пособничество с целью его осуществления, ну и прочие, прочие. Кстати, на нем, возможно, и убийство, совершенное в Париже, – не говоря уж о хищениях и незаконном провозе ценностей. Нет… – И Додсон с интересом оглядел кончик сигары. – Думаю, что на весьма продолжительное время мы будем избавлены от его беспокойной персоны.
Он подождал еще тридцать секунд, ожидая ответа, а потом сказал, словно вел диалог:
– Вы, конечно, время от времени будете давать свидетельские показания, но это не должно мешать вашей новой профессии. – «Упрямый молодой дурень», – подумал Додсон, попыхивая сигарой. Он решил испытать железную сдержанность Джеймса Слейдермена. – Джессика мне сказала, что отдала Майклу несколько тысяч долларов, чтобы помочь ему бежать.
Зорко наблюдая за возможной реакцией, он внезапно уловил слабую искорку интереса в глазах Слейда, но она сразу же погасла. Впрочем, этого было достаточно, чтобы подтвердить одну идею, пришедшую ему в голову, когда он встретился со своей крестницей.
– У нее такое ощущение, что ее сделали соучастницей. Странно, однако Майкл ни разу не упомянул о том, что она дала ему деньги, а я сам с ним об этом не говорил. Ходит слух, что вы с ним тоже виделись сразу же после того, как его доставили сюда… – И Додсон замолчал, предлагая Слейду высказаться.
Слейд не клюнул на эту наживку. Додсону пришлось самому продолжить разговор как ни в чем не бывало. Ничего, ему таки удавалось не однажды раскалывать такие вот твердые орешки.
– Думаю, можно было бы успокоить Майкла на этот счет. Разумеется, Джессика вполне может вынести потерю нескольких тысяч. Хотя нам придется поволноваться, чтобы привести ее в спокойное состояние духа. – И улыбнулся: – Понимаете, все дело в ее понимании совести.
– Как она? – вырвалось у Слейда.
Додсон мысленно выругался, но внешне остался совершенно спокойным.
– Знаете, совсем неплохо. – Он слегка покрутился туда-сюда на вращающемся стуле. – Надо вам сказать, Слейд, что я был просто сражен ее видом, когда приехал в госпиталь. Никогда в жизни не видел Джессику больной, и… признаюсь, я испытал потрясение.
Слейд достал сигарету и почти агрессивно, не сдерживая себя, чиркнул спичкой.
– Но сейчас она опять прыгает как ни в чем не бывало, – продолжал комиссар полиции, довольный реакцией, вызванной его словами. – Почти довела до сумасшествия своего врача, пока он наконец не выписал ее. Представляете, сразу же начала работать. Уж этот магазин! – Он усмехнулся. – Не думаю, что скандальная известность повредит ее делу.
Заметив напряженность в осанке Слейда, Додсон помолчал и загасил сигару.
– Она в высшей степени похвально отзывается о вас.
– Неужели? – И Слейд выдохнул длинную струю дыма. – Моя задача была обеспечить ее безопасность. Но я совершенно не справился с этим поручением.
– Она жива и здорова, – поправил его Додсон. – И так же упряма, как всегда. Мы с Дэвидом пытались убедить ее уехать в Европу отдохнуть, поправиться. Но она и слышать об этом не желает. – Додсон откинулся на спинку стула, слегка улыбаясь. – Говорит, что собирается сидеть здесь безвылазно.
Слейд быстро перевел взгляд с окна на галстучную булавку Додсона. В нем внезапно и яростно пробудились чувства, и потребовалось немалое усилие, чтобы их подавить.
– Верится с трудом, – выдавил он из себя. – Она никогда не могла усидеть на месте.
– Ну, во всяком случае, она мне так сказала. – Додсон сложил пальцы домиком. – Она дала мне полный отчет, со многими подробностями, которые вы опустили. Очевидно, – заметил Додсон, увидя, что Слейд сощурился, – у вас хлопот был полон рот.
– Да уж достаточно, – парировал Слейд.
Додсон выпятил губы, непонятно, то ли размышляя на этот счет, то ли соглашаясь. Слейд не понял.
– Джессика думает, что она очень плохо справилась с этим делом.
– Она справилась чересчур хорошо, – проворчал Слейд. – Если бы она оказалась слабее, я бы просто увез ее подальше.
– Да, ну… существуют разные точки зрения по этому поводу, конечно. – Додсон посмотрел на тройную рамку с фотографиями жены и детей. Он тоже иногда не во всем соглашался с этой леди. И вспомнил взгляд Джессики, когда она спросила его о Слейде.
– Разумеется, дело закончено, – заметил Додсон, – и я не совсем уверен, что она сейчас не падет духом, – знаете, бывает замедленная реакция.
Слейд медленно произнес про себя: «Это меня не касается». Вышло неубедительно.
– Думаю, она справится. У нее дома полно людей, которые могут о ней позаботиться, – сказал он вслух как можно равнодушнее.
Додсон рассмеялся.
– Обычно все бывает наоборот. Это она наполовину обслуживает свой штат. Разумеется, некоторое время Бетси будет суетиться и кудахтать, пока Джессике не захочется кричать и бесноваться от этой заботы. Но, конечно, кричать она не станет. Бетси у нее в доме уже двадцать лет. А кроме того, есть еще кухарка. Тоже служит примерно столько же. Прекрасное печенье делает. – Он помолчал, очевидно, вспоминая вкус. – Года три назад Джессика оплатила все медицинские счета, когда у кухарки случился инсульт. И, наверное, вы видели старика-садовника.
Слейд проворчал, раздавливая сигарету в пепельнице.
– Да, лет девяноста.
– Ему девяносто два, если память мне не изменяет. Она не собралась с духом его уволить и наняла ему в помощь мальчишку для тяжелой работы. А маленькая горничная, Кэрол, дочь шофера ее отца. Когда шофер умер, Джессика взяла к себе в дом девочку. – Он вздохнул. – Она верна людям. И эта верность и постоянное желание помочь и замечательны, и в то же время постоянно создают ей лишние трудности.
Ну а потом, по мнению Додсона, наступило время бросить бомбу.
– Она наняла адвоката для Майкла.
На этот раз реакция, скорая и яростная, ждать себя не заставила.
– Что она сделала?
Беспомощно разведя руками, Додсон, стараясь не улыбаться, пояснил:
– Она считает, что ответственность лежит на ней.
– С чего это она так решила?
Слейд уже не мог сдерживаться, вскочил и зашагал по кабинету.
– Если бы он не работал на нее, он бы не попал в эти сети, – пожал плечами Додсон. – Ну вы знаете образ ее мыслей не хуже меня.
– Да, если она при этом вообще думает. Ведь это Адамс поставил ее под удар. Он отвечает за все, что с ней случилось. Ее два раза чуть не убили, потому что у него кишка тонка защитить ее.
– Да, – невозмутимо согласился Додсон. – Он действительно во многом виноват. – Додсон сделал легкий, многозначительный нажим на местоимении. Слейд вопросительно посмотрел на комиссара полиции. Додсон ответил понимающим взглядом. «Как Слейд похож на отца сейчас – такой же импульсивный, эмоциональный, горячий. Но все-таки Том, – продолжал размышлять Додсон, – не способен был так обуздывать себя».
Слейд снова отвернулся.
– Если она желает нанять ему адвоката, – сказал он тихо, – что ж, это ее дело. Меня это совершенно не касается.
– Не касается?
– Послушайте, комиссар, – Слейд возмущенно уставился на Додсона, – я принял приказ к исполнению, я выполнил порученное мне дело. Я написал отчет о моих действиях. Я также подал рапорт об отставке. Я с этим завязал.
«Посмотрим-посмотрим, как долго ты сможешь убеждать себя в этом», – подумал Додсон. Улыбаясь, он протянул руку:
– Конечно, и, как я уже сказал, мы сожалеем, что расстаемся с вами.
Когда Слейд вылез из машины, в воздухе пахло снегом. Он взглянул на небо – ни луны, ни звезд. Пронзительный ветер завывал в ветвях обнаженных деревьев. Слейд оглядел дом. Светились окна: в гостиной и в спальне Джессики. Но пока он смотрел, верхний свет мигнул и погас. «Может быть, она уже легла спать, – подумал Слейд и сгорбился под напором ветра. – Надо зайти, хотя мне совсем не место здесь». Говоря себе это, Слейд уже поднимался по ступенькам к входной двери. Он твердил себе, что надо повернуться, сесть в машину и уехать. Он проклинал беса противоречия, который заставил его сюда примчаться. Продолжая проклятия, он поднял руку, чтобы постучать.
Но прежде чем он коснулся дверной ручки, дверь распахнулась. Он услышал волнующий смех, почувствовал мгновенное прикосновение меха к ногам и едва удержал Джессику, которая, устремившись бегом за Улиссом, налетела на Слейда.
И все, все, что он хотел забыть, снова в единое мгновение ожило в его памяти – ее прикосновение, аромат и то, какая гладкая была у нее кожа под его губами. А Джессика отшатнулась и поглядела ему прямо в лицо.
Глаза у нее сразу засветились и ожили, вся она вспыхнула от радости. Он стоял в напряженной позе, и от ее улыбки у него вдруг задрожали колени.
– О, Слейд! Извини, мы с Улиссом чуть не сбили тебя с ног.
Она не сознавала, насколько ее слова близки к истине. Он быстро выпустил ее руку и отступил назад.
– Ты собиралась уходить?
– Только чтобы побегать с Улиссом. – Джессика взглянула поверх его плеча и безнадежно махнула рукой. – Он уже убежал.
Снова посмотрев на Слейда, Джессика протянула ему руку:
– Приятно тебя видеть. Входи, выпей стаканчик.
Слейд осторожно вошел, но руки не пожал. Джессика бросила жакет на столик около лестницы, зажмурившись на мгновение, пока стояла к нему спиной.
– Пойдем в гостиную, – сказала она, лучезарно улыбаясь, когда снова повернулась к нему лицом. – Там горит камин.
И, не ожидая ответа, она бросилась к дверям гостиной.
«Двигается с обычной своей быстротой, – отметил про себя Слейд. – И синяков под глазами нет – исчезли, словно их никогда и не было. Она такая, как при первой их встрече, женщина неистощимой энергии».
Он медленно
