широкой и теплой. Он удобно устроил мою голову на своем плече, обхватил меня под коленками и мерно шагал по лесу, переступая через корни и обходя буреломы под ярким светом утреннего солнца. Ярослав был настолько заботлив, что даже перекинул косу на другую сторону, чтобы волосы не лезли мне в рот.
Я снова была одета в просторную сорочку капитана, а вот кисти рук, перекинутых ему на грудь, были связаны.
— Ярослав, — прошелестела я благородному в ухо, боясь, что на большее меня не хватит, — зачем ты меня связал?
— Чтобы ты не упала, — объяснил он. — Ты уж прости, дочка Сиятельного, но нести тебя на руках, как поется в балладах, слишком тяжело, даже если ты весишь, как связка костей.
— Спасибо, — ядовито сказала я.
— Ты давно на себя в зеркало смотрела? — поинтересовался Волк медовым голосом.
— Уверена, что ты на меня сегодня насмотрелся в разных видах, — не осталась я в долгу, добавив еще больше сладости, — так что послушаю твое мнение.
— Сама же предлагала, чтобы я в тебе увидел не только возможность получить домен. Вот я и смотрел, — парировал Волк. — Было бы на что смотреть. Более тощей и страшной девушки я не видел. Даже Тиса рядом с тобой — писаная красавица. На нее хоть как-то мужчина реагирует, а ты понравишься только оголодавшим бродячим собакам. Честно признаться, я так и не понял, что в тебе есть хорошего, кроме домена.
— Что? — задохнулась я от возмущения и совершенно потеряла над собой контроль.
Наверное, мой новоявленный жених решил побить все рекорды хамства. Движимая только злостью и горькой обидой, я отомстила единственно возможным мне способом — изо всех сил укусила Волка за ухо.
Капитан охнул, вздрогнул и разжал руки. Я проскользила по его спине вниз, испугавшись, что задушу его связанными руками. Но капитан, обладавший превосходной реакцией, взмахнул кинжалом, разрезая веревку. Я мешком свалилась на землю и тут же вскочила, готовая защищаться. Лицо Волка, схватившегося за ухо, было настолько страшным, что я не сомневалась — мне придется дорого заплатить за вкус Волчьей крови на губах.
Я попыталась отступить, но из-за приступа головокружения упала. Ярослав, одетый только в сапоги и подштанники, смотрел на меня сверху вниз. На лице у него ходили желваки.
— Ты, став Ясноцветой, раздражаешь меня не меньше, чем будучи Милой, — прорычал он.
Я испытывала к Волку сейчас такую ненависть, что боялась открыть рот, чтобы не сказать что-нибудь такое, что навсегда разрушит между нами возможность взаимопонимания. Я могла устраивать сцены, могла ненавидеть, могла плакать, но знала точно: отныне у меня нет другого пути, кроме как стать женой Волка. Теперь у меня был выбор — прожить жизнь в замужестве кошмарно или все же хоть как-то исправить ситуацию.
Видимо, Ярослав думал примерно о том же самом. Он походил, успокоился, пару раз стукнул близрастущее дерево и миролюбиво предложил:
— Предлагаю отложить выяснение отношений до тех пор, пока ты в состоянии будешь хотя бы ровно стоять и не падать через каждые несколько минут.
Он перекинул меня через плечо и мерно зашагал.
— Боюсь, к тому времени станет поздно что-то выяснять, — вздохнула я. — Ты же хочешь жениться на мне как можно скорее?
— Да. — Капитан не стал отрицать очевидного. — Как только окажемся в замке ульдона, сразу же поженимся. Он, как владетель этой земли и подданный государства, с которым у нас мир, имеет на это право, и брак будет признан Вышеславом Пятым.
— Чтоб ты сдох! — пробормотала я.
— О, что за выражения из уст дочери Владетеля домена? — притворно удивился Ярослав. — Мне на миг показалось, что я несу дочь купца на плече. Но ведь этого же не может быть, правда? Нет, дорогая невеста, я не — как ты изволила выразиться — сдохну, тем более, когда мечта всей моей жизни сейчас у меня в руках. Мой сын будет править северным доменом!
— Назло тебе нарожаю только дочерей, — бессильно пообещала я. Мне было плохо и морально, и физически. Сил на то, чтобы бороться или парировать словесные уколы, уже не осталось. Мне нужна была передышка, хотя бы маленькая.
— Я рад, что ты уже смирилась с необходимостью нашего брака, — сказал Волк, и я не сомневалась, что при этом на его лице появилась довольная, но холодная улыбка.
— Так ты меня в замок к ульдону тащишь? — спросила я. — Всю жизнь мечтала выйти замуж в одной сорочке с чужого плеча! И в мужских штанах, которые мне велики! Чучелом…
— Нет, не в замок. Как бы я этого ни хотел, у меня есть еще обязанности, кроме вылавливания из речек невест. Я несу тебя к дороге, по которой раньше ездили крестьяне. Мы договорились с Даезаэлем, что он после полудня будет по ней проезжать. Сейчас утро, так что у нас даже будет возможность отдохнуть. Ульдон сказал, что ниже по течению есть брод. Мне необходимо встретиться с ульдоном в официальной обстановке, чтобы поговорить…
— О свадьбе?
— Ты очень эгоцентрична, Ясноцвета. Нет, о его владениях. Нужно узнать, каким образом то, что официально считается территорией домена Сыча, стало считаться землей ульдонов.
Я тяжело вздохнула. Личные проблемы личными проблемами, а работу никто не отменял.
— Капитан, снимите меня с плеча, — официальным тоном попросила я. — Можно я пойду ногами или, в крайнем случае поеду у вас на спине? Мне больно и неудобно вот так висеть.
Волк молча поставил меня на землю, потом присел:
— Хватайся за плечи, только постарайся не задушить. И ногами за талию обними.
Я не стала ничего отвечать и просто положила ему голову на плечо, постаравшись заснуть. Впереди меня ожидали несчастный Драниш и любопытный Даезаэль. Уж этот-то, я уверена, своего не упустит, поиздевается всласть.
Молчащий Ярослав, да еще и со спины, был вполне терпимым спутником, поэтому я позволила себе расслабиться и уснуть.
Разбудил меня ядовитый голос эльфа:
— Ну вот, я-то надеялся, они скандалить будут, а они прям идиллию демонстрируют!
Я открыла глаза и подняла голову, моргая от ослепительного солнца. Я спала, устроив голову на плече капитана, который сидел на обочине заросшей травой дороги, баюкая меня на руках, как ребенка. Удивительно, как ему удалось снять меня со своей спины, даже не разбудив. Или я настолько ослабла? В объятиях Ярослава было бы даже уютно и приятно, если бы… если бы он испытывал ко мне хоть капельку теплых чувств.
Перед нами стоял фургон, на козлах сидел довольный жизнью целитель. На его лице было явно написано предвкушение зрелища акта жизненной драмы, из которой он не собирался упустить ни мгновения. Я впервые после болезни присмотрелась к целителю повнимательнее и ахнула. Шелковистые, типично эльфийские волосы золотистой волной сбегали ниже плеч. За какое же время он успел их так отрастить? Парик, насколько мне помнится, у него был черный.
Эльф заметил мою реакцию и горделиво провел по струящемуся золоту рукой. Но быстро прекратил самолюбование, расположившись поудобнее и приготовившись наблюдать за представлением.
— Котя! — На землю спрыгнул тролль, держа в руках одеяло. Переживания наложили на его лицо явный отпечаток, под глазами залегли глубокие тени, а губы были обкусаны.
Мне стало неимоверно жаль тролля, чьи мучения только начинались. Я прямо взглянула ему в глаза. Когда взгляды серебристо-серых и карих глаз нашли друг друга, тролль резко остановился, словно натолкнулся на невидимую преграду, а челюсть у него отвисла.
— Драниш, хочу представить тебе свою невесту, Ясноцвету Крюк, — официальным тоном проговорил Волк, помогая мне подняться на ноги.
Теперь жених был образцом галантности. Ярослав забрал из безвольных рук тролля одеяло и укутал меня собственническими движениями. Я не шевельнулась. Я не могла отвести взгляда от тролля, в глазах которого недоумение сменилось пониманием, а потом болью.
