предпринимал когда-то в демоническом мире, чтоб пройти через очередное испытание. Но дышать и двигаться стало легче, значит, получилось. То есть, конечно, получилось, и без этих умозаключений вижу. Всё отлично получилось!
— Расхвастался. Теперь тебе надо перейти в плоскость многомерного воздействия на пространство. Иначе не сможешь воспринимать строение зева. Помнишь, как тогда это делал?
— Такое забудешь! Я думал, мозгой повернусь нафиг — такое представлять!
— Слабая у тебя мозга. Я давно говорила, что люди — просто недоразвитые демоны.
— Ладно, молчи в тряпочку, говори только по делу. Потом с тобой обсудим преимущества разных рас.
В состояние, когда мозг начинал воспринимать мир как многомерную структуру, переходить было не столько трудно, сколько страшно. Но раз надо, значит, надо. Я ещё разок напомнил себе, что не стоит задерживать внимание в каких-то отдельных плоскостях восприятия, а то шиза очень быстро затянет — надо суметь скользить по поверхности явлений, ни за что не цепляясь. Но когда передо мной развернулась проекция плоскости магических измерений, не удержался, приник к ней, как в жару к каменной стенке подвального коридора. И даже какое-то облегчение посетило меня. Это была область наполовину математического, наполовину созерцательного взгляда на мир, и этот синтез несоединимого служил для меня чем-то вроде костыля при попытке представить непредставимое.
Так, плоскость энергий, идущих ко мне. Плоскость энергообмена уровней. Плоскость энергий, идущих от меня. И плоскость упорядоченности материалов… Они уже больше не параллельны, они пересекаются, и это испугало меня, кажется, даже больше, чем откровения айн. Одно дело услышать, другое — увидеть. Принцип упорядоченности материалов не должен подвергаться изменению, иначе последствия могут быть самыми неожиданными — это я вычитал в одном из учебников, начертанных на кожах побеждённых врагов, и запомнил дословно, хоть и не понял.
Зато теперь понял слишком хорошо.
Мне показалось, что мир потихоньку сползает в бездну. Ощущение оказалось настолько отчётливым, что я рефлекторно схватился за стену. Эффект длился, однако я продолжал стоять, и стены, пол под ногами, остатки потолка пребывали на прежнем месте. Значит, это лишь иллюзия, и можно идти дальше.
— Нужно идти дальше. Шевели булками, давай!
— Не просто сука, а ещё и вульгарная сука.
— Это ты обо мне?
— А о ком ещё-то?
Пререкаясь, мы спустились на нижний этаж. Здесь должен был начинаться технический коридор, ведущий в саркофаг, но, похоже, одна из судорог пришлась по нему наотмашь, и крепкая конструкция обрушилась, будто домик из кубиков. Нечего и думать проползти тут через скрытый лаз или разобрать завал.
— Должен быть другой коридор.
— По схеме не видно. — Стоило большого труда сфокусировать взгляд на плане. — Но есть тоннель. Видимо, тоже технический. Попробую посмотреть, не обрушился ли он. Ведёт туда же, куда и тоннель.
— Готов ползти всю дорогу?
— Да ну тебя. — Я нагнулся, оценивая состояние тоннеля. Несмотря на отсутствие света, видел, кстати, довольно прилично. Похоже, шахта цела, можно попробовать. Но тут главное не напороться на торчащие из стенок острые штыри. Некоторые из них ещё и загнутые, то есть можно наскочить и потом не слезть. Интересно, зачем они тут вообще нужны? — Что там впереди?
— Чисто, как у вас говорят. Ползи давай.
Изображать из себя червяка пришлось довольно долго. Несколько сотен метров — так мне показалось, но, наверное, в действительности было поменьше, воображение и усталость вечно шутят над сознанием. Выход из кишки оказался на приличной высоте над полом, в зале настолько сложной формы, что сперва я решил, будто наблюдаю результат буйства чьей-то обдолбанной фантазии. Но скорее всего помещение лишь наилучшим образом приспособлено под нужды обелиска — откуда мне знать, какие там у него нужды?
Я сумел спрыгнуть вниз, не попав ногами ни в одну из куч мусора и обломков. Тут надо осторожнее, запросто можно ноги переломать. В зале было столько углов и поворотов, что каждую минуту можно было ожидать неприятного сюрприза — мало ли что скрывается от взгляда в той стороне, или в этой… Магия здесь ощущалась намного слабее, чем раньше.
— Обычное дело. Напряжённость в ядре выше всего, но энергию для этого нужно откуда-то брать. Так что ядро окружает кольцо молчания. Там тебе будет безопасно до самого обрушения.
— Замечательно. Когда может последовать обрушение, ты не знаешь, я прав?
— Абсолютно. Никто не знает. Ты иди пока. Я ещё думаю.
— Куда идти? — Я развернул схемы. — Это уже саркофаг, значит. Вот это — отводящие каналы… Они наполнены, если не ошибаюсь…
— Разумеется, наполнены. Монильцы ведь пытаются откачивать энергию. Наивные.
— Без толку?
— Конечно. Это всё равно, что пытаться остановить наводнение, отчёрпывая из потока ложкой. Да и не в самом ведь количестве энергии дело, а в резонансе. Ребята хотели резонанса — они его получили!
— Твоё злорадство неуместно.
— Как раз очень уместно! К отводящим каналам даже не приближайся. Надо как-то ещё на уровень ниже спуститься.
— Тут есть какие-то технические шахты… Чёрт.
— Да, вот именно. Монильцы не знают, что количество отводящих каналов на откачивание энергии не влияет, и задействовали под них все возможные отводящие пути. Так что ищи другой вариант.
— Лестница-то тут есть… Но до неё чесать. Как тут в смысле опасных для здоровья аномалий?
— Именно тут — ничего опасного. А вот дальше будет веселее. Видишь вот это розоватое сияние?
— То, которое расползлось по углам?
— Нет, то, которое кочует. Держись от него подальше.
Зала, которую я сейчас разглядывал, по размерам, наверное, не сильно уступала среднестатистическому стадиону, но простор тонул в изломах, и ощущение пространства потерялось напрочь. Ещё совсем недавно стены залы были отделаны панелями из ценных сортов камня, где нужно стояла аппаратура, рабочие столы, между ними с деловым видом перемещались специалисты по энергообмену или чему там ещё… Сейчас же панели поотлетали, и напоказ торчал облупленный бетон, который на самом деле ни фига не бетон. Аппаратуру разметало по углам, и по этим обломкам уже едва ли получилось бы судить о первоначальных размерах или там о назначении. Столы пришли в ещё более плачевное состояние. А из людей здесь присутствовал один я.
Окон в зальце не имелось, и если бы не тускловатое сияние магии, ползающей клочьями тумана из угла в угол, наверное, я бы тут слеподыро тыркался носом наугад, как крот. А так намного проще было уворачиваться от блуждающих псевдоаномалий — они сами подсвечивали мне своё приближение. Я пометался от стены к стене в надежде сориентироваться — по схеме-то вроде всё понятно, вот только к реальности план никак не приложить… Или нет. Ага, лестница должна быть вроде в той стороне. Только вот как туда добраться через все эти пятна и облачка гламурно-розового тумана? Происходящее здорово напомнило мне простенькую компьютерную игру, где лягушку надо было перевести через прудик по листикам кувшинок, которые то пропадали, то появлялись.
— А ты ныряй, ныряй, — подбодрила меня демоница. — Э, не в буквальном же смысле! Осторожнее!
— Ты же сама сказала!
— Я другое имела в виду. Дождись просвета… Так, теперь давай! И сразу в следующий просвет!
— Уф! А что будет, если меня накроет?
— Я тебе потом скажу, когда пройдёшь полосу препятствий.
