шальная пуля попала в руку. Ливи говорила и говорила в микрофон, обыгрывая мнение толпы. А что еще оставалось? В сущности, никто ничего не знал. Нападали четверо, раненых двадцать четыре, тяжелых – двое. Все! И с этим прикажете работать? Ливи вертелась как могла, прокладывая себе путь в толпе.
Если террористы рассчитывали прервать погребальную службу, они просчитались потому, что хладнокровие англичан непоколебимо. В старинном аббатстве церемония совершалась, как ей положено, пусть за его стенами и действовали пресса и полиция.
Одновременно с правительственными автомобилями подъезжали и мчались обратно машины «Скорой помощи», поврежденный автомобиль террористов вывезли тягачом. Задолго до конца службы исчезли малейшие признаки беспорядка и волнения на улицах.
Со своей удобной позиции Ливи наблюдала за тем, как из аббатства вышла королевская семья. Если сотрудники службы безопасности удвоили рвение, то это прошло незаметно. Потирая ушибленную руку, Ливи смотрела, как операторы сворачивают технику. Ей казалось, что она стоит так уже несколько часов.
– Что дальше? – спросил Боб, укладывая камеру.
– Скотленд-Ярд, – ответила она устало и, потянувшись, выгнула спину. – У меня такое чувство, что мы проведем большую часть дня в ожидании.
Ливи была совершенно права. Дав скудную официальную информацию, их отправили восвояси. Съемку закончили, а новостей не прибавилось. Ливи ждала в толпе коллег, потом металась, пытаясь нарыть что-нибудь эксклюзивное. В итоге уныло повторила все то же для «Вечерних новостей» и совершенно опустошенная отправилась в отель.
В изнеможении она мокла в ванне целый час и уже совершенно обессилела. Но спокойствия не было. В комнате стояла тишина. Ливи была еще слишком взбудоражена событиями. Не каждый день попадаешь в такой переплет, даже если ты репортер. Она уже стала жалеть, что отказалась пообедать где-нибудь вместе с командой.
Было еще рано, даже слишком рано. Ей не хотелось провести еще один вечер в гостиничном номере. Лучше посмотреть Лондон, и, забыв об усталости, она стала одеваться.
На улице было холодно, и тучи все еще угрожающе нависали над городом. На ней были слаксы, свитер, пальто она тоже захватила с собой. Ливи пошла наугад, не имея никакой определенной цели. На улицах было полно машин, пахло бензином. Биг-Бен пробил восемь раз. Если она хочет пообедать, то надо выбрать ресторан. Однако она продолжала идти.
То путешествие, двенадцать лет назад. Она снова вспомнила «Роллс-Ройс», поездки от монумента к монументу. В Букингемском дворце был «садовый вечер». В бледно-розовом платье из органди и в затейливой шляпке, Мелинда приседала перед королевой. Ливи ужасно хотелось побывать в Тауэре, но мать заметила, что посещение Национальной галереи будет более поучительным. Она с чувством исполняемого долга рассматривала картины и думала о том, как здорово было бы зайти в паб.
Несколько лет назад Дуг заговаривал о возможной поездке в Лондон. В те времена, когда еще можно было мечтать. Однако у них никогда не находилось лишних денег. А затем не стало и любви. Какие уж тут мечты.
Ливи стряхнула с себя дурное настроение. Она теперь в Лондоне, она вольна побывать и в Тауэре, и заглянуть в кабачок, и проехаться в метро. Но ей не с кем было разделить эту возможность. Никого, чтобы…
– Ливи.
Она ойкнула, повернулась и оказалась лицом к лицу с Торпом. Он взял ее за руку. Мгновение она смотрела на него, совершенно сбитая с толку.
– Одна? – спросил он без улыбки.
– Да, я… – И она запнулась, не зная, что сказать. – Вот захотелось побродить, посмотреть город.
– У тебя вид был несколько растерянный. – Он отпустил ее и сунул руку в карман.
– Да, я задумалась.
Ливи пошла рядом с Торпом.
– Ты прежде бывала в Лондоне?
– Один раз, давным-давно. А ты?
– Да, в молодости.
Некоторое время они шли молча. Его сдержанность была для нее внове, но она хотела, чтобы он первым нарушил молчание.
– О террористах ничего нового пока не известно, – сказал он наконец.
– Да, я знаю. Я провела вторую половину дня в Скотленд-Ярде. Полагаю, они необязательно входили в какую-нибудь организацию.
Торп пожал плечами:
– Оружие самое современное и очень дорогое, но, сдается, они не профессионалы. Они были готовы ко всему. Я бы сказал – смертники.
– Глупо все это, – пробормотала Ливи, думая о тех четверых, которые на один быстротечный момент оказались в центре всеобщего внимания. – Бессмысленная смерть, напрасная.
Они снова замолчали, идя рядом в холодных вечерних сумерках. Зажглись фонари. Они попеременно попадали из круга света в полосу тени. Торп вдруг положил руку ей на плечо.
– Ливи, мимо нас сегодня прожужжало немало пуль.
– Да?
– И это чудо, что никто из прессы, или прохожих, или зрителей не был убит.
– Да.
Она не собиралась облегчать ему задачу. Торп нетерпеливо вздохнул.
– Если я сегодня утром так себя вел, то потому, что я уже не могу думать о тебе только как о репортере. Я видел женщину, и я не хотел, чтобы тебя ранило.
Она молча внимательно посмотрела на него.
– Ты извиняешься?
– Нет, просто объясняю.
Ливи на минуту задумалась.
– Хорошо.
– Что хорошо?
– Ты все объяснил вполне убедительно. – И она улыбнулась. – Но когда в следующий раз ты помешаешь мне делать репортаж, я очень не по-дамски дам тебе кулаком под дых. Идет?
Он кивнул и тоже улыбнулся.
– Идет.
– Ты обедал, Торп? – спросила она, когда они снова пошли дальше.
– Нет, я вытанцовывал менуэт вокруг Доналдсона.
– Есть хочешь?
Торп удивленно взглянул на нее.
– Это что, приглашение, Оливия?
– Нет, вопрос. Отвечай, «да» или «нет»?
– Да.
– Кто-то мне сказал, что коллеги в чужих странах должны держаться вместе, – напомнила она. – Какого ты теперь мнения на этот счет?
– Склонен согласиться.
Ливи взяла его под руку.
– Тогда идем, Торп. Я заплачу за твой обед.9
Они нашли шумную забегаловку, где было много народу, и втиснулись за угловой стол. Торп поглядел на длинную очередь у прилавка. Пахло жареным мясом.
– Очень романтично. Обожаю атмосферу свидания.
– Вовсе это не свидание, – напомнила ему Ливи, выскальзывая из пальто. – Я проверяю на практике одну теорию. И, пожалуйста, поосторожнее, не испорть опыт.
– Испортить? – Торп бросил на нее простодушный взгляд. – Каким это образом?
Она только посмотрела на него прищурившись.
Они сделали заказ. Ливи откинулась на спинку стула и огляделась, впитывая в себя атмосферу места. У прилавка двое мужчин горячо спорили о бегах. Постепенно звук голосов заглушил шипение жарящегося мяса. Именно в таком кабачке ей хотелось побывать, когда она подростком приезжала в Лондон.
Торп молча смотрел на нее. Удивительно, с каким интересом она разглядывает присутствующих. На лице больше не было легкой печали, туманившей его, когда он встретил ее на улице. О чем она тогда думала? Или о ком? Он еще очень многого о ней не знает. «И, – подумал он, – пройдет немало времени, прежде чем она мне обо всем расскажет».
– И что же ты видишь?
– Лондон, и куда более реальный, чем можно видеть, когда ходишь от памятника к памятнику.
– И, похоже, тебе нравится то, что ты видишь.
– Хорошо бы нам не надо было улетать завтра утром. Я бы провела здесь еще денек-другой.
– И что бы ты стала делать?
Ливи пожала плечами:
– О, я бы ходила повсюду и смотрела на всех встречных. Проехалась бы на двухэтажном автобусе. Ела бы жареную рыбу и чипсы из газетного кулька.
– Завернула бы в Ковент-Гарден?
– В Ковент-Гарден я бывала. Я бы скорее поехала в доки.
Торп засмеялся и поднял бокал с пивом.
– А ты имеешь представление о лондонских доках, Оливия?
– Нет, а что?
– Я бы тебе не советовал. По крайней мере – одной.
– Ты опять забыл, что я репортер, – с укором произнесла она.
– А лондонские докеры этого даже не заметят, будь уверена, – сухо ответил он.
– Ладно. – Она откинулась на спинку стула. – Да мы все равно завтра улетаем.
– Так какие у тебя планы дома?
– Отмечусь в студии и просплю весь остаток уик-энда.
– А когда ты в последний раз видела Вашингтон? – спросил он, когда перед ними поставили жареные свиные отбивные.
– О чем ты это? Я вижу Вашингтон ежедневно.
– Я говорю о развлечениях. – Торп взял вилку. – Ты когда-нибудь ездила по округу Колумбия в качестве туриста?
Ливи хмуро резала ножом отбивную.
– Ну, наверное…
– А в зоопарке была?
– Разумеется, я делала оттуда репортаж.
Она остановилась и взглянула на Торпа. Он усмехнулся.
– Ну ладно, к чему ты клонишь?
– К тому, что ты не умеешь отдыхать.
Ливи удивилась:
– А сейчас я что делаю?
– У меня нет времени как следует показать тебе Лондон, – вставил Торп, – так, может, мне показать тебе Вашингтон?
Сигнал опасности сработал мгновенно. Ливи неторопливо разрезала мясо, подыскивая ответ.
– Не думаю.
Торп улыбнулся:
– Почему же?
– Я не хочу, чтобы у тебя появились всякие идеи на мой счет.
– Что еще за идеи? – спросил он простодушно. Взглянув на ее руки, он вспомнил легкое прикосновение ее пальцев к своему лицу, когда ее целовал.
– Послушай. – Ливи старалась тщательно подбирать слова. – Я не могу сказать, что твоя компания меня
