которую они давали.
Хотя присущая ему внутренняя сила никакого отношения к одежде или деньгам не имеет, невольно подумала Эмили. Она проистекает из его природной мужественности и уверенности в себе.
— Хотите чего-нибудь выпить? — спросил он.
— Я выпью немного вина за едой, — ответила она и добавила, не удержавшись: — Когда я с вами, мне необходима ясная голова.
— Звучит многообещающе, — с усмешкой произнес Стив.
Выбор блюд и вин не отнял много времени.
— Я заметила, что вы хромаете, — сказала Эмили. Она понимала, что ее вторая фраза тоже не очень-то подходит для начала светского разговора, который она собиралась вести, но ничего не могла с собой поделать.
— Последствия травмы, ничего страшного.
— По-моему, все ныряльщики одержимы стремлением к смерти, — заявила она неприязненным тоном.
— Я к числу таких людей не отношусь, — резко возразил Стив.
— Тогда зачем же постоянно рисковать жизнью?
Это что, открытие военных действий? — недовольно подумал Стив и попытался отшутиться:
— Ради славы, разумеется.
— Я спрашиваю серьезно, Стив, — вспыхнула Эмили.
Он отложил нож.
— По целому ряду причин. Желание достигнуть предела своих возможностей, а может быть, и превозмочь себя. Стремление ощутить себя с морем наравне, быть не противниками, а союзниками. Естественный восторг перед красотой подводного мира, абсолютная тишина, где ты всегда одинок, сколько бы людей ни было рядом с тобой. — Стив помолчал. — Пожалуй, для начала хватит.
Вот что является источником его внутренней силы, подумала она, внутренне содрогнувшись.
— Вам не хотелось этого говорить, ведь так? — проницательно заметила Эмили.
— Я никогда никому об этом и не говорил. Просто делал, и все.
— Даже вашей дочери? Даже Долли?
— Долли никогда ни о чем не спрашивала. Я не знаю даже, как она вообще ко всему этому относится. — Стив тяжело вздохнул. — Об этом я тоже ни с кем раньше не говорил.
От ее решимости держаться на расстоянии не осталось и следа.
— Почему же вы выбрали меня?
— Я видел гранки на вашем столе, — признался он. — И теперь мне известно, что вы Дебора Дайсон.
— Проклятье, — пробормотала Эмили. — Совсем забыла о них. — Внезапно глаза ее расширились от ужаса. — Уж не думаете ли вы, что я вас расспрашиваю, чтобы потом воспользоваться информацией для своей книги?
— Нет, мне это и в голову не приходило. Просто я читал вашу первую книгу и знаю, что вы способны понять мое пристрастие к подводному плаванию.
Эмили на мгновение прикрыла глаза.
— Станислас делал это ради славы. Он всегда старался опередить всех, рассчитывая стать в их глазах героем.
— Вы тоже не собирались говорить мне об этом.
Она криво усмехнулась.
— В мои намерения входило держать вас на расстоянии как эмоционально, так и физически.
Стив наклонился ближе.
— Ни то, ни другое между нами невозможно.
С трудом отведя взгляд, Эмили с облегчением увидела приближающегося официанта. После того как он ушел, Стив поднял бокал.
— За нас.
— За меня и за вас, — ответила она и покраснела.
— По отдельности, вы хотите сказать?
— Совершенно верно.
— Но я отказываюсь пить за это.
— Выбор не обязательно будет за вами.
— Послушайте, Эмили, я ведь читал вашу книгу… очень тонкую кстати, полную нюансов и выстраданной мудрости, поэтому знаю, что вы тоже человек риска. В своей книге вы попытались достичь пределов своих возможностей, как и я — своими погружениями.
Эмили отпила глоток вина.
— Одно дело заниматься этим за письменным столом, а совсем другое — в постели. Вы ведь имеете в виду именно это?
Стив рассмеялся.
— Вы попали в точку, — признался он. — Сексуальное влечение, несомненно, играет в этом большую роль.
— Ответом будет «нет», — тихо сообщила Эмили.
— Неужели Станислас настолько глубоко ранил вас? — спросил Стив так же тихо.
Эмили с вызовом вздернула подбородок.
— Да, как видите!
На мгновение лицо Стива исказила гримаса ненависти.
— Негодяй!
— Это не совсем так, — сухо возразила она. — Вы ведь видели его родителей.
— Может быть, вы правы, — нехотя согласился Стив.
Подождав, пока уйдет принесший салат официант, Эмили сменила тему разговора.
— Расскажите мне о вашей дочери.
— Долли? Ей тринадцать лет, иногда она ведет себя на девять, иногда на двадцать. Любит лошадей, пишет стихи, много читает, норовит подобрать каждое бездомное животное. Сегодня хочет быть ветеринаром, а завтра президентом, чтобы управлять страной справедливо… — Он грустно улыбнулся. — Хватит для начала.
— А где она учится?
— На этот год я поместил ее в частную школу в Англии.
— Почему?
— Я часто отсутствую то по работе, то в экспедициях, поэтому решил, что ей будет лучше в школе для девочек, с женским преподавательским составом. — Стив беспомощно пожал плечами. — Но ей не нравится быть вдали от дома… Мы живем в Виргинии.
— Как только вы могли сделать это? — воскликнула Эмили с негодованием. — Иметь ребенка и отослать его за тысячи километров, за океан. Что же вы за отец такой?
— Я думал, что так будет лучше. Кроме того, там она имеет возможность заниматься конным спортом.
— В жизни есть еще кое-что, помимо верховой езды, Стив. Почему бы вам не жениться и не дать вашей дочери мать и родной дом?
О, она сама подняла этот вопрос. Стив внутренне напрягся.
— Да, мне нужно жениться, я это знаю.
Обнаружив, что не слишком обрадована мыслью о другой женщине в жизни и в постели Стива, Эмили рассердилась на саму себя.
— Тогда почему вы этого не сделали? Вряд ли вы страдаете от недостатка знакомых женщин.
— Не смог найти подходящую.
Подобное легкомыслие рассердило Эмили еще больше, на щеках ее от негодования даже проступили красные пятна.
— Если бы у меня была дочь, я бы ни за что не отпустила ее от себя, особенно в тринадцать лет. Ведь
