— Ну что ж… — Джинджер подхватила сумочку и вышла в коридор.
Где находится кабинет начальника, она прекрасно знала. Войдя в приемную, она увидела, как секретарша собирает вещи.
— А! Пришла на мое место? — сердито буркнула та, увидев Джинджер. — Что ж, располагайся, я уже все собрала!
Взяв в руки картонную коробку, она вышла за дверь.
Джинджер нерешительно приблизилась к столу и села в кресло.
В этот момент дверь распахнулась, и в приемную вошел мужчина.
— Доброе утро! — едва ли не под нос произнес он, проходя мимо.
Девушка уставилась на него, широко раскрыв глаза от изумления:
— Ты?!
— Джи-Джи?! — Ник был удивлен не меньше девушки. — Что ты здесь делаешь?
— Меня направили сюда работать. Вместо ушедшего секретаря. А ты?
— Получается, ты будешь работать у меня, — развел он руками.
— Постой, — догадалась девушка, — так ты — Николас Картер?
— Ну да, — он покаянно кивнул. — А ты…
— Джинджер Кроуфорд.
— Странно, что я тебя не узнал, ведь я лично беседовал с тобой…
— Ничего удивительного, — хмыкнула Джинджер. — Ты был так углублен в бумаги на своем столе, что ни разу даже не взглянул на меня.
— Каюсь, — улыбнулся он чуть смущенно. — Намечается очень важная сделка. Поэтому без секретаря мне сейчас никак нельзя. Надеюсь, ты знаешь делопроизводство?
— Конечно, не волнуйся, я со всем справлюсь. — Джинджер вдруг почувствовала, что не испытывает к нему ни обиды, ни злости. Поразительно, как действует на нее этот мужчина, когда находится рядом.
— Джи-Джи, я тут хотел тебе сказать…
Ник посмотрел на нее пристальным взглядом, от которого сердце девушки забилось, словно птица в клетке.
— Что? — Она не отвела взгляда, ожидая ответа.
— Если будут какие вопросы, обращайся, — буркнул Ник и скрылся в кабинете.
— Хорошо, мистер Картер, — фыркнула Джинджер и включила компьютер.
Ник и сам не понимал, что с ним происходит. Встреча с Джи-Джи в собственной приемной повергла его в шок. Из которого он, видимо, еще не вышел.
Сев в кресло, Ник взялся за изучение документов. Если сделка состоится, его фирма сделает мощный рывок вверх. К этому он стремился долгие годы. Потому что знал, что такое бедность, и совсем не хотел к этому возвращаться.
Ник родился в семье совершенно никчемного человека, коим он считал своего отца. Ничего не достигнув в жизни, тот только и делал, что винил окружающих в своих несчастьях, как из рога изобилия сыпавшихся на его голову. Первыми, кому доставалось, были Ник и его мама. Начав пить, отец не забывал распустить руки, если находился в совсем скверном настроении.
Безумно устававшая от работы на фабрике, куда она устроилась, чтобы прокормить семью, мать была вынуждена терпеть еще побои и сквернословие отца. Ник ненавидел его. Ненавидел всей душой. Сколько раз он просил маму уйти вместе с ним из дому. Но та почему-то отказывалась. Ник старался как можно реже бывать дома, целыми днями пропадая на улице с такими же мальчишками, как он сам. Но наступал вечер, и надо было возвращаться домой, где его уже ждал отец, чтобы всыпать за очередную плохую оценку или еще за какую-либо пустяковую провинность вроде немытой чашки или оставленных возле входной двери грязных кроссовок. Мистер Картер всегда мог найти причину для избиения, это никогда не было для него проблемой. Ник даже желал, чтобы с отцом случилось какое-нибудь несчастье. Но шло время, а отец по- прежнему изводил жену и сына скандалами и побоями.
Ник поклялся себе, что никогда не станет таким, как его папаша. И выход пришел неожиданно. То, что раньше, казалось ему, никогда не пригодится, теперь обрело новый смысл. Не заметив, как это произошло, мальчик втянулся в учебу, удивляя учителей и себя внезапно открывшейся тягой к знаниям. Он быстро пошел в гору, радуя маму своими успехами.
— Учись, сынок! — с улыбкой говорила она, разглядывая его очередную хорошую отметку. — Я верю, что ты многого добьешься.
И гордость, с которой она это говорила, вдохновляла Ника на новые учебные подвиги.
Окончив школу. Ник узнал, что все это время его мама откладывала деньги ему на учебу. Успешно поступив в университет, он решил, что, во что бы то ни стало, вытащит маму из ее убогой обстановки. Как только сможет.
Уезжая учиться, единственное, о чем переживал Ник, так это о том, что оставляет маму наедине с отцом. Но перед самым его отъездом произошло то, чего никто не ожидал. Будучи, как обычно, нетрезв, тот полез на крышу, чтобы поправить антенну, и, не удержавшись, рухнул вниз. Никого в тот момент не было дома. Его обнаружил сын, придя домой. Сначала Нику показалось, что отец умер, но прощупав пульс, он тут же вызвал «скорую». Выяснилось, что отец получил серьезную черепно-мозговую травму и переломы обеих ног. Мама вскоре забрала его из больницы и посвятила себя его выхаживанию. Теперь Ник мог быть, по крайней мере спокоен, что отец долгое время не сможет распускать руки, если вообще когда-либо поправится.
Каково же было его изумление, когда он, перекинув сумку через плечо и обнимая маму на прощание, бросил взгляд на отца и увидел у того в глазах слезы. Приблизившись, Ник пристально посмотрел на родителя.
— Прости, сынок, — еле слышно прошептал тот. — Прости за все…
Молодой человек долго молчал. Он хотел его простить, но не мог. Не мог, потому что помнил до сих пор плач мамы, защищающей его от рукоприкладства отца и принимающей удар на себя. И в то же время чувствовал, что не может уехать просто так, молча.
Борьба чувств, видимо, отразилась на его лице, потому что отец тихо произнес:
— Я понимаю, что не заслуживаю снисхождения… Но если когда-нибудь ты простишь меня… Прошу, сделай так, чтобы я об этом узнал…
— Хорошо, — Ник кивнул, язык не поворачивался назвать этого мужчину папой, — ты узнаешь об этом первым.
Он развернулся и молча вышел…
Прошло время, и, получая письма от матери, Ник узнал, что отец потихоньку пошел на поправку. Он больше не пил и даже нашел себе надомную работу. Мама очень радовалась произошедшей с супругом перемене. «Наконец-то он снова стал таким, каким я его всегда любила», — писала она сыну. И тот понимал, что в сложившейся ситуации игнорировать родного отца он больше не имеет права.
Но прошло еще несколько лет, прежде чем он приехал домой на Рождество. И то, что он увидел, потрясло его до глубины души. Мать встретила его у ворот посвежевшей и довольной.
— Как я рада, что ты приехал, сынок! Я так по тебе скучала. — Она обняла его. — И отец очень скучал. Он так хочет тебя увидеть.
Медленными шагами Ник поднялся по ступенькам. Отец сидел в кресле и смотрел телевизор. Услышав шаги, он обернулся и… встал, боясь приблизиться к своему отпрыску.
— Здравствуй… папа, — пробормотал Ник чуть смущенно.
— Ну, здравствуй, сынок! — Отец раскрыл объятия и расплакался.
— Пойдемте за стол, — предложила мама, утирая слезы краешком передника.
Впервые за долгие годы их трапеза была похожа на семейную. И Ник в радостном удивлении поглядывал на обоих родителей. Он и мечтать не мог, что такое возможно.
Потом, когда мама убирала посуду, а они с отцом остались одни, в гостиной надолго воцарилось молчание, которое не хотел нарушать ни один, ни другой.
— Я знаю, что это ты меня спас, — произнес, наконец, отец. — А ведь ты мог…
Он не договорил, но и так было ясно, что он имеет в виду.
