— Будь хорошей девочкой. Для мисс Харпер.
Джозеф выпрямился и повернулся к Холли. После ее разговора с Тесс в зарослях два дня назад в глазах Холли зажегся новый свет, как у беззаботной девочки, какой она и должна была быть. Он видел, что она все чаще обращается к Тесс за советом, и это лишний раз убеждало его в правильности принятого решения.
— До свидания, Холли.
Холли посмотрела на него как-то странно, словно она не могла взять в толк, почему он так разнервничался, оставляя их всего лишь на несколько часов.
— Увидимся, дядя Джозеф.
Джозеф чмокнул ее в подбородок и повернулся к Тесс с улыбкой сожаления. Между ними могло родиться нечто удивительное, теперь он был готов это признать, понимая, что никогда больше ее не увидит. Он был почти готов заключить ее в объятия прямо здесь, на людях, и оставить ей что-нибудь на память о себе. Но он только нежно погладил ее по гладкой щеке.
— Увидимся, — сказал он дрогнувшим голосом.
— Разумеется, — ответила она, испытующе глядя ему в лицо.
Джозеф отвернулся прежде, чем эта проницательная женщина смогла угадать его намерения. Он пошел по улице, но обернулся, чтобы взглянуть на них в последний раз. Тесс ввела девочек в дом доктора и закрыла дверь. Больше он их не увидит.
Джозеф пошел дальше своими обычными широкими шагами. «Это превосходный план», — уговаривал он себя, надеясь, что рано или поздно поверит в это. К тому времени, когда Тесс заподозрит, что его нет слишком уж долго, деньги, полученные за подсвечник, уже будут лежать на банковском депозите, а он будет в доброй миле от города. Док и Алис Натан был единственными людьми в Суит-Брайэре, которым он доверял, и он знал, что Тесс и девочки могут рассчитывать на их помощь, когда все поймут, что он ушел навсегда.
Солнечный летний день был в разгаре, когда Джозеф вышел из банка с депозитной квитанцией на пять тысяч двадцать три доллара. Он посмотрел в безоблачное небо и прикинул, что впереди у него по крайней мере два погожих дня.
В свои двадцать шесть лет он никогда не был в Аризоне. Он слышал, что там тепло, и подумал, что Аризона подходящее место для человека, все начинающего с нуля. Но сначала он должен нанести визит Юлису в старую шахту, чтобы раз и навсегда обеспечить безопасность и счастье своих племянниц и одной-единственной женщины, которой удалось украсть кусочек его сердца.
14
Джозеф ехал верхом уже почти час, когда его внимание привлек топот копыт за спиной, он остановился и обернулся. То, что он увидел, заставило его изумиться. Догонявшая его женщина выглядела так, как офицер Униатской конной гвардии, направлявшийся на войну, — низкая посадка в седле, длинные светлые волосы, развевающиеся на ветру. Кто бы мог подумать, что Тесс Харпер, а это была она, знает, с какой стороны надо подходить к лошади, не говоря уже о том, чтобы нестись во весь опор!
Но это была она. Копыта лошади поднимали такой столб пыли, что даже последний техасский слепой смог бы догадаться, куда она направляется.
Тесс ехала прямо к нему, и Джозеф ничуть не сомневался, что знает, какие слова ему сейчас придется услышать. Он хотел бы впасть в бешенство, обнаружив Тесс, зачем-то преследующую его, но будь он проклят, если не обрадовался, увидев ее снова… Даже после того, как он навеки — как он думал — распрощался со всем Суит-Брайэром.
Лошадь Тесс как вкопанная встала перед Джозефом. Он хотел было сделать девушке комплимент, что она так легко обращается с этим своенравным: животным, но тут он разглядел, в чем она одета, и стиснул зубы, прилагая огромные усилия, чтобы рот не открылся сам собой.
Тесс была в выцветших синих джинсах, облегавших ее бедра, как вторая кожа, и оставлявших очень мало свободы для фантазии, которая, черт возьми, у Джозефа при виде девушки и так слишком часто работала лишь в одном направлении…
Он видел контуры ее груди, просвечивающейся сквозь тонкую ткань белой льняной рубашки, и должен был зажмуриться, чтобы сохранить самообладание, надеясь, что что-нибудь изменится, когда он вновь откроет глаза. Ничего не изменилось. Она была самой сексуальной женщиной, какую он когда-либо встречал.
Ее мужская рубашка была застегнута лишь до половины, открывая глубокую ложбинку меж грудей и свободно спадая с ее узких плеч. Рукава были закатаны до локтя, а полы рубашки завязаны в узел на животе, будто эта чертова вещица могла слететь совсем.
— Куда это вы, черт возьми, направляетесь? — требовательно поинтересовалась Тесс. В ее глазах мелькали искры ярости.
Джозеф молчал, потому что на мгновение действительно забыл, куда он собрался.
— Ладно, Магайр, не трудитесь отвечать. Я слежу за вами от самого офиса оценщика и прекрасно знаю, что вы делали весь день.
О Боже, как прекрасны ее губы! В памяти пронеслось ощущение их единственного мимолетного поцелуя, и сердце Джозефа забилось быстрее. Черт, как хотел он стащить ее с лошади и проверить, так ли плотно сидят на ней эти джинсы!
— Вы меня слышите?! — гаркнула Тесс. Тут ее взгляд упал на револьвер, висевший у него на бедре. — Вы собираетесь убить Юлиса, не так ли?
Он предпочел не отвечать.
— Шериф Уилсон сказал, что Юлиса разыскивают за побег из тюрьмы…
— Вы говорили с Уилсоном? — Меньше всего ему хотелось втягивать в это дело закон.
— Он шериф, Магайр. Все они хорошие ребята, не правда ли?
Джозеф посмотрел на нее недоверчиво:
— И какой же дьявол рассказал вам эту красивую историю? — Она открыла было рот, но он успел перебить ее: — Вы пошли в банк и забрали все эти деньги, так? — Вся правда была написана на ее лице, и он закрыл лицо руками. — Кто-нибудь знает, куда вы поехали?
— Хозяин платной конюшни, который сдал напрокат мне эту лошадь, любезно показал, куда вы поехали. Я думала…
— Вам повезло. Уингейт слишком стар. А вообще, когда речь идет о деньгах, нельзя доверять никому!
— Видимо, даже вам, — язвительно заметила она.
Он глянул на нее довольно сердито:
— И мне меньше других. А теперь возвращайтесь в Суит-Брайэр. — Он развернул коня и пришпорил его. — Вам будет достаточно хорошо и без меня.
Тесс догнала его и поехала рядом.
— Ладно, извините, Магайр, но я думала, что вы нужны своим племянницам. Теперь я вижу, что вы решили бросить их. Навсегда.
Джозеф не ответил, надеясь, что его молчание разозлит ее и она вернется в город.
— Знаете ли, наверное, это сработало бы, если бы вы так настойчиво не стремились оставить нас у дома дока Натана. Когда вы так сердечно попрощались с нами, я заподозрила неладное и последовала за вами.
Джозеф закрыл глаза. Он чуть не допустил очередную ошибку, недооценив ум этой женщины.
— Вас выдало ваше сердце, Джозеф.
Он раздраженно взглянул на Тесс и обнаружил, что она пристально смотрит на него.
— Наверно, леди, вы не удивились, распознав меня.
— Я вообще не удивляюсь, — ответила Тесс. — Просто поражаюсь, как хорошо вы это скрывали.
Он цинично усмехнулся:
