Рэм? Про Фитиля я уж и не упоминаю.
Попрощавшись, я поспешил к себе домой.
Глава XIV
Подводная лодка
Всю ночь мне снились бандиты, деньги, убийства, словно я смотрел не сон, а телевизор. Утром я проснулся поздно. Бабушка, как всегда, ковырялась на огороде, а дед уже побывал на рыбалке. Увидев, что я проснулся, они потянулись на кухню на второе чаепитие.
— Долго спишь, — подковырнул меня дед. — Твой дружок Данила успел уже рыбки наловить и две купюры тысячерублевые нашел.
— Как нашел? — не понял я. — Где?
— К берегу прибились, среди мусора плавали. Если бы ты рано проснулся, и тебе бы, может, повезло.
Что-то темнит дед. Получается, Данила нашел, а он нет. Так не бывает. Та же самая мысль посетила и бабушку, подтверждая старую истину, что идея — вторичный продукт, что условием ее появления является внешний толчок.
— А ты ничего не нашел? — сощурив глаза, подозрительно спросила бабушка. Дед, отведя в сторону взгляд, стал клясться и божиться:
— Я на одном месте сижу. Где мне найти! Это, вот его дружок весь берег облазил и нашел две тысячи.
— А чего тогда ты раньше времени вернулся с рыбалки? Что там сушишь на солнце?
Мысленно ругая себя за несдержанный язык, дед побыстрее ретировался из кухни. Следом за ним вышел и я.
— Ты бы на озеро сегодня не ходил, — села мне на хвост бабушка, — Левониха тронутая говорит, что на озере со вчерашнего дня какой-то леший объявился, Монтря!
Дед усмехнулся.
— Монтря этот прямо олигарх какой-то! Денежки так и рассыпает! Побольше бы таких леших!
Нет, справедливы бабушкины подозрения. Деду, видно, тоже кое-что перепало. Вон, какое у него настроение великолепное. А он ведь первым из рыбаков встречает зорьку. Я думаю, к тому времени, когда Данила пришел, дед, увидев первую купюру, сам весь берег прошерстил и собрал основной урожай, а мой дружок поживился остатками. Это, наверно, те несколько купюр, что отстегнул на озере Рэм-Ефрем Фитилю в качестве небольшой доплаты. К утру их снесло сюда, к городу, к тому месту, где дед обычно ловил рыбу. Надо было срочно проверить свои подозрения. Я навострил лыжи к Даниле. Мой дружок давно был занят делом. Я его спросил, был ли он утром на озере?
— Только собрался! — ответил он. — Деда твоего видел, советовал побыстрее сходить на озеро, да я вот замешкался.
С дедом все было ясно.
Я окинул взглядом небольшой двор. Загон у козы был полон травы. Значит, успел Данила ее накосить, и вопрос на сегодня с пастьбой отпадал сам собою. Рядом, в выгородке лениво хрюкал огромный боров. Смирный и довольный он бывает только в одном случае, если сытый. Знать, и с ним полный порядок. Данила кивнул мне головой.
— Проходи, чего стоишь… Смотри, орудие для лова делаю. Ночью испробуем!
Мой дружок насаживал на длинный шест щербатые вилы. Один зуб, как и положено, смотрел вперед, а второй, вроде крючка, был загнут кверху. Данила пояснил предназначение собственного изобретения:
— Не проткнем, так подцепим!
Что он имел в виду, я так и не понял. Проткнуть и подцепить можно было чудище, рюкзак с деньгами или мешок с драгоценными камнями. Я думаю, он имел в виду мешок с драгоценностями или рюкзак. Уточнить свое предположение я не успел. Во дворе следом за мной показалась безумная Левониха. Она напрямую направилась к Даниле.
— Ты, Данилко, радуйся, узнала я, куда пропал ваш козленок Кешка.
— Куда? — встрепенулся мой дружок. Но бабка Левониха и не думала сразу раскрывать карты. Она собралась раскладывать долгий пасьянс. Присев на лавку, Левониха продолжала:
— Я всю ночь не спала и думала. Вся картина мне в первозданной наготе открылась. Кто бы только мог подумать…
— Что подумать?
— Что мне божественное видение открылось. Я увидела вашего козленка Кешку.
— Ну и… — мой приятель начал звереть.
— Я и говорю. Бегает он по лужку, маленький, хороший. Ну чистый агнец божий. А тут гляжу, у него за спиной крылья выросли. Взмахнул он ими и вознесся, невинная душа, на небеси. Оттуда, сверху, на нас грешных сейчас и смотрит. Там он!
За кого она нас считала? Данила жутко обиделся и наперевес с усовершенствованным крюком- копьем, угрожая и хищно скаля рот, двинулся на Левониху.
— На небе, говоришь, Кешка. А вот я тебя сейчас туда к нему отправлю. За что тебя цеплять?
Старуха не на шутку перепугалась. Кто его знает, что на уме у сумасбродного Данилы. Она закрестилась и отчаянно замахала руками.
— Да ты что, Данилко, окстись! Это же я, Левониха. Мене ишо рано туда, на небо. Я ишо пожить хочу. Ой!.. Гляди, нанароком проткнешь.
Старушка пулей вылетела со двора. Данила расхохотался. К нему возвращалось обычное хорошее настроение. Не век же горевать из-за козленка. Мы вышли на улицу. Наш городишко небольшой. Слух разлетается из одного конца города в другой со скоростью молнии и даже опережает ее. Я раньше никак не мог понять, откуда эта сверхзвуковая скорость, пока меня Данила не просветил:
— А телефон на что? Это бабки кривыми ногами со двора во двор таскают на хвосте звон, а такие, как
