изобразил нарочито беззаботную улыбку, которая, впрочем, совершенно не затронула его глаз.
Сандра мысленно выругалась. Ведь Мартин ничего не помнит. И мысль об этом наверняка каждый раз доставляет ему боль.
Она отвела взгляд в сторону, вспоминая тот вечер. Он был тогда таким радостным, возбужденным. Просто сиял от счастья. Если бы он любил танцевать, они с Сандрой наверняка закружились бы в вальсе. Но так как Мартин не принадлежал к категории любителей подвигаться под музыку, то все кончилось бурным сексом на ковре в гостиной его квартиры.
Эта картина необыкновенно ярко предстала перед внутренним взором Сандры, и она почувствовала прилив желания.
Да-да, так и было! Как только закрылась дверь за курьером, унесшим с собой чертежи, которые должны были сделать Мартина миллионером, тот сорвал с Сандры одежду и принялся покрывать поцелуями с головы до ног.
Она смеялась, восторженно взвизгивала и в конце концов отдала Мартину все бразды правления, позволив делать все, что он только пожелает. Разумеется, ей даже в голову не могло прийти, что это их последняя ночь.
Тогда Мартин не пропустил ни единого уголка ее тела, к каждому прикоснулся губами. Но не медленно, словно смакуя, а лихорадочно, жарко, обжигающе. Он весь горел желанием.
Вспоминая его пылкие поцелуи, Сандра почувствовала, как напрягаются ее соски под тонким трикотажем топа, как проступает на щеках румянец. Бедра Сандры непроизвольно сжались — она словно наяву ощутила, как Мартин входит в нее, как текут минуты непередаваемого наслаждения и как затем будто некая волна возносит ее к вершинам блаженства.
— Может, нам лучше зайти в дом? — предложил Мартин. — У тебя такой вид… Словом, тебе наверняка не помешал бы сейчас стаканчик знаменитого лимонада моей тетушки.
Сандра опустила ресницы, спрашивая себя, что именно увидел Мартин на ее лице. Обычную жажду? Усталость? Вожделение? Или все вместе?
— А она не приправляет свой напиток чем-нибудь наподобие виски?
— Ну, если ты хорошенько попросишь…
Сандре понравилась идея выпить чего-нибудь прохладительного. Ей предстояло много чего разузнать, однако она не могла мыслить трезво, пока собственная чувственность преобладает над разумом.
Мартин с некоторым усилием поднялся и взял Сандру под локоть. Она молча последовала за ним, держа в другой руке босоножки, и в голове ее была полная сумятица из-за обилия вопросов, предположений и эротических образов.
Только сейчас Сандра во всей полноте ощутила, как соскучилась по Мартину. Неужели он действительно целый месяц пролежал в коме? И не следовало ли ей все это время находиться рядом с ним? Хотя бы для того, чтобы просто держать его за руку, шептать нежные слова, а не шататься неизвестно где и с кем.
Сандра даже слегка покраснела, вспомнив, как в предпоследний вечер пребывания в Бирмингеме подцепила в баре смазливого парня и провела с ним пару часов в ближайшем отеле.
С другой стороны, любовники — или любовницы — обычно не сидят у больничной койки. Они посылают цветы, пишут смешные послания и тому подобное. А Сандра и Мартин были всего лишь интимными приятелями, не более того. Оба взрослые свободные люди, они не связывали друг друга никакими обязательствами, им достаточно было взаимного удовольствия.
Впрочем, Мартин предложил углубить отношения, но Сандра не пожелала этого. Тогда ей казалось, что, окончательно прикипев сердцем к этому мужчине, она разрушит свою долго и тщательно выстраиваемую жизнь.
Однако позже Сандра наконец поняла, что в ее внешне идеальной жизни отсутствует нечто существенное. Тогда-то она и предприняла поиски Мартина в надежде возобновить отношения, вновь попытать счастья, так сказать.
Но даже в самом кошмарном сне не могло присниться Сандре, что она окажется для Мартина совершенно чужим человеком. Впрочем, кого ей в этом винить, если не себя?
— Осторожней на первой ступеньке, — предупредил ее он. — Мне нужно закрепить там доску.
Сандра автоматически пропустила ненадежную ступеньку и поставила ногу на следующую. И тут же вскрикнула, потому что снизу в ступню ей впилась острая щепка.
— Ой-ой-ой!
— Вот дьявол! — Мартин подхватил Сандру на руки — та даже возразить не успела — и стукнул в дверь носком кроссовки. — Эмма, открой!
Спустя минуту прибежала встревоженная тетушка. Распахнув дверь и увидев племянника с гостьей на руках, она побледнела.
— Что это? Мартин, немедленно поставь ее на ноги! Тебе нельзя поднимать тяжести!
Бесцеремонность этого замечания заставила Сандру поморщиться, даже несмотря на отвлекающую боль в ступне.
— Я все-таки не слон, мисс Гринфилд!
— Мальчику запрещено поднимать груз весом более десяти фунтов! — Эмма смерила Сандру взглядом. — А вы весите гораздо больше.
— Это что, видели бы вы меня лет в шестнадцать! Тогда я была настоящая пышка. И ваш мальчик ни за что бы меня не поднял. — Пытаясь разрядить этой шуткой атмосферу, Сандра повернула ногу и увидела торчащую из ступни щепку немалых размеров.
— Отойди с дороги, тетя, — как можно спокойнее попросил Мартин. — Не будь занудой. Лучше принеси пинцет и аптечку.
Осторожно усадив Сандру на диван, он встал рядом на колени и принялся внимательно осматривать ранку. Затем осторожно пошевелил пальцем щепку. Сандра взвизгнула, пронзенная острой болью. Она никогда не была особенно терпеливой.
Не обращая на ее возглас никакого внимания, Гринфилд вновь тронул щепку.
— Ой! Да прекрати же мучить меня! Больно ведь.
— Не сомневаюсь. Но, поверь моему опыту, от такой боли не умирают. Думаю, ты выживешь, если я выдерну щепку и смажу ранку йодом. Потерпишь так или возьмешь что-нибудь в рот и сожмешь зубами, чтобы не орать на всю округу?
Несмотря на свое плачевное, по ее понятиям, положение, Сандра не удержалась от лукавой усмешки.
— Если бы ты помнил меня, то не задавал бы подобных вопросов. И знал бы, что зубами я никогда ничего не сжимаю!
Мартин поднял взгляд и увидел пляшущих в ее глазах чертиков. В следующее мгновение она многозначительно подмигнула ему, красноречиво давая понять, что воспринимает предложение взять что- нибудь в рот в весьма фривольной трактовке.
К сожалению, в этот момент вернулась тетушка Эмма, помешав Мартину ответить в том же шутливом тоне.
— Вот! — Эмма протянула племяннику пинцет, затем открыла крышку аптечки, которую затем поставила на диван по соседству с гостьей. Все это она проделала молча, однако Сандра отметила, что плечи ее понуро опущены. По-видимому, просьба не быть занудой довольно сильно повлияла на нее. — Принести вам лимонаду? — спустя минуту спросила тетушка Эмма и неожиданно улыбнулась, как будто даже искренне.
Сандра изобразила на лице ответную улыбку. Похоже, не ей одной приходится здесь туго.
— Это было бы просто чудесно, благодарю.
Эмма кивнула и поспешила на кухню.
— Что это, перемирие? — спросила Сандра, пока Мартин так и эдак поворачивал ее ступню, чтобы ему было удобнее удалить оттуда инородное тело.
— Похоже на то. Тетушке не нравится, когда ее называют занудой, особенно если это правда.
— Ясное дело, кому же такое понравится, — пробормотала Сандра, наблюдая за действиями
