– Я окажу тебе услугу, Нэш Рис. Я тебе откажу. И ты должен быть благодарным. Мужчинам вроде тебя нужна женщина вроде меня…
– Это то, что я пытаюсь сказать тебе, – перебил он.
Она улыбнулась:
– Женщина, которая скажет «нет». Слишком много женщин, говорящих «да», портят маленького Нэша. Когда-нибудь ты скажешь мне за это спасибо.
– Сомневаюсь, – тихо рассмеялся он.
Мэгги смяла пустой бумажный пакет и встала.
– Твоя жена точно будет благодарна.
Тогда Нэш откровенно рассмеялся. Он не собирался жениться. А женщины пытались его окрутить. Да, они в самом деле пытались. Деревенские девушки, страстно желающие вырваться из провинции, городские девушки, мечтающие заполучить доктора… Но он четко разработал карьерный план, который не включал в себя свадьбу.
– Жена? Нет. Я уже женат. На карьере. И я на верном пути.
Мэгги удивилась, увидев совсем иным любителя пофлиртовать, который преспокойно уселся на место напротив. Он снова был серьезным доктором, которого она видела утром. Интересно, скольким женщинам удалось разглядеть под маской плейбоя целеустремленного мужчину?
– И все же у тебя есть время на свидания?
Нэш снова улыбнулся:
– Я позволяю себе немного развлечься. Да ладно, Мэгги. Ты же знаешь, что хочешь этого.
Она покачала головой, несмотря на то что он был прав. Она очень хотела. Это было безумно, но она хотела. И знала о Нэше Рисе достаточно, чтобы понять, что одного свидания будет мало.
– Отказ хорош для души.
– Отказ ужасен.
Он снова напомнил ей ребенка, ищущего немедленного удовольствия, и она рассмеялась.
– До свидания, доктор Рис.
– Я буду постоянно спрашивать! – крикнул он ей вслед.
Мэгги остановилась и оглянулась, когда вкрадчивое обещание заставило все внутри ее сжаться.
– Я шокирована.
Нэш рассмеялся:
– Увидимся, Мэгги из интенсивной терапии.
Эти же слова он сказал и сегодня утром, и они оказались сверхъестественным предзнаменованием для обоих.
– Не рассчитывай на это.
Он работал в секторах А и Е. Она – двумя этажами выше – в отделении интенсивной терапии. В больнице это совершенно разные миры. И она не собиралась впускать его в свой мир. Никогда.
Глава 2
На следующий день у Мэгги был выходной, но она все равно пошла в больницу. Она регулярно добровольно помогала на радио «Смешинка». На самом деле она стала одной из его основательниц, увидев успех радио «Леденец» во время своей работы на Ормонд-стрит в Лондоне.
На глазах Мэгги их скромный штат с годами расширяется от горстки людей, запускающих первую двухчасовую передачу, до группы волонтеров, работающих без устали ради целительной силы игры.
Волонтеры радио «Смешинка» активно вовлекали детей, находящихся на лечении в больнице, в разнообразные шоу, музыкальные конкурсы, игры и другие виды деятельности.
Фактически радио «Смешинка» делало пребывание детей в больнице менее угнетающим.
Она не должна была работать на радио в этот день, но Росс Келвин, менеджер и единственный оплачиваемый сотрудник «Смешинки», заболел и попросил его заменить. Мэгги сразу согласилась. Невозможность иметь собственных детей была для нее тяжелым ударом, но общение с больными детьми помогало заполнять душевную пустоту.
Первым, кого она увидела, войдя в студию «Смешинки», был пятилетний Дуглас Вернер, который долгое время находился у них на стационарном лечении.
– Дугги, – улыбнулась она и наклонилась, чтобы принять радостное объятие маленького мальчика.
– Он спрашивал о вас.
Мэгги подняла голову и увидела пятнадцатилетнюю Кристин Лик, пациентку с кистозным фиброзом, постоянную гостью студии.
– Что ж, я здесь. – Она пощекотала маленького мальчика и рассмеялась от его милого возгласа.
– Знаете что? – заговорила Кристин, стараясь перекричать Дугласа. – Росс сказал, я могу провести сегодняшнее интервью сама. – Она посмотрела через плечо Мэгги. – Вы его еще не видели?
Мэгги смотрела, как болезненно-худой подросток переминается с ноги на ногу, закусив губу. Кристин была преуспевающим диджеем, хотела работать на общественном радио и каждую свободную минуту проводила в студии «Смешинки».
– Боюсь, что Росс сегодня на больничном.
– О!
Мэгги было невыносимо видеть огорчение девочки.
– Но ты все равно можешь сделать это, – подбодрила она.
Лицо Кристин озарилось счастьем, и Мэгги почувствовала, как сжимается ее сердце.
– Правда? – воскликнула Кристин.
– Конечно, – засмеялась Мэгги. – Ты разбираешься в дисках лучше меня.
Следующие полчаса Мэгги и Кристин разрабатывали плей-лист в соответствии с заявками, принятыми накануне. Кристин была прилежной помощницей – доставала диски, которые были им нужны, и раскладывала их по порядку, что было очень кстати, поскольку Дуглас устроился на коленях Мэгги.
Штатив с жизненно необходимыми препаратами стоял поблизости; малыш привык к взрослым, которые баловали его. Он положил свою раскраску на консоль, и Мэгги болтала с ним, беря цветные карандаши, которые он давал ей, и раскрашивая там, где он показывал. В то же время она отвечала на вопросы Кристин и волонтеров, которые ходили от одного к другому подопечному, одетых в яркие футболки радио «Смешинка».
Мэгги знала, что следующие пару часов игровая комната снаружи будет полна детьми, поскольку те, кто мог, пришли посмотреть настоящее радиошоу. Обычно они передавали приветы своим лежащим в кроватях друзьям и семьям и принимали участие в мероприятиях, организованных волонтерами.
В четыре часа программа началась. Мэгги и Дугги остались в студии и позволили Кристин проводить шоу. Дугги знал, что нужно соблюдать тишину, и, пока у него была раскраска, он был счастлив молча сидеть на коленях Мэгги и рисовать. Радио «Смешинка» никогда не претендовало на уровень профессиональных станций, учитывая то, что шоу в основном проводили дети, но никому еще не повредило стремление к совершенству.
Мэгги потерлась щекой о светлые кудряшки мальчика и вдохнула запах больничного мыла, когда поцеловала его в макушку. Дугги родился недоношенным от матери-наркоманки, и у него развился некротизирующий энтероколит, что привело к необходимости удалить большую часть нежизнеспособного пищеварительного тракта.
Он тяжело болел в первый год жизни, и в три месяца его перевели на продолжительное лечение из отделения реанимации новорожденных в детское отделение интенсивной терапии. Сейчас у него был синдром укороченного кишечника; это означало, что его пищеварительный тракт недостаточно длинный, чтобы впитывать еду, и его нужно будет постоянно кормить внутривенно.
Он находился в больнице буквально всю свою жизнь – регулярно появлялся в детском отделении с различными инфекциями, которые то и дело одолевали его из-за ослабленной иммунной системы. Последний раз он поступил несколько месяцев назад с двусторонней пневмонией.
Он выглядел как и все дети с серьезными нарушениями всасывания. Худые руки и ноги и выступающий живот. Она чувствовала его округлые контуры под тонкой шелковой больничной пижамой и снова поцеловала Дугги макушку.
– Так вот, значит, где вечеринка.
