находился недалеко от города. Когда я спросила, где найти Джонни Хаммонда, молоденькая медсестра вызвалась проводить меня.
— Его нельзя было сюда помещать, — смеялась она, — он не дает нам работать. Это самый веселый пациент за всю историю санатория. — Взглянув на меня, она поинтересовалась — Вы из Америки? Значит, вы Скотти? Он только о вас и говорит.
— Надеюсь, ничего предосудительного? — пошутила я.
— Он без ума от вас, — улыбнулась девушка. — Как я вам завидую!
Мы сошли с дорожки, обсаженной кустарником, и направились к поляне, где Джонни, расположившись прямо на траве, что-то горячо объяснял двум незнакомцам. И вдруг эти двое запрокинули головы и от души расхохотались.
— Теперь понимаете, что я имела в виду? — спросила сестричка. — Разрешите оставить вас. — Уходя, она окликнула Джонни. Он оглянулся и, увидев меня, вскочил на ноги. На его лице была написана неподдельная радость.
— Скотти! Какое счастье! А я уже начал волноваться, что поездка сорвалась. — Он схватил меня за руку. — Давай сядем. Не могу наглядеться на тебя, кажется, мы не виделись целую вечность.
Видя его искреннюю радость, я почувствовала угрызения совести, что не захотела приехать к нему раньше хотя бы на полчаса. Впрочем, я успокаивала себя тем, что с ним рядом были члены его семьи. Джонни интересовало, что я делала все это время, как поживает семья Дру, но он почти не оставлял мне времени для ответов.
— Тарахчу, как трещотка, от радости. Несказанно счастлив, видеть тебя, — признался Джонни.
Он неотрывно смотрел на меня с улыбкой. Сорвав травинку, он пощекотал ею кончик моего носа.
— У тебя три веснушки. Они делают тебя еще привлекательней.
— Веснушки? — Я машинально потерла нос, а Джонни потешался надо мной, уверяя, что с ними бесполезно бороться. Склонившись, он нежно поцеловал меня. Нежность излучали его глаза. Я поняла, что нужно поскорее все обратить в шутку, иначе я расплачусь.
— Меня не проведешь, Джонни Хаммонд! Мне прекрасно известно, что ты волочишься здесь за каждой юбкой! Не даешь прохода медсестрам.
— Они очень хорошенькие, Скотти. Но, ни одна не может сравниться с тобой. Ни у кого нет таких загадочных глаз.
— О, сэр. — Я поскорее захлопнула ресницы, а Джонни пожурил меня за то, что я не понимаю шуток.
— Я все прекрасно понимаю, — рассудительно сказала я. — Просто произошло много событий со времени нашего уик-энда. Кажется, пролетело не меньше месяца. — Я рассказала о Ховарде и Имоджин, о том, что Клер провожает их до виллы, о том, что Андрея и Нейл снова вместе. Недоумевая, я призналась — Как странно! Все время что-то происходит. Казалось бы, эти события никоим образом не затрагивают меня. Ан, нет!
— Все потому, что ты неравнодушный человек, Скотти. Принимаешь близко к сердцу чужие проблемы, — шепнул Джонни. — Поэтому-то ты так дорога мне.
Внимательно посмотрев ему в глаза, я поинтересовалась:
— Насколько дорога? Я понимаю, что ты не предлагаешь мне руку и сердце сейчас. Но давай на мгновение представим, что тебе предстоит выбирать между мною и газетой. Допустим, я жду возле алтаря, а у тебя появилась возможность заполучить сенсацию…
— Постой, это нечестно.
— А я полагаю, что имею право знать.
— Хорошо, — улыбнулся Джонни. — Я постарался бы побыстрее заполучить сенсацию, чтобы не заставлять тебя слишком долго ждать у алтаря.
— Это не ответ. Вернее, не тот ответ, который я надеялась услышать. Итак, ты выбираешь работу.
— Скотти, это как присяга для солдата. Защита отечества стоит на первом месте, а только потом жена и дети. Он должен, прежде всего выполнить свой долг, и женщина, согласившаяся связать с ним свою судьбу, знает об этом заранее. — Он провел рукой по глазам и попытался все обратить в шутку — Как тебе это удалось? Ты выставила меня, бедного больного человека, чудовищем.
— Извини, Джонни. Я ведь даже не спросила, как ты себя чувствуешь. Но учти, я все время звонила Кейт и справлялась о твоем здоровье. Когда тебя выпишут?
Ему показалось, что я спрашиваю, когда его выпустят из дурдома. Мы вместе рассмеялись. Джонни встал и помог подняться мне.
— Давай пройдемся.
Наша беседа снова потекла ровно и спокойно. Мне по-прежнему нравился Джонни, но можно ли назвать чувство, которое я питала к нему, любовью? Сомневаюсь. Прогуливаясь по парку, мы выбирали самые безлюдные дорожки, чтобы избежать надоедливых приставаний пациентов, желающих познакомиться с подружкой Джонни.
— А ты на самом деле моя подружка? — вдруг спросил Джонни и заглянул мне в глаза.
— Если верить твоим здешним знакомым, так оно и есть, — беспечно ответила я. — Должно быть, ты их предупредил.
— Я верил в это, Скотти. А теперь засомневался. В тебе появилось что-то новое, незнакомое. Не знаю, но мне кажется, что ты что-то скрываешь. У меня появился соперник?
Сердце у меня бешено заколотилось, но я постаралась рассмеяться как можно беспечнее:
— Разве у меня было время на это? Пришлось нянчить аж троих детей сразу, готовить еду, гулять с ними…
— И встречаться с Ричардом Дру каждый день.
Посмотрев Джонни в глаза, я призналась:
— Действительно, мы ужинали с Ричардом вчера, но не более того. Он пригласил меня из жалости, поскольку полагал, что мне одиноко. У него есть близкая подруга — Маргарет Линтон. Я, кажется, рассказывала тебе о ней. Маргарет мне не нравится, но Ричард считает ее необыкновенной. А если я сколько-нибудь изменилась, то только из-за всех недавних событий. Вспомни, ведь я приехала в отпуск осматривать достопримечательности…
— И повидаться со мной, — напомнил Джонни.
— Верно. А, что происходит? Все обрывается на самом интересном месте нашего объяснения в любви. «Скорая помощь» мчит тебя прямо на операционный стол, а я…
— Ты была прекрасна, Скотти, любовь моя.
— Не я твоя любовь, а газета, — укорила я.
— Скотти… — Он положил мои руки себе на плечи и поцеловал в губы. Не страстно, но нежно. — Ты так много значишь для меня. Бесконечно много.
Кто-то за спиной произнес: «Извините», и я отпрянула от Джонни. Это была та самая медсестра, которая помогла мне отыскать его.
— То, чем вы занимаетесь, мистер Хаммонд, может повредить вашему давлению.
— Неподходящее время для шуток. Оставьте нас, сестра Фостер.
— Не могу. Вас уже давно дожидается какой-то джентльмен. Понимаю, что вам с мисс Макклелланд есть о чем поговорить, поэтому я просила его подождать. Но его терпению пришел конец. Он говорит, что у него к вам важное предложение.
Нахмурившись, Джонни напряженно соображал:
— Кто это может быть? Что заставило парня проделать столь длинный путь сюда?
— Чем гадать, не лучше ли пойти и поговорить с ним? — предложила я.
— Непогрешимая логика, — радостно улыбнулся Джонни. — Ты только не уходи никуда.
Я со вздохом опустилась на траву. Нам снова помешали на самом интересном месте. Джонни торопливо пересекал лужайку, а я смотрела ему вслед. Со стороны казалось, что он вот-вот помчится рысцой. Я попыталась честно ответить на вопрос, смогу ли я вести тот образ жизни, что уготован жене журналиста.
Моя рука лежала на траве. Божья коровка выбрала ее для изучения. Она неторопливо обследовала
