работы. Так что, если не возражаете, я мог бы ей помочь.
Дэвид колебался, разрываясь между желанием поехать и необходимостью лечь.
– Она сама будет все двигать, – пробормотал он.
– Да, правда, – согласилась Бетси, явно перенося свое неудовольствие с сына на хозяйку. – Ее ничто не остановит.
– А это моя работа – принимать товар и проверять наличие по спискам. И я не…
– Ну, знаете, чтобы двигать мебель, большого знания антиквариата не требуется, – рассеянно заявил Слейд, и, понимая, что никак нельзя упустить такой замечательный шанс, быстро надел пиджак.
– Значит, дело улажено, – объявила Бетси и ухватила сына за локоть, прежде чем он успел что-либо возразить.
– Мистер Слейдермен присмотрит за мисс Джессикой, а ты отправляйся в постель.
– Нет, я не лягу. Кресло, мне нужно только кресло.
Дэвид слабо улыбнулся Слейду:
– Ну что ж, спасибо. Скажите Джессике, что я обязательно буду в понедельник. А бумажная работа может подождать до конца недели. Скажите, чтобы она в утешение инвалиду оставила все бумаги для меня.
Слейд кивнул:
– Ну, конечно, скажу.
И, повернувшись, направился к выходу, сообразив, что новое поступление его очень может интересовать.
Через пятнадцать минут Слейд припарковался на небольшой, усыпанной гравием площадке около магазина Джессики. Небольшое здание с узкими окнами по фасаду. Шторы были подняты, и Слейд через стекло мог видеть, как она пытается сдвинуть с места нечто большое и, очевидно, тяжелое. Выругав мысленно всех женщин вообще и данную особу в частности, он распахнул дверь в магазин. Услышав звяканье колокольчика, Джессика резко обернулась. То, что кто-то может появиться в магазине в такой ранний час, ее удивило. А увидев на пороге Слейда, она просто остолбенела.
– Ну… – Физическое напряжение настолько утомило ее, что она с трудом могла отдышаться. – Не ожидала увидеть вас здесь.
Она не добавила, что его появление не доставило ей особенного удовольствия.
Джессика сняла жакет и засучила рукава шерстяного свитера. Под ним вздымалась и опадала небольшая грудь. Слейд вспомнил, какой мягкой она ему показалась при случайном прикосновении. Он совершенно забыл, что явился сюда мириться с Джессикой.
– Неужели у вас не хватает ума, чтобы не ворочать самой такие тяжести?
Быстро сняв пиджак, он бросил его на стул. Джессика выпрямилась и холодно ответила:
– И вам доброго утра.
Но ее раздражение его нисколько не обескуражило. Он подошел и примерился к объекту ее пустых усилий.
– Куда его поставить? – спросил он кратко. – Надеюсь, вы не относитесь к числу женщин, которые семь раз на дню меняют свои намерения?
Она сердито прищурилась, глаза стали совсем темными, как в тот вечер в гостиной. Странно, когда она сердилась, то становилась особенно привлекательной. Иначе ее вздернутый подбородок просто бы его рассмешил.
– По-моему, вас никто не просил помогать. – В первый раз она разговаривала с ним столь ледяным тоном. – Я сама в состоянии справиться со своими делами.
– Не будьте глупее, чем вы есть на самом деле, – отрезал он, – вы же надорветесь. Ну, говорите, куда поставить эту вещь?
– Вещь! – возмущенно воскликнула она. – Это французский секретер девятнадцатого века.
Слейд окинул его небрежным взглядом:
– Неужели? Итак, куда вам подвинуть эту драгоценность?
– О, сейчас я скажу, куда и что стоит двигать, и… – Он расхохотался. Вот так просто, взял и расхохотался. Очень весело и непринужденно. Вот этого она никак от него не ожидала. Она с трудом справилась с желанием поступить точно так же и поспешно отошла от Слейда, чтобы не мешать. Ей совершенно не хотелось признавать, что Слейдермен очень обаятелен и вообще ей симпатичен. Она даже плечом дернула от столь крамольной мысли. Вот еще, была нужда! – Вон туда, – сказала она сдержанно, показав, куда именно. И, отвернувшись, стала смотреть в окно. Когда звук дерева, трущегося о дерево, прекратился, Джессика обернулась к Слейду: – Спасибо.
Благодарность была краткая и холодная.
– Итак, чем еще я могу быть вам полезен?
Он с удовольствием окинул ее долгим взглядом. Джессика стояла очень прямо, непринужденно сложив руки. Волосы были зачесаны назад и закреплены двумя перламутровыми гребенками, чтобы не падали на лицо. Слейд позволил себе скользнуть глазами ниже. Она была очень тоненькая, в талии чуть не переламывалась, и почти без бедер. Хорошо сшитая длинная юбка отлично облегала фигуру, и Слейд оценил по достоинству то, что видел. Обувь она носила почти детского размера и сейчас нетерпеливо постукивала подошвой об пол.
– Райс очень беспокоился, что вы займетесь как раз тем, за чем я застал вас несколько минут назад.
– Вы видели Дэвида?
Холодность и нетерпение испарились моментально. Она быстро подошла к Слейду и взяла его за руку.
– Так Дэвид встал? Как он?
Ему вдруг захотелось дотронуться до нее – до ее пушистых волос. Наверное, они такие мягкие. Его охватило нестерпимое желание коснуться чего-то мягкого и податливого.
Джессика озабоченно смотрела на него.
– Он пытался ходить, – ответил Слейд кратко, – но чувствует себя не так хорошо, как ему бы хотелось.
– Ах нет, ему еще рано, он должен лежать.
– Но он, очевидно, считает иначе.
«Интересно, ее волосы тоже пропитаны этим осенним ароматом – и цветы, и дым, – который сводит его с ума?»
– Он даже хотел приехать сегодня утром.
– Хотел приехать?! – с ударением на оба слова спросила Джессика. – Я же приказала ему оставаться дома. Что же это такое? Он просто несносен.
Слейд вдруг очень внимательно всмотрелся в выражение ее лица.
– А что, все делают то, что вы велите?
– Он мой служащий! – отрезала Джессика, отдернув руку. – И, черт возьми, лучше ему меня слушаться.
Однако так же быстро, как вспылила, она успокоилась и улыбнулась:
– Он ведь еще почти мальчик, и Бетси его все время пилит. Такой уж у нее способ воздействия. Я, конечно, очень ценю его преданность делу, но лучше бы ему сначала выздороветь как следует.
И Джессика взглянула на телефон:
– Если я сейчас позвоню, он взъерепенится.
– Нет, он просил передать, что до понедельника не приедет. – Слейд прислонился к секретеру. – Но он хотел, чтобы все бумажки на новые поступления вы бы оставили ему.
Джессика сунула руки в карманы, все еще раздумывая, не стоит ли сейчас позвонить парню и прочесть ему нотацию.
– Хорошо. Если он все- таки приедет в понедельник, по крайней мере будет спокойно сидеть. А за это время я расставлю новые вещи, значит, его помощь не понадобится. И слава богу. А то еще свалится снова.
И она снова улыбнулась:
– Он почти так же одержим всем этим, как я. Если я всего-навсего переставлю подсвечник, он это непременно заметит. До своей болезни он все пытался уговорить меня уйти в отпуск. – Она громко рассмеялась, закинув голову так, что волосы разметались за спиной. – А дело в том, что он просто хотел неделю-две сам здесь всем управлять.
– Очень преданный помощник, – пробормотал Слейд.
– О, Дэвид именно таков, – подтвердила Джессика. – Но вы-то что здесь делаете, Слейд? Я думала, что вы с головой зарылись в книги.
Довольный, что сдержанность и отчужденность последних дней исчезли, но и не теряя осторожности, Слейд сообщил свою версию.
– Я обещал Дэвиду для его же спокойствия, что охотно вам помогу.
– Ну, это очень любезно с вашей стороны. – Он почувствовал легкий укол досады от того, что в ее голосе прозвучало удивление.
– Ну, время от времени я бываю и любезным. А кроме того, неплохо бы получить кое-какую нужную мне информацию об антиквариате.
– О! – Она приняла его заявление с самым серьезным видом и кивнула: – Я вообще-то не возражаю, если мне помогут управиться с самыми тяжелыми вещами. А какой период вас интересует?
– Период?
– Ну, мебель – какого периода? – пояснила Джессика, подходя к длинному низкому комоду. – Какой век или стиль? Ренессанс, раннеамериканский, итальянский провинциальный?
– Да просто общие сведения, которые дали бы мне основу для понимания, – нашелся Слейд, в то же время легонько оттолкнув Джессику от комода. – А этот куда?
Он передвинул и этот раритет в указанное место.
А Джессика тем временем расставляла более легкие предметы, попутно поддерживая разговор о мебели, которой они сейчас занимались.
– Вот этот стул фирмы «Чиппендейл». Видите, у него квадратное, обитое тканью сиденье и изогнутые ножки. А вот этот шкаф – французское барокко: красное дерево, позолота и резьба. – Она вытерла маленький столик тряпкой и стала объяснять что-то относительно китайского влияния и чайной церемонии.
За утро их раз семь прерывали посетители, и тогда Джессика превращалась в продавца. Слейд наблюдал, как она показывает вещи, объясняет происхождение, затем торгуется. Если он не был уверен раньше, то теперь было совершенно ясно: магазин для нее не игрушка. Она не только умела управлять, но и работала больше, чем он мог себе представить. Она не только хорошо понимала психологию покупателей, и он невольно восхищался этими глубокими знаниями, но она делала деньги – и, судя по ценникам, немалые.
Но тогда почему же, если она так предана делу, позволяет себе риск, используя свой магазин для противозаконных сделок? Теперь, когда Слейд увидел ее за работой, ему уже не так легко было предполагать, будто она занимается всем этим для развлечения. Нет, нельзя было заподозрить, что она безмозглая вертушка. Но, может быть, все незаконные операции совершались у нее под носом, а она об
