только некоторые уроки, это никак не отразилось на моей успеваемости, и я была готова двигаться дальше. Школьный консультант-психолог заставил меня пройти пару тестов и сказал, что все мои учителя дали мне хорошие рекомендации, так что после рождественских каникул я спокойно могу перейти в десятый класс. Проведя три месяца с тринадцати-и четырнадцатилетними, я уже была вполне готова к общению с более взрослой компанией, хотя это означало, что у меня появятся новые одноклассники. Пришло время покончить со своей добровольной изоляцией и «выйти в люди». Несмотря на то что Кейт, моя северная звезда, была чудесной подругой, мне хотелось завести новые знакомства, расширить круг друзей, а еще мне хотелось попытаться помирить ее с нашими старыми друзьями и самой восстановить с ними отношения.
Было у меня еще одно дело, которое непременно нужно было уладить. Я уже две недели не видела Абраима. Кейт организовывала нам двойные свидания, но мы с Абраимом не звонили друг другу и ни разу без Али и Кейт никуда не ходили. Наше общество не смущало этих двоих. Возможно, им, хотя они в этом и не признавались, нравилось заниматься любовными играми на публике. Однако я была уверена, что, для того чтобы наши с Абраимом отношения развивались дальше, нам необходимо проводить время только вдвоем. Кроме того, мне уже хотелось рассказать ему кое-что о себе, стать с ним более откровенной. Он должен понять, что история о медвежьем капкане — не совсем плод моего воображения, что в ней есть доля истины и теперь он встречается только с одной девушкой, и я, может быть, когда-нибудь расскажу ему об остальных.
Сделав глубокий вдох, я сказала себе, что нужно быть более смелой. Я позвонила Кейт и попросила дать мне номер мобильного телефона Абраима.
Буквально после второго гудка Абраим ответил:
— Энджи! Привет! — У него был хриплый, прерывистый голос, и я подумала, что он еще не отдышался после длительной пробежки.
— Да, это я. Привет, — сказала я и замолчала. Как только я услышала его голос, специально приготовленная мною речь моментально стерлась из памяти.
— У тебя все хорошо? — спросил он.
Этот вопрос растопил лед, сковавший меня.
— Да, ты даже не представляешь, насколько хорошо, — сказала я. — Мы не могли бы…
— Ты не хочешь…
Эти две фразы мы с ним произнесли одновременно.
— Ты первый, — сказала я.
— Ты не хочешь сходить куда-нибудь сегодня вечером?
— Конечно хочу, — ответила я.
Интересно, он почувствовал, что я улыбаюсь? И тут я вспомнила о том, что сегодня пятница и что я уже обещала Харрисам посидеть с Сэмми.
— Ты не против, если мы встретимся попозже? Часов примерно в девять. Я сегодня сижу с соседским ребенком, но обычно в девять они уже возвращаются домой. Мы можем сходить куда-нибудь поесть пиццу или мороженое.
— Да, это было бы замечательно, — сказал Абраим. — Я уже договорился с братом насчет машины. Я сам хотел… хотел позвонить тебе.
Мое сердце затрепетало от радости. Я знала, я чувствовала это! Я буквально увидела, как он сидит на кровати и репетирует свою речь.
— Значит, до вечера.
— До вечера, моя Энджи, — сказал он.
Наверное, он хотел казаться романтичным. И, как ни странно, ему это удалось.
Когда я пришла к Харрисам, Сэмми явно был не в духе. После того как у него прорезались целых четыре зуба, его постепенно перевели с детского питания на обычную пищу. Он сидел на своем высоком стуле-столе и громко стучал ложкой по тарелке с омлетом. Куски омлета, разлетаясь во все стороны, падали на пол, и, естественно, в рот Сэмми ничего не попадало.
— Энни, Энни! — радостно забулькал он, увидев меня.
— А кто мой самый любимый мальчик? — спросила я.
Он сразу поднял вверх правую ручку. На то, чтобы научить его этому трюку, я потратила целых две недели.
— Сэм-м-м-м, — закричал он, выплевывая омлет.
Присев на корточки, я вытерла ему рот и начала подбирать с пола куски омлета.
— О, дорогая, не стоит этим заниматься, — сказала стоявшая ко мне спиной миссис Харрис. — Я сама все уберу.
— В таком красивом платье?
Она была в шелковом платье насыщенного темно-красного цвета, а ее плечи покрывала блестящая золотистая накидка. Услышав мой комплимент, она повернулась.
— Великолепное платье. У вас сегодня какое-то мероприятие?
— Сотрудники кафедры доктора Харриса устраивают рождественскую вечеринку. Надеюсь, они забыли о том, что в прошлом году я надевала это же платье.
— Даже если они не забыли, это ничего не меняет, — сказала я. — Платье очень красивое.
К этому моменту я уже успела все убрать с пола, и ей не пришлось наклоняться.
— Сэм, хочешь поиграть с машинками? — спросила я.
— Од-д-д, — пробормотал он, и я решила, что это означало «да».
— Все, мы уходим, — сказала миссис Харрис. — Как хорошо, что он никогда не капризничает, когда мы оставляем его с тобой. Он вел себя просто ужасно со своими предыдущими нянями, пока…
Она замолчала, пытаясь подобрать нужные слова, чтобы не задеть меня.
Я помогла ей:
— Пока я не вернулась домой.
— Да, пока ты не вернулась домой.
— Но тогда он был еще очень маленьким.
— Ну да, — согласилась миссис Харрис, наклонив голову. — Однако я думаю, что дело не только в этом. Ты понравилась ему и смогла поладить с ним. Нам действительно повезло с тобой.
В кухню заглянул доктор Харрис.
— Добрый вечер, Энджи, — сказал он. — Если захочешь, можешь включить телевизор. Звони, если что. У тебя есть номер моего пейджера.
Он подошел к Сэмми и взъерошил его пушистые волосики.
— Сэм, ты остаешься за хозяина. Веди себя прилично, — попросил он сына.
— У вас великолепный смокинг, — сказала я, отметив, что его жилет прекрасно гармонирует с платьем миссис Харрис.
Они вышли из кухни через дверь, ведущую в гараж. Через несколько минут я услышала, как заревел мотор «мазератти». Это была самая красивая машина на нашей улице. Как хорошо, что Харрисы такие простые и приятные люди. Они могли бы построить себе огромный дом прямо на берегу океана, однако поселились здесь, в весьма скромном, непрезентабельном районе города.
— Итак, маленький Сэм, сейчас и у тебя будут красивые машинки, — сказала я и вытащила из холодильника кусок чеддера, а из буфета пачку печенья.
Квадратный кусок сыра, в который я воткнула четыре круглых печенья в качестве колес, голодный малыш принял за машину. Издавая звуки, имитирующие рев мотора, я покатила машинку по лотку, приделанному к столику, к руке малыша.
Он схватил ее и засунул себе в рот.
— Ще-ще, — потребовал он, и я сделала ему еще одну машинку.
У нас с Сэмми был свой вечерний ритуал. После ужина — теплая ванна. Я сначала очень боялась, что он может утонуть. Однако после того, как миссис Харрис показала мне, как пользоваться специальным резиновым кольцом, которое вставляется в сливное отверстие и помогает регулировать уровень воды, этот страх прошел. Сидя в ванной, Сэм играл с резиновыми утятами до тех пор, пока вода не стала прохладной.
