возненавидел ее. И, даже если бы у него не было невесты, теперь он потерян для Габриелы навсегда. При этой мысли сердце ее болезненно сжалось. А она-то надеялась, что он выше предрассудков, мешающих их семьям жить в мире!
Габриела была настолько поглощена своими переживаниями, что не замечала ничего вокруг. Только когда первая молния прочертила потемневшее небо и затем прогремел гром, она поняла, что вот-вот разразится гроза. Первые крупные капли дождя упали на рукав блузки, и Габриела, очнувшись от грустных мыслей, заозиралась в поисках Тоби, Рядом его не оказалось.
— Тоби! — в отчаянии закричала девушка и бросилась искать пса. Минут через пять она обнаружила, что тот в изнеможении лежит под деревом в стороне от тропинки. Габриела упала на колени и приподняла его бессильно повисшую голову. Несчастный пес печально смотрел на хозяйку, с трудом фокусируя мутный, полный муки взгляд. С третьей попытки ей удалось взять его безвольное отяжелевшее тело на руки.
Габриеле заспешила со своей ношей к замку. Расстояние до него казалось огромным. Пройдя сотню метров, запыхавшаяся Габриела положила пса на траву.
Старый спаниель закрыл глаза, и она погладила его, не зная, чем облегчить его страдания. В этот момент тишину разорвал раскат грома, и ливень хлынул стеной. Снова подхватив собаку на руки, вмиг промокшая до нитки Габриела взмолилась:
— Пожалуйста, дружочек, держись. Я отвезу тебя к доктору. Он хороший. Он тебе поможет. Ты ведь помнишь доктора, правда? Он такой замечательный, — бормотала она сквозь слезы, успокаивая не столько Тоби, сколько себя. Тревога отодвинула на задний план ее собственные переживания и опасения. Как бы Стив ни относился к ней, он не откажется спасти несчастное животное.
Впереди показалась подъездная аллея замка Уайтстоун, усаженная вековыми дубами. Габриела осторожно положила Тоби на относительно сухую землю под плотно сомкнутыми кронами старых лип и побежала в гараж за машиной. Вокруг замка не было ни души, что неудивительно в такую погоду. Но Габриела и не хотела никого видеть. Никого, кроме доктора Кросби.
Она подъехала к тому месту, где оставила Тоби, устроила его на сиденье и на предельной скорости, какая возможна на скользкой дороге, помчалась в сторону Грейнджа.
Во дворе перед особняком образовалось настоящее озеро, и машина влетела в него, подняв фонтаны брызг. Подкатив к парадному входу, Габриела выскочила под дождь и сразу же по щиколотку оказалась в воде. Не обращая внимания на хлюпающие кроссовки, она распахнула заднюю дверцу. У нее хватило сил лишь на то, чтобы дотащить Тоби до крыльца особняка, опустить его на ступеньку и позвонить.
Дверь распахнулась, и на пороге появилась Марион. Увидев измученную, плачущую Габриелу, она не стала задавать вопросов, лишь отступила в глубь холла и громко прокричала имя кузена. На ее зов прибежал не только Стивен, но и Бернард. Они что-то говорили Габриеле, трясли ее за плечи, пытались заставить ее переступить порог дома, но она впала в какой-то ступор. Раскаты грома оглушали ее, в голове мутилось, и она лишь пыталась жестами обратить их внимание на неподвижно распростертое на полу тело Тоби. А потом ее ноги подкосились, и в глазах потемнело. Последнее, что запомнила Габриела, прежде чем потерять сознание, — склонившееся над ней лицо Стивена.
Бернард засуетился над Тоби, а Стивен, подняв бесчувственную Габриелу на руки, бережно перенес ее в дом и уложил на кожаный диван в холле.
Что с ней? В лице ни кровинки, мокрые волосы прилипли ко лбу… Тем не менее она казалась Стиву самым прекрасным, самым восхитительным и самым желанным на свете существом. На короткий миг он забыл даже о том, что следует привести ее в чувство, Он не бросился за нашатырным спиртом, не попытался похлопать ее по щекам. Вместо этого он с обожанием смотрел на ее бледное лицо…
Габриела открыла глаза и встретила его ласковый, любящий взгляд. То ли от холода, то ли от волнения, то ли от радости ее охватил озноб. Заметив, что она дрожит, Стив опомнился:
— Что я здесь сижу? — стукнул он кулаком по спинке дивана. — Ты же насквозь мокрая, можешь простудиться. Сейчас, сейчас. — Он снова подхватил ее на руки, и в его голосе Габриела уловила такую нежность, что внутри все затрепетало.
Эта сцена не укрылась от внимания Марион, которая в этот момент спускалась по лестнице. В ее серых глазах зажглись веселые искорки, а сердце запело от радости. Все идет просто замечательно!
— Неси Габриелу ко мне в комнату, — распорядилась она, — я приготовила горячую ванну. Ей нужно согреться, иначе недолго подхватить воспаление легких. Потом я дам ей что-нибудь сухое, чтобы переодеться.
Стив с Габриэлой на руках стал подниматься по ступенькам и на втором этаже столкнулся с тетей Фелисити, вышедшей на шум из своего будуара. Увидев племянника с незнакомой девушкой на руках, она поинтересовалась:
— Стив, что происходит?
— Потом, тетя, потом, — бросил он ей через плечо и скрылся в ванной.
Фелисити переадресовала свой вопрос Марион. Та, ничуть не смутившись, пояснила:
— Это мисс Габриела Милфорд, тетя.
Баронесса Кросби схватилась за сердце.
— Габриела Милфорд? — переспросила Фелисити. Лицо ее словно окаменело. — Что она здесь делает?
— Тетя, присядем, и я все расскажу, — предложила Марион, ласково, но твердо беря ее за локоть и увлекая в холл. — Видишь ли, — осторожно начала она, — у мисс Милфорд заболела собака, и она попросила Стива…
— Заболела собака? — Губы потрясенной леди Кросби дрожали от гнева. — Но почему она обратилась именно к нему?!
— Тетя, ради бога, не волнуйся. Стив — ветеринарный врач, и его долг…
— Но ведь есть еще доктор Стоддард! Почему?.. — продолжала возмущаться леди Кросби.
— Доктор Стоддард был в отъезде, и мисс Милфорд ничего не оставалось, как попросить о помощи Стива. Что в этом плохого?
— Ты прекрасно знаешь что! — отчеканила пожилая дама. — Милфорды — наши заклятые враги, и никто из нас не должен иметь с ними ничего общего. Непостижимо! Как он мог так поступить! Как мог опозорить память своих предков! Предать честь нашего рода! — негодовала Фелисити.
Марион начала терять терпение:
— Тетя, что за глупости! Никого Стив не предавал. Он просто лечил собаку!
— А что эта девушка делает в Грейндже? Со дня ссоры, которая произошла почти двести лет назад, никто из рода Милфордов не переступал порог нашего дома! Точно так же, как и Кросби не забредали во владения Милфордов!
— Значит, пришло время положить этому конец, — заявила Марион.
— Невозможно! Я не допущу! — воскликнула леди Кросби, гордо выпрямившись и вскинув подбородок.
— Тебе придется, тетя, — спокойно проговорила Марион и взяла леди Кросби за руку. Ладонь той оказалась холодна как лед. — Стив и Габриела любят друг друга. Я хочу, чтобы они были счастливы.
— Так ты все знаешь? — раздался позади нее голос Стива.
— Конечно, знаю, — обернулась к нему Марион. — Это же видно невооруженным глазом.
— И ты… не обиделась? — осторожно спросил он.
— Обиделась? — удивилась Марион. — Да я очень рада за тебя! Ты же прекрасно знаешь, что мы любим друг друга лишь как брат и сестра, что между нами и в помине нет тех чувств, которые приводят мужчину и женщину к браку! Тебе нужна не я, а Габриела. Вот кто сделает тебя по-настоящему счастливым. Поэтому ты свободен от всяких обязательств по отношению ко мне, дорогой кузен! — с улыбкой закончила Марион.
Стив крепко обнял ее:
— Спасибо, сестренка.
— О горе мне! — раздался возглас старой леди Фелисити, и Марион бросилась к ней.
— Тетя, прошу тебя, давай предадим забвению все, что когда-то произошло между нашими семьями! Мы этого не понимаем и не приемлем. Умоляю, оставь прошлое в прошлом и не препятствуй счастью Стива и Габриелы, — взмолилась она.
