— Давай сюда поближе, мешки воздуха, — кричал Хедж духам грозы. — Я вас уничтожу!
— Он великолепен, — вздохнула Мелли.
— Сконцентрироваться? — спросил Джейсон.
— Да, — ответила нимфа.
Мелли и Джейсон так направили ветер, что вскоре оказались в ближайшей открытой дыре. Все впятером они влетели туда со слишком высокой скоростью и теперь катились, стукаясь друг о друга, по крутому наклонному ходу, не предназначенному для людей.
Одеяния Мелли раздулись вокруг нее. Джейсон и остальные отчаянно цеплялись за нимфу, и понемногу их падение начало замедляться, духи грозы завывали им вслед от входа в туннель.
— Долго… я… не смогу, — предупредила Мелли. — Держитесь вместе! Когда ветра ударяют…
— Ты чудо, Мелли! — воскликнул Хедж. — Знаешь, моя мама была аурой. Так вот даже она не сделала бы этого лучше.
— Пришли мне письмо почтой Ириды, — попросила Мелли.
Хедж подмигнул нимфе.
— Вы не могли бы договориться о свидании попозже? — взвизгнула Пайпер. — Смотрите!
Туннель за ними потемнел. Джейсон почувствовал треск в ушах от увеличивающегося давления.
— Я не могу их удержать, — предупредила Мелли. — Но попытаюсь вас прикрыть, оказать вам еще одну услугу.
— Спасибо, Мелли, — пробормотал Джейсон. — Я надеюсь, ты найдешь новую работу.
Нимфа улыбнулась и растворилась в воздухе, обдав их теплым мягким ветерком. И тут последовал порыв сильнейшего ветра, он с такой скоростью выбросил их в небеса, что Джейсон вырубился.
XXXIX
ПАЙПЕР
Пайпер снилось, что она находится на крыше общежития «Школы джунглей».
Ночью в пустыне холодает, но она набрала одеял, а поскольку рядом был Джейсон, то другого тепла ей не требовалось.
В воздухе пахло полынью и горящим мескитовым деревом. На горизонте виднелись горы Спринг- Маунтинз, похожие на неровные черные зубы, за ними — тусклый блеск огней Лас-Вегаса.
Звезды сверкали так ярко, что Пайпер боялась — из-за них будет не виден метеоритный дождь. Она не хотела, чтобы Джейсон решил, будто она притащила его сюда под выдуманным предлогом. (Хотя, конечно, так оно и было.) Но метеориты их не разочаровали. Почти каждую минуту по небу проносился один из них — линия белого, желтого или голубого огня. Дедушка Том наверняка припомнил бы какой- нибудь черокский миф, объясняющий это явление, но в этот момент она сочиняла собственную историю.
Джейсон взял ее за руку — наконец-то — и показал на два метеорита, чьи траектории встретились в атмосфере и образовали крест.
— Ух ты! — воскликнул он. — Не могу поверить, что Лео не захотел на это посмотреть.
— Вообще-то я его не приглашала, — небрежно ответила Пайпер.
— Неужели? — улыбнулся Джейсон.
— Ммм… тебе никогда не кажется, что трое — это уже целая толпа?
— Ну да… Ты знаешь, какие неприятности нас ждут, если нас тут застукают?
— Ну, я что-нибудь придумаю, — небрежно сказала Пайпер. — Я бываю очень убедительна. Так ты хочешь танцевать или как?
Джейсон рассмеялся. У него были удивительные глаза, а улыбка в свете звезд — еще лучше.
— Без музыки. Ночью. На крыше. Не опасно?
— Я вообще рисковая девчонка.
— Вот в это я могу поверить.
Джейсон встал и предложил ей руку. Они медленно протанцевали несколько шагов, но скоро перешли к поцелую. Пайпер с трудом оторвалась от него, радость так сильно рвалась наружу… что она едва сумела поцеловать его снова — губы растягивала сумасшедшая улыбка.
Потом ее сон переменился… а может, она уже умерла и попала в царство мертвых… потому что она снова оказалась в магазине Медеи.
— Пожалуйста, пусть это будет сон, — пробормотала Пайпер, — а не мое вечное наказание.
— Нет, дорогая, — раздался приятный женский голос. — Это вовсе не наказание.
Пайпер повернулась, боясь увидеть перед собой Медею, но рядом с ней стояла другая женщина, она перебирала платья на полупустом магазинном стеллаже.
Женщина была великолепна — волосы до плеч, изящная шея, идеальные черты лица, превосходная фигура, подчеркиваемая обтягивающими джинсами и белоснежной блузкой.
Пайпер повидала в жизни немало актрис — большинство женщин ее отца были сногсшибательными красавицами, — но эта дама не походила на них. Изящная от природы, модная без всяких ухищрений, ошеломляющая без малейшей косметики. После встречи с Эолом, со всеми его подтяжками и гримом, она показалась Пайпер тем более поразительной. В ней не было ничего искусственного.
И вдруг на глазах у Пайпер внешность женщины стала изменяться. Пайпер не могла понять, какого цвета у нее глаза или какой именно цвет у ее волос. Женщина становилась все красивее и красивее, словно ее образ приноравливался к мыслям Пайпер — максимально приближался к ее идеалу красоты.
— Афродита, — прошептала Пайпер. — Мама?
Богиня улыбнулась:
— Ты всего лишь спишь, деточка. Если кто спросит — меня здесь не было. Договорились?
— Я… — У Пайпер на языке вертелась сотня вопросов, но они только мешали друг другу.
Афродита сняла со стеллажа бирюзовое платье. Пайпер казалось, что платье великолепно, но богиня поморщилась.
— Это не мой цвет. А жаль — миленькое. У Медеи тут есть неплохие вещи.
— Но… это здание взорвалось, — неуверенно проговорила Пайпер. — Я сама видела.
— Да, — согласилась Афродита. — Наверное, поэтому тут распродажа. Теперь это только воспоминание. Извини, что вытащила тебя из твоего сна. Сон — он гораздо приятнее, я знаю.
Лицо Пайпер горело. Она не могла понять — то ли от злости, то ли от смущения, но больше всего она чувствовала какую-то опустошенность и разочарование.
— Это было не по-настоящему. Этого никогда не было. Почему же я помню его так живо?
— Потому что ты — моя дочь, Пайпер, — улыбнулась Афродита. — Ты видишь вероятности гораздо ярче, чем их видят другие. Ты видишь то, что могло бы случиться. И оно еще может случиться, так что не отчаивайся. К сожалению… — Богиня обвела рукой магазин. — Сначала тебе придется пройти другие испытания. Медея вернется, а с ней и множество других врагов. Врата смерти открылись.
— Что ты хочешь сказать?
Афродита подмигнула ей:
— Ты сообразительная, Пайпер. Ты знаешь.
Пайпер словно окатило холодным душем.
— Спящая женщина, та, которую Медея и Мидас называли своей покровительницей! Она сумела открыть новый выход из Царства Мертвых. Она позволяет мертвецам возвращаться назад в мир живых.
— Ммм. И не каким-нибудь мертвецам. Худшим. Самым сильным, тем, кто более всего ненавидит богов.
— Чудовища возвращаются из Тартара тем же путем, — предположила Пайпер. — Вот почему они воскресают после уничтожения.
— Да. У их покровительницы, как ты ее называешь, особые отношения с Тартаром, духом бездны. —
