говорила».
Арсений между тем продолжал:
– И не смотрите на меня подозрительно, сами рассказали, как ваш мужчина почувствовал и заподозрил вас в энергетической атаке. Это говорит о том, что он эти вопросы плотно изучает. И не просто так, а для того, чтобы восполнять свою энергию цивилизованным путем, а не стать вампиром, как ваш первый визави. Так вот, когда к человеку с минимальным запасом энергии вдруг поступает большое количество вашей сильной и чистой энергии, его организм также испытывает шок от непривычного и пытается скинуть этот избыток в пространство. Первый из ваших противников обычно получает низкую энергию чужих слез, второй выцеживает по капле энергию из космоса. А тут вдруг такой сюрприз. Но организм-то не приспособлен. Так же как у вас с бросанием курить. Он некоторое время с трудом проедает полученный подарок, а потом растерянно замирает. И в этот момент есть опасность какой-нибудь неприятности. Так что нужно очень осторожно свою энергию дозировать. Попробуйте в следующий раз маленький мячик запустить, а не шар. Однако, Анна Сергеевна, меня очень беспокоит то, что вы использовали оружие против любимого человека. Так делать ни в коем случае нельзя. Это равноценно удару ниже пояса.
– Ох, Арсений, – Панкратьева растерялась, – дело, наверное, в том, что я не совсем уверена, что этот человек по-настоящему любимый. Вернее, я совсем не уверена.
– Тогда почему же вы с ним живете вместе? Тратите и его и свое время!
– Ну, скажете тоже! Я что, одна такая? Все вокруг вас живут в любви и согласии?
– Те, которые живут, то именно в любви и согласии, как вы сказали. Остальные не живут, а существуют.
– Но одной-то хуже!
– Чем же это? – искренне удивился Арсений. – Никто не раздражает? Или не надо ни в кого из секретного оружия лупить? Вам, Анна Сергеевна, срочно надо понять, чего же вы хотите, сделать выбор и идти по этому пути смело.
– Арсений! Ну как вы не поймете, что таких мужчин, которые мне нравятся, в природе просто не бывает.
– Это каких таких? Расскажите.
– Умных! Чтоб умней меня были. С чувством юмора, чтоб весело нам было. Красивых и высоких, чтоб без комплексов. И с заработком приличным, чтоб опять же без комплексов.
– Так это ж вы свой портрет нарисовали, – рассмеялся Арсений.
– Вот-вот, мужчина должен быть достоин женщины. А самое главное, чтоб я своим мужчиной гордилась. К моему большому сожалению, как-то все больше приходится мне своих мужчин стыдиться и бояться, как бы они чего-нибудь не учудили.
– Вот что я вам скажу, Анна Сергеевна! У вас обязательно будет такой мужчина, которого вы мне сейчас изобразили. Только он ни за что в вашей жизни не появится, пока вы для него место не освободите.
От Арсения Панкратьева опять ехала в отличном настроении. Все-таки он точно волшебник. Курить совершенно не хотелось, и никакого черного джипа в зеркале заднего вида не мерещилось. Кстати, про джип-то этот она Арсению как раз рассказать и забыла. Вот они, старческий склероз и девичья память в одном флаконе. Переходный возраст. Из девушки в бабушку. Тетка называется. С другой стороны, может, это конкуренты какие-нибудь следят или заказчики новые проверяют? В этом случае Арсений со своим волшебством совершенно никак не поможет. И чего помогать? Следят себе люди и следят, никак не беспокоят. Криминала никакого Панкратьева за собой не чувствовала и решила больше на этот джип внимания не обращать. Ведь даже если Дубову про него рассказать, тот веселиться начнет и сразу зачислит Панкратьеву в партизаны или Штирлицы.
Дома ее ждал не менее веселый Зотов, который радостно сообщил ей, что в понедельник улетает в Сургут, а когда вернется, даже не может предположить. И если бы раньше на такое его заявление Панкратьева непременно бы разозлилась, то в этот раз она весело сказала:
– Да и вали на здоровье! Я тут без тебя отдохну и вредной пищи поем. Девчонок позову, салат мясной сделаю, да вина-то и напьемся!
– Ты вином сильно не увлекайся, а то кинешься сейчас опять свою реальность искажать. Не курением, так вином!
– Да мне, Алик, бояться теперь нечего. Ты ж со мной. А мне бы еще пять тысяч не помешали. Давай сюда, я и пить вовсе не буду. Хотя нет, для такого важного жизненного решения пяти мало, десять давай, – веселилась Панкратьева, стаскивая сапоги.
– Сейчас-сейчас, одну минуточку! – Зотов полез в портфель, пошарил там, достал оттуда фигу и покрутил ею у Панкратьевой перед носом. – Шиш тебе, Анька, уж больно ты дорогая женщина, мне становишься не по карману.
– А ты работай лучше, Зотов! Учебник почитай какой-нибудь, как заводом руководить. Или вон у меня есть книжка умная про финансы. Там и про оборачиваемость капитала, и про отрицательные чистые активы все есть. В дзене твоем такому тебя не научат.
– Знаешь, Панкратьева, если ты такая умная, то где твой завод? Вот у меня завод есть, а у тебя его нет! – обиделся Зотов.
– Аличек, кто ж тебе такую глупость сказал, что у тебя завод есть? У тебя обязательств в сто раз больше, чем твой завод стоит. Ты его сколько раз заложил уже? Просто заказчикам твоим невыгодно тебя банкротить. С паршивой овцы хоть шерсти клок. – Панкратьева не стала миндальничать. Сколько можно уже! Как страус голову в песок прячет, заводовладелец хренов.
После этих ее обидных слов Зотов посмотрел на Панкратьеву строго и произнес:
– Я кручусь сам, у меня компаньона с мохнатой лапой, как у тебя, нет. Вы с Дубовым присосались к огромной корпорации и пасетесь там, а ты попробуй приди с улицы. Да так, чтоб потом выйти с контрактом. Ты сама-то занести кому-нибудь пыталась?
Панкратьевой стало стыдно. Вот тут Зотов действительно прав. О таких тепличных условиях, как у них с Дубовым, можно только мечтать.
– Алик, милый, я тебе совсем о другом говорю. Да ты гений продаж, кто ж спорит? Ты вон даже ко мне в доверие втерся, но дальше-то что? Кроме продаж существуют еще организация производства, учет, контроль, рентабельность, в конце концов!
– Иди ты со своей рентабельностью к Дубову своему! – Видно было, что Зотов обиделся не на шутку.
Ну вот, испортила настроение и себе, и парню.
– Слушай, не обижайся, давай Федьку возьмем и пойдем к японцам суши есть? Я угощаю, – заканючила Панкратьева, пытаясь исправить ситуацию.
– Вот еще! – рыкнул на нее Зотов. – Без меня идите, у меня сегодня голодный день.
Ну надо же, как она только забыла, что Зотов периодически устраивал себе по пятницам голодные дни и пил только воду.
Федьку Панкратьева выловила не сразу, тот был в гостях у друга Павлика. Вместе они играли в какую-то «нинтенду», соответственно, идти к японцам Федьке категорически не хотелось, тем более что мама Павлика уже этих игроков в «нинтенду» как следует накормила.
Пить воду вместе с Зотовым Панкратьева не собиралась, поэтому позвонила подружке Люське Закревской и соблазнила ее японцами.
Люська работала финансовым директором в крупной транспортной компании. Это обеспечивало Люськину независимость и самостоятельность. Внешность у Люськи тоже была под стать этой ее независимости. Абсолютная яркая блондинка, но никакая не Барби, а затянутая в черную кожу фурия. Люська стриглась практически под ноль, оставляя на голове маленький ежик белых волос. Из-за этой стрижки всегда сильно накрашенные синие Люськины глаза светились, как звезды. Больше всего на свете Люська любила черную кожаную одежду и ярко-красную помаду. Машина у Люськи тоже была ярко-красной. Вот такая вот любимая подруга была у Анны Сергеевны Панкратьевой. Правда, как и большинство окружающих Панкратьеву людей, лучшая подруга тоже любила чего-нибудь такое отчебучить, после чего
