Опасная медицина. Кризис традиционных методов лечения

локальных гормонов: секретина, гастрина, холецистокинина, а также гормонов общего действия, например соматостатина. «Выключение гормональных функций желудочно-кишечного тракта (полностью или частично, например двенадцатиперстной кишки) приводит к развитию тяжелых форм патологии и во многих случаях – к смерти» [7] ;

• регулирует, включает такие важные процессы, как специфическое динамическое действие пищи;

• обеспечивает цикл лейкоцитарных реакций по защите организма от иммунологических агрессий, связанных с питанием;

• определенным образом связан и способствует продукции в клетках тонкой кишки и поступлению в кровь так называемых эндорфинов и энкефалинов, имеющих морфиноподобную активность, вызывающих чувство удовлетворения, обеспечивающих положительные эмоции, чувство сытости и даже антиболевую активность.

Таким образом, поток гормонов, поступающих из пищи или благодаря пище, который формируется из вторичных нутриентов, играет важнейшую роль в регуляции обмена веществ в организме. Условно этот поток является потоком экзогормонов, который в сумме с эндогормонами, синтезируемыми эндокринными органами, составляет суммарный взаимодополняющий и взаимообусловленный гормональный статус организма. Это позволяет значительно изменить наши представления о патогенезе эндокринных (а тем самым и всех других) нарушений, а коррекцию питания воспринимать как важнейший, базисный компонент для включения механизма саморегуляции сложнейшего тончайшего баланса гормонов и гормоноподобных веществ в организме.

Четвертый принцип

Балластные вещества пищи способствуют формированию нормальной микрофлоры кишечника. Первой половине XX века, вероятно, после открытия Левенгуком мира микробов, а затем и в связи с бурным развитием микробиологии, а также эпидемиями инфекционных заболеваний, присущ тотальный страх перед этими мельчайшими существами. Они обвинялись во всех мыслимых и немыслимых грехах – практически считались причиной всех человеческих бед. Предпочтение отдавалось всему стерильному. Это мышление сохраняется и до сегодняшнего дня, находя отражение в телевизионной рекламе: на весь мир показывают, как антибактериальное мыло «абсолютно» смывает все бактерии. Так сделан расчет на неграмотность потребителя, который не понимает, что, во-первых, это невозможно, а во-вторых, очень нежелательно и даже опасно для здорового человека, ибо в этом случае кожа лишается слоя физиологически необходимых микробов-чистильщиков, обеспечивающих необходимые функции и безопасность кожных покровов. Этим страхом можно объяснить бум и увлечение антибиотиками, как бактериоцидами, так и бактериостатиками.

XX век – век антибиотиков, век химических веществ, успешно убивающих микробов, вирусов, паразитов повсюду: в помещениях (дезинфекция, дезинсекция), в пище (термическая обработка, пастеризация), в сельском хозяйстве (инсектициды, яды) и в медицине тоже. Но, как известно, это плохо кончилось, ибо то, что убивает любые другие существа, убивает и наши клетки и ткани, ведь все мы состоим из одного и того же вещества, как это ни странно, а если по-научному, из универсальных функциональных блоков – «кирпичиков» живой материи. Все, что убивает микроб, грибок, вирус, а тем более метровых глистов, обязательно вредит нашему организму, его тончайшим регуляторным системам. «Бороться» с ними необходимо через механизмы, обязательно предусмотренные природой, а не так, просто и примитивно: взял мощный антибиотик, прицелился в вирус А – а попал, допустим, в печеночную ткань, поранил ее, заодно понизил сопротивляемость организма, и вдобавок к гепатиту А и Б мы заимели процветающий гепатит С, на горизонте маячат новые: Д, Е, и так бесконечно.

Несомненно, наша антибиотиковая победа оказалась пирровой: сегодня мы имеем человечество с пониженным иммунитетом (immunocompromised) , беззащитное перед сотнями видов грибков, вирусов, паразитов. И значительная роль в этом поражении человечества принадлежит концепции питания, пастеризации пищи, стерилизации всего на свете, вплоть до собственного кишечника. Идея подавления микрофлоры кишечника была невероятно популярна, ее гениальным выразителем был И. И. Мечников. Не будем обвинять его в этом спустя полтора столетия: очевидно, что тогда было насущной проблемой найти выход из состояния, присущего тому времени. Сегодня же можно сделать однозначный вывод, что именно смешанное питание стало причиной выраженного нарушения микрофлоры кишечника, преобладания гнилостной микрофлоры с образованием токсинов – ядовитых аминов. Вот откуда возникла идея «чистого кишечника», который в те времена был заменен на почти «стерильный».

Мысль о том, что во всех наших бедах, болезнях и старости виноват кишечник, стара как мир, но к XX столетию она несколько изменилась, и слава богу, что его, кишечник, частично или тотально не стали удалять как миндалины или аппендикс, хотя кое-что близкое к этому назревало. Но необходимость подавлять микрофлору кишечника и уникальная роль кислой микрофлоры (кефира) при этом были настоящим достижением, которое имеет власть над умами до сих пор. Потому сегодня широко распространена привычка употреблять много кисломолочных продуктов, объявлять кефир или бифидок чуть ли не панацеей. Но дело в том, что если гнилостная микрофлора очень плоха, это не значит, что кислая является очень хорошей. Кишечная нормальная микрофлора включает 400–500 видов бактерий, взаимосвязанных и взаимообусловленных: рост основной, очень важной для нас кишечной палочки, например, контролируется 95 разными популяциями анаэробов.

Мой клинический опыт показывает, что и кефир (мацони) и бифидок очень хороши как лечебные средства для срочного подавления гнилостной кишечной микрофлоры, но не для ежедневного питания: при длительном систематическом употреблении они снижают активность иммунной системы. Несколько случаев в моей практике, особенно в работе с детьми, подтверждают эту рабочую гипотезу.

...

Мальчика С, двух лет, привели ко мне в апреле 2006 года, с жалобами на почти постоянный кашель, мокроту, затрудненное дыхание со свистящими хрипами, температуру, обильное потоотделение, рецидивирующий ложный круп, по поводу которого ребенка часто госпитализировали. По словам матери, за прошедшие два года они редко успевали побыть дома. Клинический и рентгенологический диагноз: «Тимомегалия I–II ст., хронический астмоидный бронхит, ларингоспазм, рецидивирующий ложный круп». Интересен тот факт, что ребенок был на искусственном вскармливании, а затем рано переведен на обычное, взрослое смешанное питание. Затем, по мере того как у ребенка появились проблемы, было добавлено молоко (как обычно, для «смягчения», уменьшения кашля, с содой, маслом и т. д.), а затем и постоянно кисломолочный напиток «Нарине» – каждый день около 400 мл. Но несмотря на все это, состояние ребенка ухудшалось с каждым днем, а проявления крупа учащались и утяжелялись.

Мы поменяли систему питания, сняли все молочное, включили фрукты, овощи, соки, натуральные методы, применяемые при этой патологии. После небольшого обострения кашля и мокроты, с усилением хрипов, естественно, ребенок быстро начал поправляться: прошла потливость, температура, в легких усилилось резко ослабленное дыхание (после «хрипов разжижения»). Мальчик пошел и до сих пор без проблем ходит в детский сад. Сейчас, спустя более двух лет, по словам матери, состояние ребенка хорошее, при этом она продолжает соблюдать некоторые основные принципы питания.

К 1970–1980-м годам, когда мы хорошенько «расправились» с микробами в кишечнике благодаря рафинированной, безбалластной и вообще неправильной пище и беспределу в применении антибиотиков и прочих лекарств, стало ясно, что стерильный кишечник недостижим и нежелателен, что мы просто должны быть заселены «правильной», физиологической микрофлорой. Но в нашу клиническую практику и даже просто в обиход уже прочно вошло слово «дисбактериоз», как основа почти всех патологических процессов.

Рассмотрим вопрос о микрофлоре с позиций новой концепции питания. Итак, бактерии в желудочно-кишечном тракте являются важнейшим элементом внутренней среды и внутреннего гомеостаза: абактериальные (стерильные) животные болеют или даже не выживают.

Бактериальная микрофлора в зависимости от пищи формируется преимущественно за счет балласта или пищевых волокон – трех потоков вторичных нутриентов:

• нутриенты, оставшиеся в кишечнике (не всосавшиеся в кровь), модифицированные микрофлорой амины, образовавшиеся при декарбоксилировании аминокислот (химическом процессе, происходящем с аминокислотами);

• продукты жизнедеятельности самих бактерий;

• продукты изменения, модификации пищевых волокон.

Данные вещества могут быть полезными: к ним относятся витамины и незаменимые аминокислоты, могут быть и токсическими (экзотоксины), но очень важными для жизнедеятельности организма. Это, можно сказать, физиологические токсины, необходимые для поддержания функциональной активности иммунной системы. В целом данные сравнительной физиологии подтверждают значительное преимущество животных (а следовательно, и человека) с нормальной микрофлорой кишечника над безмикробными, и в первую очередь это касается