горели.
— Ты в чем-то подозреваешь свою венчанную жену?! — звенящим голосом отчеканил вопрос Север.
Олег смешался:
— Нет, но… Странно как-то, согласись…
— А что тебе странно?! — Белов сверлил собеседника взглядом. — Что я девчонку пожалел?! Не отдал ее на растерзание мрази?! Разве ты сам на войне не отбил бы у чурок русскую девчонку или парня, даже рискуя собственной шкурой?!
— Так то на войне… — несмело возразил Олег. — Там другой расклад…
— Это для тебя война кончается за границами Кавказа! — вспылил Белов. — А для меня главная война именно здесь, в России! Война с подонками за людей, за то, чтобы подонки не смели навязывать людям свои порядки! И вести эту войну я буду так, как мне подсказывает моя совесть, ты понял?! Еще вопросы есть?!
До Олега, похоже, дошло.
— Прости, Север… — пробормотал он покаянно. — Я черт-те что подумал… Каюсь, и Аньку оскорбил в мыслях, и тебя…
— Чудак! — мгновенно оттаял Белов. — Будь между мной и Анной некий грязный сговор, разве стала бы она тебе рассказывать то, что рассказала, посуди сам?
— Действительно… — Олег будто прозрел. — Север, прости дурня! Не подумал я… Хорошо, хоть Аньку обидеть не успел своими идиотскими измышлениями!
— Вот это действительно хорошо! — согласился Север. — А в принципе я тебя понимаю. Я сам отчаянный ревнивец. Так что не бери в голову. Проехали.
— А с Дашей у тебя серьезно? — поинтересовался Олег совсем уже доверительно.
— Не знаю… — Белов неопределенно повел плечами. — Пока она мне нравится просто бешено. Идеальной кажется. Впрочем, я вообще идеализирую женщин…
Олег понимающе, чуть свысока улыбнулся.
— Высшие существа, да?
— А ты не скалься! — весело прикрикнул Север. — Разумом-то я прекрасно понимаю, что среди милых дам сволочи не меньше, чем среди мужиков. Но надо же в этом мире хоть кого-то идеализировать… Иначе жить станет совсем невозможно.
— А ты пессимист, — сделал неожиданный вывод Олег. — И философ…
— После краха в России социализма оптимистом может быть только проституирующий пропагандист-демократ… Либо слюнявый придурок-интеллигент из беззаветных либералов шизоидного сахаровского разлива… — Север вздохнул. — Нормальному человеку, оценивающему действительность собственными мозгами, остается искать утешения лишь в философствовании…
— Ты прав, пожалуй. — Олег заметно загрустил.
И тут в прихожей резкой трелью зазвонил телефон.
Почувствовав отчего-то тревогу, Белов стремительно встал и вышел из комнаты.
— Слушаю! — снял он трубку.
— Север?! — послышался взволнованный голос Даши. — Север, милый, срочно приезжай! У меня новости!..
Глава 47
Даша в отчаянии металась по гостиной.
— Нет, Север, ты не можешь!.. Ты просто не должен, не имеешь права!.. — отрывисто твердила девушка. — На сей раз ты точно погибнешь, ты понимаешь это, Север?!
Он приехал к ней полчаса назад. Даша была сама не своя.
— Север, я разговаривала с Люпусом! — объявила она. — Он велел передать тебе, если ты мне позвонишь, чтобы ты перезвонил ему! Он хочет что-то тебе предложить!
— А что ты так испугалась? — удивился Север. — Ну, позвоню сейчас, поговорю…
— Север, не соглашайся на его предложения, какие бы они ни были! — воскликнула она взволнованно.
— Почему же? — усмехнулся Белов. — Люпус — малый честный, с ним можно заключать сделки.
Даша отвернулась, пряча слезы.
— Я очень боюсь за тебя… — прошептала она еле слышно.
Север коснулся ее плеча.
— Прорвемся, Дашка! — заверил он ободряюще.
…На сей раз к телефону подошел сам Гришка, а не кто-то из его «шестерок».
— Да.
— Это Колдун, — представился Белов. — Ты хотел меня слышать?
— Слушай сюда, Колдун! — Люпус говорил спокойно, хотя чувствовалось, что внутренне он клокочет. — Я потерял слишком много ребят по твоей милости. Я не намерен терять остальных!
— Крутой Люпус, поди, запросил пощады? — издевательски полюбопытствовал Север.
— Заткнись, сволочь! — взвился Гришка. Но тут же взял себя в руки. — Мы с тобой схлестнулись из- за бабы, Колдун. Это наше личное дело, оно касается только нас двоих. Так давай решим вопрос, как положено между мужчинами, не впутывая посторонних!
«Почему из-за бабы?.. Или он об Аньке?» — мельком подумал Север, а вслух спросил:
— Что ты имеешь в виду?
— Введу, что имею! — рявкнул Люпус, вспомнив старый анекдот. Впрочем, опять сразу взял себя в руки. — Я имею в виду кулачный поединок между мной и тобой.
— До первой крови? — съехидничал Белов.
— До смерти! — отрезал Люпус. — Мы сойдемся на территории заброшенного завода, где ты уже бывал. Сойдемся один на один, только ты и я, больше никого. Это будет честно.
— А где гарантии, что ты не заманишь меня в ловушку?
— Гарантия — мое слово! А ты должен дать слово, что не пристрелишь меня, как только увидишь! Согласен?! Или знаменитый Колдун в штаны наложил?! — теперь пытался ехидничать Люпус.
Север немного поразмыслил:
— А кто мне поручится в том, что, если я тебя одолею, твои псы потом не пристрелят меня на выходе? Просто по собственной инициативе? Тебе я, положим, верю, а вот людям твоим…
— Ты меня одолей сначала! — загремел Люпус. — А поручиться — я сам поручусь! Никто из моих не узнает о нашем договоре! Когда я пойду на встречу с тобой, я скажу, что уехал к Дарье!
— К Дарье? — зачем-то переспросил Белов.
— Ревнуешь, Колдун?! — хохотнул Гришка. — Не ревнуй, она еще не твоя! Она пока моя! И я намотаю твои кишки на кулак раньше, чем ты ее получишь!
«Да при чем тут Дашка-то?» — мимоходом удивился Север. И опять не задержался на этой мысли.
— Так ты принимаешь мои условия, Колдун?!
— Принимаю, — согласился Белов. — Но я приду с оружием! Когда удостоверюсь, что ты держишь слово, отложу его подальше. Можешь поступить так же.
— Не учи, как мне поступать! — взъярился Люпус. — Впрочем, в твои мыслишках есть резон… Ну, мы договорились?
— Договорились.
— Тогда завтра в пять вечера!..
— О чем вы договорились?! — заламывая руки, вскричала Даша, едва Белов повесил трубку.
Север вкратце пересказал девушке содержание беседы.
