позвонила в курьерскую службу и договорилась о доставке, указав два адреса: квартиры шефа, откуда документы нужно было забрать, и фирмы-заказчика, куда их требовалось доставить.
Никто не знал, почему Мартин отступил от обычной процедуры и унес готовый проект домой. Сотрудники не задали ему подобного вопроса.
Однако сейчас он догадался, почему так поступил: ему хотелось разделить триумф с Сандрой, своей тайной любовницей.
До нынешнего дня никто не мог сказать Мартину, что произошло в промежуток времени от четырех часов дня, когда он покинул офис, и примерно до полуночи, когда на него было совершено нападение.
Секретарь Джейн, получив на следующее утро звонок от Эммы, поспешила сначала в больницу навестить Гринфилда и только потом отправилась в офис. Где и обнаружила полный кавардак. Все было перевернуто вверх дном, но самое главное — исчезли копии хранившихся в сейфе чертежей главного проекта.
Перепуганная Джейн догадалась позвонить в фирму-заказчик и спросить, получили ли они вчера чертежи. Ответ был отрицательным.
Узнав обо всем, Эмма сделала заявление в полицию, утешила расстроенную Джейн, сказав, что та не должна ни в чем себя винить, и на том все кончилось.
Так и вышло, что представившийся Гринфилду шанс произвести революцию в области строительства крупных деловых центров канул в небытие. Впрочем, как и сама возможность заниматься любимым делом.
До нынешнего дня Мартин не имел ни малейшего представления о том, что случилось после его ухода из офиса. У него не было доказательств, что курьер действительно забрал чертежи. Поэтому ему оставалось лишь одно: строить детские садовые домики, радоваться каждому новому дню и стараться не задумываться о том, что имел, но потерял.
Так бы Мартин и жил, если бы неожиданно не появилась Сандра, которая в мгновение ока изменила все ориентиры его существования. Она не только восполнила недостающие пробелы в общей информационной картине, но раздула едва тлеющие в глубине его души угольки былой дерзновенной натуры.
Разумеется, он не вспомнил, каким был раньше, однако Сандра расшевелила его дремлющую чувственность, добралась до самых древних инстинктов.
Мартин Гринфилд всегда принадлежал к категории людей, привыкших брать желаемое.
Сейчас он желал Сандру Лоуренс.
Когда она вновь появилась на крыльце, ее яркие волосы были собраны сзади в хвост. Она выглядела свежей и готовой принять любой вызов окружающего мира.
Глядя на нее, Мартин подумал о том, что не меньше, чем разыскать чертежи, ему хочется узнать, что приводит в действие внутренний механизм скверной девчонки по имени Сандра Лоуренс.
— Ну, ты готов ехать? — спросила она, направляясь к «ягуару».
— Куда? — спросил Мартин, который стоял, прислонясь к столбику крыльца.
Сандра немного удивленно оглянулась на него через плечо.
— Какая разница?
За последнее время Мартин привык к тому, что амнезия то и дело подкидывает ему загадки, поэтому остался на месте, хмурясь и пытаясь сообразить что к чему. Сандре пришлось вернуться, взять его за руку и повести с собой.
— Ох уж эти мужчины!
— А что бы вы без нас делали? — усмехнулся Мартин, направляясь к пассажирскому сиденью.
Однако не успел он взяться за ручку дверцы, как Сандра бросила ему ключи.
— Надеюсь, мне никогда не доведется этого узнать.
Гринфилд бросил ей ключи.
— Я не могу вести автомобиль.
Сандра поймала связку и тут же отправила в обратный полет.
— У тебя есть лицензия?
Все необходимые бумаги лежали у Мартина в бумажнике, который он сунул в задний карман джинсов. Врачебное освидетельствование показало, что ему можно водить автомобиль, так что никаких законов он не нарушал.
Но одно дело иметь право на вождение, и совсем другое — действительно сесть за баранку.
Разумеется, с принадлежащим тетушке Эмме грузовиком Мартин управлялся — когда нужно было съездить в магазин за строительными материалами или на заправочную станцию за горючим. Но ведь грузовик не сравнишь с таким шикарным автомобилем, как «ягуар»!
Да еще принадлежащий умопомрачительной женщине.
Если он сядет за баранку, то ему придется волноваться за обеих — за машину и за ее владелицу.
Однако в глубине души Мартину очень хотелось повести «ягуар». Он даже облизнулся в предвкушении, сам того не осознавая, и понял, что делает, лишь когда наблюдавшая за ним Сандра весело рассмеялась.
В следующую минуту она решительно опустилась на пассажирское сиденье. Мартину ничего не оставалось, как занять водительское место.
— Добро пожаловать в мир живых, мистер Гринфилд! — приветствовала его Сандра.
— Мне прежде случалось управлять этим автомобилем?
Она загадочно улыбнулась.
— Заводи двигатель, дорогой. Посмотрим, проснутся ли у тебя какие-нибудь воспоминания.
Сандра не была врачом. И даже психологом не являлась. Правда, однажды некоторое время встречалась с психотерапевтом, но это быстро кончилось. Ей не нравилось, когда кто-то копается в ее психике. Она опасалась, что рано или поздно это может привести к серьезной душевной травме.
Вообще, Сандра жила, руководствуясь в основном собственными желаниями и ни о чем особо не задумываясь. Она наслаждалась моментом, вовсю использовала свой писательский дар и к психологическим приемам прибегала лишь тогда, когда требовалось создать яркий литературный персонаж.
Но кто знает о ретроградной амнезии больше автора мелодраматических романов?
Потеря памяти кем-либо из героев произведения является излюбленным писательским приемом. А уж в так называемых «мыльных операх» используется вовсю.
Поэтому, даже не имея медицинского образования, Сандра много чего знала о подобном заболевании, порой становящемся печальным следствием травмы головного мозга.
Она полагала, что вряд ли память вернется к Мартину. Чудеса случаются редко, особенно если больной некоторое время находился в коме. Однако Сандру больше волновало не то, вспомнит ли Мартин, что она предложила ему полтора года назад на завтрак в день его рождения клубнику, сервированную на ее обнаженном животе, а то, вернутся ли к нему воспоминания о ней самой.
Хоть какие-нибудь! Только бы Мартин вспомнил, как им было хорошо вдвоем! Этого уже достаточно.
Сандра отметила, что он пару раз взглядывал на нее, пока они ехали по проселочной дороге, однако ни разу в его глазах не промелькнуло и намека на воспоминание. И это приводило Сандру в отчаяние.
Если Мартин не припомнит хотя бы что-то о ней — о них, — у нее не окажется основы, на которой можно строить глубокие отношения. И тогда придется все начать сначала, постепенно пробуждая в нем интерес и завоевывая его доверие. И это при том, что в свое время он уже начал влюбляться в Сандру!
А сейчас Мартин просто не помнит своих прежних чувств. На их месте в его душе пустота.
— Ну как?! — крикнула Сандра, перекрывая шум ветра.
— Блеск! — озорно крикнул Гринфилд в ответ.
— Возбуждает?
Мартин изумленно взглянул на нее, но явно не из-за того, что она произнесла такое, а потому что угадала его мысли.
Словно в подтверждение этой догадки на губах Мартина медленно появилась лукавая улыбка.
