— Непременно позвоню, — пообещал Мартин.
Попрощавшись с теткой, он быстро поднялся по лестнице в спальню. Сандра раскинулась на кровати, являя собой образец современной, привыкшей жить самостоятельно и в собственное удовольствие женщины. Она спала голой. Легкое летнее одеяло накрывало ее всю, оставив одну грудь обнаженной.
Прикипев взглядом к упругой выпуклости, Гринфилд непроизвольно провел по губам языком. Ему чертовски захотелось втянуть соблазнительный сосок в рот.
Его мужская плоть мгновенно отвердела, и все мысли улетучились из головы.
Мартин шагнул вперед, но усилием воли сдержал себя, и мысли его приняли определенное направление.
Вчера Сандра сказала, что хотела бы перевести их былые отношения на новый, более серьезный уровень. Проведя с ней единственную ночь, он понял, почему у нее возникло подобное желание. Они подходили друг другу идеально — как гвоздь и молоток в руках мастера. Их физические ритмы совпадали, внутренняя химия организмов, словно смешиваясь, создавала взрывчатый эликсир, вполне способный исцелить Мартина от всех комплексов, связанных с травмой и амнезией.
Кроме того, Сандра символизировала собой две вещи — ключ к разгадке тайн, повлекших за собой нападение на него, и шанс прекрасного будущего. Совместного.
Однако Мартин твердо знал: лично для него будущего не может быть до тех пор, пока не осядет и успокоится прошлое.
Иными словами, самое разумное для него сейчас — сосредоточиться на настоящем. Еще точнее — на лежащей в постели Сандре.
Осознав это, Мартин с минуту глупо и счастливо улыбался, пока идущий из кондиционера прохладный воздух не подсказал ему, что нет никаких причин стоять и смотреть на Сандру с расстояния нескольких шагов, когда он свободно может забраться к ней в кровать.
— У тебя холодные ноги, — сонно пробормотала она и зевнула, в последний момент вспомнив, что следует прикрыть пальцами рот.
— У тебя тоже. — Он легонько ущипнул ее за сжавшийся в столбик сосок. — И грудь как ледышка. Но сейчас я ее разогрею.
— А ноги?
Мартин откинул с Сандры одеяло и оседлал ее.
— Доберемся и до них, — пообещал он. — Не возражаешь, если я начну сверху и постепенно спущусь вниз?
— Ну все, ты укомплектована, — сказала Лайза, возвращаясь к своему рабочему столу и защелкивая кейс.
Последние пятнадцать минут ушли на прикрепление миниатюрного микрофона к левой груди Сандры — той самой, которую не далее как сегодня утром Мартин долго ласкал, целовал и посасывал. Так долго, что в теле Сандры до сих пор ощущались отголоски этого нежного действа.
Микрофон прикрепили к коже липкой лентой, и, когда Сандра надела блузку и взглянула на себя в зеркало, ей стало ясно, почему Лайза берет за свои услуги такие большие деньги. Даже под эротичным нарядом, который Сандра надела нарочно для того, чтобы произвести должное впечатление на Брюса Слейтона и тем самым побудить его к откровенности, ничего не было заметно. Никто не догадался бы, что под блузкой к телу Сандры прикреплен провод.
— Отличная работа! — восхищенно заметила она, расстегивая молнию на юбке, чтобы заправить блузку за пояс.
— Иначе и быть не может, — ответила Лайза. Взяв кейс, она повернулась к Сандре. — Уверена, ты не захочешь отложить визит к Брюсу Слейтону до вечера. Моя встреча закончится в начале третьего. Когда я освобожусь, я могла бы подстраховать тебя.
Сандра покачала головой.
— Мартин торопит меня. Поначалу он настороженно отнесся к моим попыткам помочь ему, однако сейчас все переменилось. Я убедила его, что без моей помощи ему не обойтись.
Лайза понимающе усмехнулась.
— Типично мужское поведение.
Как Сандре ни хотелось согласиться, все же она покачала головой.
— Не скажи. В характере Гринфилда найдется немного отрицательных мужских черт. В такого мужчину легко влюбиться.
Улыбка Лайзы стала шире.
— Ого! По-моему, ты в большой опасности, дорогая моя! Не боишься разрушить свою нынешнюю репутацию?
Сандра не стала спрашивать, о какой именно репутации идет речь. Ей и так это было известно.
Она покачала головой.
— Нет. Сама я ничуть не изменилась, просто Мартин стал другим.
— Вот как? — вскинула Лайза бровь. — И в чем же разница? Он не похож на себя прежнего или на всех остальных твоих мужчин?
Сандра задумчиво прикусила губу. Она еще недостаточно долго пробыла с Мартином, чтобы успеть проанализировать свои чувства к нему или произошедшие в нем перемены. Знала только, что человек, который по ее прежним представлениям был тверже стали, в этом отношении даже превзошел себя. И в то же время стал гораздо нежнее, ласковее и заботливее.
— И то и другое, — наконец ответила она.
Лайза в свою очередь призадумалась.
— Дорогая, вот тебе мой совет: берегись. Больше ничего не могу сказать.
— Я сама все понимаю, — пожала Сандра плечами. — Но пусть все идет своим чередом. Как будет, так и будет. — Она еще раз поправила блузку. — Я не в силах что-либо изменить.
— Вполне верю, — кивнула Лайза. — Погоди минутку, нужно еще перекинуться парой слов с Мартином.
Она открыла дверь и позвала Мартина в кабинет.
Пока Лайза вводила его в курс несложной операции, Сандра присела на стул и сделала вид, что поправляет ремешки на туфлях. При этом она приняла такую позу, чтобы ее длинные, стройные, обтянутые тончайшими чулками шоколадного оттенка ноги оказались в самом выгодном положении. Она была уверена, что Мартин не удержится и взглянет на них.
И оказалась права. Принимая из рук Лайзы ключи от ее автомобиля, он покосился на ноги Сандры.
— Возьмите мой «пежо», — говорила тем временем Лайза. — Находясь в нем, вы сможете контролировать беседу Сандры с Брюсом Слейтоном. В салоне есть динамик, и вы услышите каждое слово.
Мартин сунул ключи в карман и восхищенно покачал головой.
— Ну и ну! Интересно вы, дамы, используете свои передвижные средства!
— Просто у нас отсутствует такая сильная эмоциональная привязанность к поставленной на колеса конструкции из металла и резины, какая зачастую присуща мужчинам, — ответила Лайза, провожая посетителей.
— Как сказать, — возразила Сандра. — Например, я люблю свой «ягуар». Один знакомый психолог сказал мне, что это как-то связано с моим детством.
Лайза рассмеялась и повела их на улицу.
— К началу третьего верните «пежо» сюда. Да, чуть не забыла! Когда откроете дверцу автомобиля, протяните руку к небольшой панели на щитке над баранкой и наберите цифры: три, пять, шесть, два и восемь. И только затем можно будет сесть.
— А если этого не сделать? Автомобиль взорвется? — спросил Мартин.
Лайза ободряюще похлопала его по плечу.
— Ничего такого не произойдет. Просто, когда вы возьметесь на баранку, вас ударит электрический разряд в пятьдесят вольт. Кроме того, «пежо» не заведется. Кажется, еще и двери автоматически
