— Снимай цепи! Первым в судно Шаврика!
— Есть, капитан!
Когда капитан занял место в шлюпке и раздалась команда: «Отдать концы!», на берегу появилась еще одна фигура. Не успела лодка отойти от берега, как этот человек прыгнул в нее. Лодка резко покачнулась, чуть не зачерпнув воду бортом.
— Принимайте пополнение! — раздался голос. — Четверо в лодке, не считая собаки!
Из дневника Никиты Березина
Столько событий! Даже не знаешь, с чего начинать. Мы пока не в океане… Отец влепил мне двое суток домашнего ареста. Вынужден сидеть в комнате. Раз двадцать уже свистел Паганель. Вчера я просил отца заменить арест поркой, но он ответил, что порку может только присовокупить, если я так настаиваю. Я, конечно, дал задний ход, сказал, что не настаиваю, и пошел есть кашу. Что мне оставалось еще делать!
Сегодня должен прийти Александр Иванович. И пусть к аресту присовокупится порка, но я все равно уйду. Решено!
Для того чтобы потомкам все было ясно, возвращаюсь к той значительной ночи.
Мы только собрались отчаливать и даже уже отчалили, как с берега к нам в лодку метнулась высокая тень. От такого прыжка наш «Искатель» чуть не перевернулся. У Паганеля даже фуражка слетела в воду. А Шаврик залаял так, что у деда Макара в доме тотчас же загорелся свет. Но это еще не все. Когда мы увидели, что в лодке тот самый тип, мы все трое и даже Шаврик лишились дара речи. Нас относило от берега. Мы молчали. И вдруг я услышал, как у Паганеля стучат зубы. Между прочим, первый раз в жизни слышу, как стучат зубы.
— Капитан, почему на судне беспорядок? Почему сушатся весла? Взять нормальный курс!
Я почувствовал, что у меня тоже застучали зубы. Я хотел их остановить, но у меня ничего не получалось.
— Командуйте, капитан! Мы отклонились от курса! — прокричал тип.
— Слушаюсь! — пронзительно выкрикнул Валька. Я не узнал его голоса.
Не дожидаясь дальнейшей команды, мы с Паганелем судорожно схватились за весла. Валька отпихнул Шаврика и занял место на корме. Тип сел на переднюю банку, широко расставил ноги, достал трубку, набил ее табаком и закурил.
— Давайте знакомиться: старшина первой статьи Пашков Александр Иванович с эсминца «Севастополь». Сейчас в запасе. Ну, а вас я знаю: Валентин, Никита, Паганель.
— Я не Паганель, у меня тоже имя есть.
— Извини, дружище. Сергей Константинович Буклин!
— Так точно! — и Паганель с остервенением стал дергать весло. Лодка неожиданно развернулась и поплыла в сторону дома деда Макара.
— Эй, там, на веслах! — строго заметил Валька, и в голосе его снова зазвенели командирские нотки.
— Какая скорость, капитан?
— Два узла! — наобум брякнул Валька.
— Где первая остановка?
— На Рыжей отмели.
Я греб и думал: чудеса! Тип не погнал нас домой, не позвал милицию, не надрал никому уши. Может, это хитрость?
Через два часа после отплытия мы причалили. За эти два часа мы услыхали столько!..
Оказывается, самое умное животное на земле — дельфин. В Тихом океане существует самая маленькая республика в мире. В ней живет всего несколько человек! А в Африке исчезло племя с печальным названием «души желтого листа». Оказывается, в нашем городе есть подземный ход, который начинается у Кремля.
На берегу мы разожгли костер. Александр Иванович зажег его с одной спички. Мы напекли картошки, сварили суп из концентратов.
До чего же вкусная картошка, когда звезды над головой! Сидим, перебрасываем картошку с ладони на ладонь, чтобы остыла, а Александр Иванович нам рассказывает. И откуда он столько знает? Вот тебе и на! А мы думали — тип.
Но вдруг Александр Иванович нас ошарашил. Посмотрев на наш запас продуктов и оборудование, он заявил, что экспедиция наша обречена на провал и нужно все начинать сначала.
— С таким запасом мы доберемся с вами, хлопцы, до Оки и не далее. И то, если повезет.
Мы загрустили. Три месяца готовились, и насмарку все. Разве не обидно!
— А может, рискнем? — несмело предложил Валька.
— Нет, друзья, этот риск не оправдан. У меня есть одна идея…
И тут Александр Иванович рассказал нам такое, что я никогда не поверил бы. Давным — давно, еще когда мы не родились, он с друзьями несколько раз убегал из Сибири на фронт. А еще Александр Иванович сказал, что если хорошенько мозгами пораскинуть, то можно такое придумать!.. Можно даже целую флотилию построить!.. И договорились мы встретиться на чердаке, по — серьезному поговорить.
С первыми лучами солнца наша «флотилия» причалила к деревянному мостику, возле дома деда Макара. Аплодисментов не было. Шаврик с радостным лаем выпрыгнул на берег и тут же исчез. Мы попрощались с Александром Ивановичем, договорившись о встрече.
— Ну что, влетит вам дома? — весело спросил он нас.
— Влетит, — совсем не весело ответили мы.
— Расхлебывайте сами. Если уж очень туго будет, дайте знать, я поговорю с родителями. Но это в крайнем случае… Значит, завтра на чердаке в девятнадцать ноль — ноль.
Александр Иванович резко повернулся и быстро зашагал по берегу, насвистывая какой?то марш. А мы поплелись по самым боковым улицам.
Когда я пришел домой… Впрочем, потомкам это не интересно знать.
А через час мы должны встретиться с капитаном. Я снимаю с себя домашний арест. И пусть присовокупляется порка!
В редакции было пусто. Только где?то за дверью машинистка Люся продолжала отстукивать последние материалы в номер.
Александр Иванович по своей привычке занял место в кресле около стола. Воронов расхаживал по кабинету.
— Значит, ты на ночь стал Робинзоном. Завидую! Хоть поел картошки у костра!.. Только твоим капитанам досталось, наверно…
— Вот, если бы собрать таких… человек сто… двести…
— Ну это уж ты хватил: сто… двести… Что ты с ними делать будешь? Да и кому с ними заниматься?
— Вот — вот! Всегда мы боимся, кто будет заниматься. Где ставку искать. Кто будет оплачивать. Да, черт подери! Ты и я этим заниматься должны!
— А газета? А твоя работа?
— Ну, если так ставить вопрос, тогда пойду и скажу ребятам, что я им наврал, путешествия отменяются, приключений не будет.
— Подожди, не горячись! Любишь ты сразу, сплеча. Есть у меня некто Ребров. Кончил пединститут,
