остались одни. — А вот после женитьбы я почувствовал, что у меня открылся другой талант — к административной и организаторской деятельности.
— Иными словами, талант делать деньги?
— Деньги, к сожалению, были единственным предметом, который сближал меня с женой. Мы постоянно о них говорили, — сказал он как всегда откровенно. — Теперь, когда они у меня есть, я должен использовать их наиболее целесообразно.
— А что ты имеешь в виду, говоря, что их надо использовать наиболее целесообразно? — В Лилит заговорил финансист, и она перешла на снисходительный тон банковского работника, старающегося дать клиенту совет и проявить внимание. — Надеюсь, что ты поступил со своими деньгами как надо и, вероятно, получаешь неплохие проценты?
Он посмотрел на нее с нескрываемым удивлением. Им еще не приходилось в разговорах затрагивать такую деликатную тему.
— Я не нуждаюсь ни в каких рекомендациях по поводу использования моего капитала, красавица.
— Прости! — И все же она не смогла преодолеть желания поделиться с ним познаниями в банковских делах. — Так что же ты намереваешься с ним делать? Проценты — это само собой. Но капитал должен работать. Кажется, с этой задачей ты великолепно справился. Недаром же фирма «Мендос» при твоем участии добилась успеха…
— Это не только моя заслуга, — скромно заметил он. — Я был одним из компаньонов.
— Давай разберемся, как ты намереваешься дальше использовать свои деньги и время, — ответила она, оживляясь, поскольку тема разговора была близка к ее повседневной банковской работе. — Начнем с того, где ты хочешь постоянно обосноваться? Нет, не торопись с ответом.
На какой-то момент сухой финансист, сидевший в Лилит, уступил место женщине, потому что она увидела на лице Хосе улыбку, встретившись с его черными глазами, выражающими внимание и любовь. Девушка не выдержала, улыбнулась в ответ и продолжила разговор деловым тоном.
— Ты считаешь самым подходящим местом для себя Испанию?
— Да. Если все будет в порядке, то обоснуюсь в Оливьере.
— Там удобно работать и жить?
— Это же мой дом, — ответил он задумчиво, а затем, встрепенувшись, пылко добавил: — Конечно же там очень хорошо! Сама увидишь.
— Неужели увижу? — Его слова вселили в нее новую надежду на исполнение мечты. — Я надеюсь.
— Я тоже, красавица. — Хосе сразу же понял, о чем она подумала.
И вновь будущее, столь неопределенное, стало приобретать реальные очертания. Лилит вдруг ощутила, что перед ней открываются новые возможности, что ее мечта с каждым днем все ближе и ближе к воплощению…
Официант поставил на столик медный поднос с кофе. Девушка отважилась поблагодарить его по- испански.
— Грасиас! — Она не могла удержаться от смущенной улыбки, когда произносила какое-нибудь слово на родном языке Хосе.
— Де нада! — наградил ее ответной улыбкой официант и удалился.
Лилит с интересом принялась рассматривать предметы, стоявшие на подносе. Пузатый конусообразный сосуд из меди с длинной ручкой Хосе назвал джезвой, пояснив, что это арабское слово. В высоких стеклянных стаканах находилась вода. Изящные фарфоровые чашечки радовали глаз формой. В медном сосуде пенилась темно-коричневая жидкость, поверхность которой отливала всеми цветами радуги. То всплывал сине-золотой пузырек и лопался, то всплывал другой, отливающий розовым. Цвет пузырьков менялся на глазах.
— Думаю, мы продолжим нашу беседу завтра, точнее, вернемся к ней через неделю. — Голос Хосе отвлек от созерцания пляшущих пузырьков. — Сейчас стоит подумать о дальнейшем маршруте, о том, как мы поедем в Севилью…
— Давай подождем, — прервала Лилит, вновь охваченная тревогой. — У меня есть кое-какие соображения по поводу того, как лучше всего распорядиться твоими деньгами. — Ей совсем не хотелось возвращаться к обсуждению предстоящей поездки. — Ты говорил, что в твоих родных краях есть места, пригодные для создания спортивных площадок. Я не ошибаюсь?
— Да, — подтвердил он. — Есть участки, которые годятся для игры в гольф или в поло.
— Вот и прекрасно. Значит, это подходит для твоих целей?
— Есть и другие возможности. — Хосе внимательно смотрел на собеседницу. В них отражалась заинтересованность. — Ты говоришь о теннисе? — понял он ее мысль. — Да, я думал заняться тренерской работой, хотя и не в Оливьере.
— Там можно создать теннисную секцию, даже школу, к тому же международную, — обрадованно заговорила она. — Я уверена, что твое имя даст хорошую рекламу, а ученики принесут немалый доход.
— Интересно, — подхватил Хосе. — Самых перспективных я вообще освободил бы от платы.
— Но не слишком многих…
— В этом отношении, красавица, я сам решу, как поступить.
— Конечно, — Лилит сконфуженно опустила глаза, почувствовав выступивший на щеках румянец. — Прости, — пролепетала девушка.
— Однако, — добавил он, увидев ее смущение, — я подумаю о твоей идее.
— Только подумаешь? — В голосе слышалось разочарование. — Я думала, ты подхватишь ее.
— Идея действительно мне понравилась. Но отложим ее на будущее. — Он зачерпнул ложечкой холодную воду из стакана и полил бархатную пенку в джезве.
— Ты взял на себя мою обязанность заниматься кофе, — быстро отреагировала Лилит.
— Тогда выполняй ее. — Вручая девушке ложечку, он улыбнулся. — Мне нравится наблюдать за тем, как изменяется цвет кофе, когда гуща опускается на дно.
— И мне нравится. — Она взяла стакан и добавила в кофе еще немного воды. — Это дополнительное удовольствие, перед тем как насладиться вкусом напитка.
— У нас здесь много подобных удовольствий.
— Я уже знаю, — сказала Лилит, наблюдая, как оседает кофейная гуща. — В этой стране полным- полно удивительно приятных вещей. Настоящий райский уголок, как сказано в Библии. — Она взялась за длинную ручку джезвы и осторожно, стараясь не пролить ни капли, наполнила каждую чашечку ароматным напитком. — А ведь я по-настоящему и не видела эти райские кущи.
— Гм, у нас все еще впереди, — заметил Хосе и принялся разворачивать карту. — Итак, найдем Севилью…
— Кофе! — воскликнула Лилит, отвлекая его.
— Поставь пока, выпью чуть позже.
— Ты же сказал, что кофе должен быть горячим.
— Верно. — Хосе передал карту девушке и взялся за чашку. — Когда допьем, наметим маршрут вместе.
— Вот и хорошо.
Лилит стала рассматривать карту. Как всегда, обескуражили названия мест. Многие из них трудно было произнести свободно, без запинки. Карта была для нее настоящим сокровищем. Она вгляделась в тонкую линию шоссе, проходящую вдоль побережья Средиземного моря, города и деревушки, которые они с Хосе посетили за эти дни. Все они были жирно подчеркнуты его рукой, чтобы в памяти остались места, где она провела лучшие часы своей жизни. Тонкой линией были помечены города, в которых предстояло побывать.
— Знаешь, мне нравится название Кордова, — сказала она, всматриваясь в карту. — Оно чем-то притягивает. Голова кругом идет от всех этих городов. Вероятно, везде красиво.
— Тебе хочется заехать в Кордову? — с воодушевлением спросил он. — Очень интересный город. В нем много разных памятников, и христианских, и мусульманских. Тысячу лет назад это была столица Кордовского халифата, созданного арабскими завоевателями. Там находится одна из самых крупных в мире
