Дуло плотнее уперлось в голову Логана.
— Отто один из них.
— Нет. Он тоже связан УНБ. В любом случае, он никогда не был втянут в махинации Вайта, он был как ты, просто хороший солдат УНБ… Можно мне опустить руки?
— Нет. Но продолжай говорить.
— Готтлиб считает, что все, что произошло с тобой и твоим напарником — и еще некоторые вещи, которые пошли наперекосяк — дело рук Вайта.
— Трансген убил моего напарника.
— Это политика агенства, не так ли? В любом случае, Готтлиб наконец осознал, что Вайт не чист на руку. И часть его грязных делишек заключается в том, что он пытается навредит некоторым… моим друзьям.
Томпсон не понял:
— Не чист на руку? Твоим друзьям?
Но ружье опустилось. Небритый бывший агент убрал его от головы Логана.
— Да, — подтвердил Логан. — Некоторым моим друзьям.
Его глаза вспыхнули в недоумении, и Томпсон решил сменить тему:
— Как ты, черт подери, меня нашел?
— Люди, которые прячутся под вымышленными именами, часто выбирают какой-то вариант их настоящего имени. Это помогает бороться с утратой личности, которая сопутствует уходу в подполье.
— Дерьмо, — понял бывший агент.
Логан продолжил: — я начал с девичьей фамилии твоей матери и имен людей, с которыми ты ходил в школу или когда-нибудь контактировал. Затем я ввел в компьютер все анаграммы из твоего имени, затем искал синонимы для «Сейдж» и попробовал «Том» и «Томас» разные варианты произношения для «Томпсон»… а потом подождал, когда компьютер что-нибудь выдаст.
Даже такие отели как Амбрустер должны были вносить имена своих гостей в правительственную базу данных. Закон о Безопасности Путешествий, который был принят до Импульса, был одним из последствий страха перед терроризмом.
— Дерьмо, — снова сказал Томпсон.
— Теперь, — сказал Логан, все еще держа руки на затылке, — у меня есть вопрос для тебя.
Томпсон держал в руке ружье, но оно не было направлено на Логана. Он просто смотрел на журналиста и злился на себя за то, что выбрал имя, по которому его без проблем можно выследить. Профессионал должен был знать об этом.
— Почему ты не сбежал? — спросил Логан.
— Я сначала не знал.
— О том, что ты под прицелом?
— Да. Я знаю, что был сплавлен из УНБ, но я лечил перелом руки.
— В твоем досье говорится, что ты получил увольнение из-за полной неработоспособности.
— Так и есть… И это, честно говоря, делает меня еще более подозрительным. Это было почти…
— Тебе заплатили.
— Да! Когда я узнал, что Вайт и его люди ищут меня, я отослал свою семью. Они думают, что я тоже сбежал. Поэтому… я остался.
Это кое-что объяснило Логану. Он спросил:
— Слушай, могу я опустить руки?
— Да, да, прости…
— Почему бы нам не сесть и не поговорить обо всем?
Логан присел на стул, а удручающе выглядящий Томпсон устроился на кровати. Ружье было зажато между ног, и бывший агент выглядел как человек, решивший покончить с собой.
— Твоя рука выгдядит хорошо, — начал разговор Логан.
Повращав левой рукой, Томпсон сказал:
— Иногда она еще ноет. — Его лицо изменилось, любопытство перебороло страх. — Почему ты здесь? Почему искал меня?
— Ты, конечно же, знаешь, что происходит в Терминал Сити?
Топсон кивнул:
— Единственное, что я делаю — смотрю телек. Я видел новости. И что там?
— Эти люди — те друзья, о которых я говорил. Я пытаюсь помочь им. Вайт плетет интриги, чтобы федеральное правительство вторглось и убило всех трансгенов. Тотальный геноцид.
Томпсон покачал головой.
— Тогда я не смогу тебе помочь. После того как один из этих… этих уродов сделал с моим напарником, истребление их всех меня порадует.
— Ты уверен, что твоего напарника убил именно трансген?
Томпсон закивал так энергично, что кровать начала пружинить.
— Послушай, Кейл. Перед УНБ я служил в армии, а затем был копом в Лос-Анжелесе. Я видел все дерьмо, которое люди могут сотворить с себе подобными… Но я не видел ничего похожего на то, что сделали с Хэнкинсом.
— Он был не последним.
— Его освежевали! Нормальный человек такого не сделает, только монств, выращенный для жестокости, натренированный убивать.
— Выращенный правительством. И натренированный людьми вроде Эймса Вайта.
— Пусть так, но эти трансгены должны быть уничтожены — либо для того, чтобы не допустить того, что случилось с моим напарником, либо чтобы просто избавить их от страданий. Я не смогу спать спокойно, пока эти монстры на свободе.
— И все же… ты до сих пор веришь, что тебя преследует Эймс Вайт?
Взгляды мужчин встретились, и Томпсон продолжил:
— Нас послали в бой с резиновыми пулями, Кейл. Хэнкинс был сукиным сыном, но он знал свое дело. Мы использовали эти новые портативные тепловизоры…
Логан поднял руку.
— Стой, я не знаю что такое… тепловизор?
Томпсон кивнул.
— Я не знаю, что такое тепловизор.
Агент объяснил что это за устройство, как оно работает, и что оно находится под персональным контролем Вайта и под замком.
— Все равно, той ночью в марте на этом складе тепловизор показал бы Кэлу что-нибудь, если бы все работало правильно. Мой тоже — только он не показал ничего.
— Ничего?
— Так я сломал руку! Эта штука сначала показала мне объект, а потом надула меня. Она должна была распознать температуру того бездомного парня в офисе — только она не была такой высокой как у трансгена. Но тепловизор не показал это дерьмо! Тепловизоры не врут, и мой говорил, что комната пуста. И Хэнкинс справился бы с бездомным алкашом — он столкнулся с трансгеном.
— Мне очень жаль твоего напарника, — сказал Логан.
Томпсон пожал плечами.
— Спасибо. Самое забавное в том, что он мне никогда не нравился. Он на самом деле был дерьмом… но никто не должен умереть так…
Логан наблюдал, как изменяется лицо парня, когда он вспоминает ужасный момент обнаружения обезображенного тела своего напарника.
— Никто, — повторил Томпсон, — кроме, может быть, Эймса Вайта.
— У тебя остался этот тепловизор?
Томпсон покачал головой.
— Собственность компании. Как мой пистолет и мой значок. Твой приятель, агент Готтлиб, забрал все, когда отвез меня в больницу. Мой напарник был убит, я пострадал, плюс я застрелил мирного
