Он утвердительно кивнул.
— Да, смотря что понимать под семьей.
До меня начало доходить.
— Вы говорите о мафии?
— Я говорю об организации с огромным количеством наличности, которую надо «отмывать» через легальный бизнес и для которой нужны соответствующие легальные представители. Я являлся одним из таких людей. Их бухгалтером.
Все сходилось. Флорида двадцать пять лет назад. В то время она купалась в деньгах и кокаине.
— Меня отправили на Запад, — продолжил Эллиот. — У меня была легенда и чемодан с деньгами. К тому же я любил фильмы. Знал, как находить стоящие вещи и пускать в оборот. Я купил «Арчуэй пикчерс» и превратил ее в компанию стоимостью миллиард долларов. А потом моя жена… — Его лицо помрачнело.
— Что, Уолтер?
Он покачал головой.
— На следующее утро после нашей двенадцатой годовщины — со дня заключения брачного контракта — она заявила мне, что уходит. Хочет подать на развод.
Я кивнул. Все ясно. По брачному контракту Мици Эллиот полагалась половина стоимости «Арчуэй пикчерс». Но Эллиот не являлся ее владельцем. На самом деле его компания принадлежала «организации», которая вовсе не собиралась отдавать огромную часть своих вложений какой-то взбалмошной дамочке.
— Я пытался ее отговорить, — вздохнул Эллиот. — Она меня не слушала. Влюбилась в этого фашистского ублюдка и думала, что он защитит ее.
— И «организация» убила вашу жену.
Это прозвучало как-то странно. Я невольно обернулся и обвел взглядом ресторан.
— Я не должен был находиться там в тот день, — добавил Эллиот. — Мне велели держаться подальше, чтобы обеспечить надежное алиби.
— Тогда зачем вы поехали?
Секунду он молча смотрел на меня.
— Я продолжал любить ее. Не знаю почему, но я не мог с ней расстаться. Поехал туда, надеясь все остановить — может, поступить геройски, вырвать ее из рук смерти и вернуть себе. Не знаю. У меня не было никакого плана. Я просто не мог с этим примириться. В общем, я туда приехал… но поздно. Оба были уже мертвы. Ужасно…
Эллиот погрузился в свои мысли, очевидно, вспоминая об увиденном в спальне. Я опустил голову. Адвокат никогда не ждет, что клиент расскажет ему всю правду. Часть правды — может быть. Но не полную, жестокую и безжалостную правду. Эллиот наверняка от меня что-то утаил. Но и того, что рассказал, мне вполне хватило. Настало время поговорить о взятке.
— И тут на сцене появился Джерри Винсент, — произнес я.
Его взгляд снова стал цепким и внимательным.
— Да.
— Расскажите о подкупе.
— Поверенный нашей компании познакомил меня с Джерри, и тот мне понравился. Мы заключили сделку, затем он пришел ко мне — это было давно, месяцев пять назад, — и сказал, что у него есть парень, который может «подмазать» присяжных. Вернее, внедрить туда своего человека. Что бы ни случилось, тот будет настаивать на оправдании, более того — во время совещаний обрабатывать присяжных в нашу пользу. Отличный оратор, профессионал. Условие одно: суд должен начаться вовремя, чтобы наш парень мог попасть в коллегию.
— И вы с Джерри согласились.
— Да. Это происходило пять месяцев назад. Тогда я не особенно полагался на защиту. Я не убивал жену, но шансы были не в мою пользу. Мы еще не нашли «волшебную пулю», и… я боялся. Понимал, что меня могут осудить, хотя я невиновен. Поэтому мы приняли предложение.
— Сколько это стоило?
— Сто тысяч авансом. Как вы верно догадались, Джерри вычел эту сумму из своего гонорара. Он нарочно взвинтил цену за свои услуги, я заплатил ему, а он — за присяжного. За мной оставалась еще сотня при отсутствии единого мнения и двести пятьдесят — в случае оправдательного приговора. Джерри сказал, что эти люди уже делали подобное раньше.
— Подкупали присяжных?
— Да.
Я подумал, что ФБР, вероятно, что-то пронюхало про старые сделки, и занялось Винсентом.
— Взятки давали по делам, которые вел Джерри?
— Он мне не объяснял, а я не спрашивал.
— А он никогда не упоминал о том, что вашим делом интересуется ФБР?
Эллиот резко подался назад, точно его откинуло взрывной волной.
— Нет. Это правда?
Вид у него стал озабоченный.
— Не знаю, Уолтер. Вообще вопросы здесь задаю я. Джерри говорил, что собирается отложить процесс, не так ли?
Эллиот кивнул.
— Да. В тот понедельник он сказал, что ему не нужна подмазка. У него есть «волшебная пуля», и он намерен выиграть суд без подкупа.
— И это его убило?
— Думаю, да. Сомневаюсь, что такие люди позволили бы кому-то в последний момент менять решения и разрушать их планы.
— Какие люди? «Организация»?
— Не знаю. Просто такие люди. Те, кто это сделал.
— Вы кому-то сообщали, что Джерри собирается отсрочить дело?
— Нет.
— Уверены?
— Конечно.
— Значит, Джерри кому-то рассказал?
— Понятия не имею.
— А с кем он заключил сделку? Кому дал взятку?
— Тоже не знаю. Он сказал, что мне лучше не знать имен. Ну, примерно то же самое, что я говорил вам.
Предупреждать было уже поздно. Мне хотелось остаться одному и как следует все обдумать. Я взглянул на тарелку с нетронутой рыбой. Что с ней делать — взять для Патрика или оставить какому-нибудь работнику кухни?
— Не хочу на вас давить, — добавил Эллиот, — но если меня посадят, я труп.
— «Организация»?
Он кивнул.
— Когда парня сажают за решетку, он становится проблемой. Обычно таких сразу убирают. Мало ли что он может разболтать? Но у меня в руках их деньги. Если они убьют меня сейчас, то все потеряют — компанию, недвижимость… Поэтому они ждут и наблюдают. Если я выкручусь, все войдет в норму и никаких проблем, но если меня посадят, я стану опасен и не протяну в тюрьме двух дней. Они меня достанут.
Всегда полезно знать, что стоит на кону, но я мог бы обойтись и без напоминаний.
— Тут вещи посерьезнее, чем адвокатская тайна, — продолжил Эллиот. — Учтите, Микки. Все, что я здесь сказал, не должно пойти дальше — ни в суд, ни куда-либо еще. Одно неосторожное слово вас убьет. Как Джерри Винсента. Помните об этом.
Эллиот спокойно допил бокал вина. Да, угроза очевидная и недвусмысленная. При всем желании я ее не забуду.
Эллиот подозвал официанта и попросил счет.
