партийных перевертышей, это решение, без сомнения, было величайшей личной трагедией. С принятием такого решения он, по существу, перестал быть марксистом. Увидеть своими глазами крах идей, которым отдал всю свою жизнь, было для него невыносимо тяжело. На его совести были многие миллионы загубленных жизней соотечественников. Если бы В. И. Ленин, вместо марксистских экспериментов на людях, ввел НЭП сразу же после октябрьского переворота, то Гражданской войны или совсем не было, или она закончилась очень быстро, в начале 1918 года. Капиталистов и помещиков в России было не так уж много, чтобы оказать сопротивление вооруженным массам крестьян и рабочих.
Нет сомнений в том, что осознание тяжести сделанных ошибок и крутой перелом взглядов крайне отрицательно сказались на его здоровье. Уже с января 1922 года В. И. Ленин начинает часто болеть. В мае 1922 года у вождя пролетариата произошло кровоизлияние в мозг. 20 ноября на объединенном заседании пленума Московского Совета депутатов трудящихся с членами районных Советов было последнее выступление В. И. Ленина перед массами. Эту речь он закончил знаменательными словами: «…из России НЭПовской будет Россия социалистической». 12 декабря 1922 года стал последним днем работы В. И. Ленина в Кремле.
Трагедия В. И. Ленина усугублялась еще и тем, что он в данном вопросе далеко не всегда находил поддержку, даже среди ближайших соратников. Тогда даже прошла волна самоубийств среди коммунистов на почве «отхода от идеалов революции». Прошло немало времени, прежде чем НЭП стал одной из закономерностей переходного периода от капитализма к социализму. Ностальгия о периоде прямого штурма капитализма еще долго мучила многих соратников В. И. Ленина, так называемых пламенных революционеров во главе с Л. Троцким.
Только непререкаемый авторитет вождя революции позволил совершить коренной перелом в судьбах России. По поводу НЭПа известный американский проходимец, наживший на разворовывании России миллионы, А. Хаммер писал: «Предложи новую политику не Ленин, а кто-нибудь другой, этого человека, наверное, расстреляли бы, как предателя революции». Многие остряки тогда расшифровывали НЭП (по начальным буквам) как «новая эксплуатация пролетариата».
Так, «демон революции» Л. Д. Троцкий, в частности, указывал на то, что НЭП ведет к капитализму. Он же настаивал на необходимости ликвидации рыночных отношений и замены новой экономической политики новейшей, где плановые начала и идея милитаризации труда ставились во главу угла. Все точно, кстати, по Марксу.
Свое отношение к НЭПу «любимец партии» Бухарин выразил, в свойственной ему манере, кратко и емко: «крестьянский Брест». При этом проводилась параллель с так называемым «похабным» мирным договором, заключенным между Россией и Германией 3 марта 1918 года в городе Бресте (председатель делегации от РСФСР товарищ Г. Я. Бриллиант, он же Сокольников, который сменил на этом посту товарищей Иоффе и Бронштейна, он же Троцкий).
Этот договор включал как аннексию (от России отторгалось около миллиона квадратных километров территории), так и контрибуцию (выплату Германии 6 миллиардов марок золотом). Во имя и для такого дела, как мировая революция, пламенным революционерам было и нескольких Россий не жалко. Ну, стало хвороста для разжигания мировой революции чуть меньше – вот и вся цена проблемы. Благо, что в казне царя «бедной», лапотной России лежало тридцать миллиардов рублей золотом. В счет указанной контрибуции советское правительство успело уплатить Германии 325 млн золотых рублей, которые впоследствии по Версальскому договору перешли Франции. Как после этого Западу не уважать было пламенных революционеров.
Согласно этому договору от России отторгались Финляндия, Украина, Крым, Прибалтика, Польша, Грузия, Батум, Карс и Ардаган. Хотя формально на отдельных из указанных территорий допускался плебисцит, однако его исход предрешался фактом военной оккупации их немцами и турками. Россия отбрасывалась политически назад, к началу XVII века, теряя, по крайней мере, юридически одной подписью безродных космополитов все, что было приобретено за три столетия на Западе и Юге усилиями ее гениальных собирателей, кровью ее защитников, трудами ее народа. Этот «подвиг» безродных космополитов, но не с меньшим эффектом, смогли повторить «верные ленинцы, идейные» Ельцин, Кравчук и Шушкевич в Беловежской пуще. Вот к чему приводят игры в революции и перестройки. Оценивая эти события, без преувеличения можно сказать, что это были трагедии, особенно если смотреть в перспективу, соизмеримые только с татаро-монгольским нашествием в XIII веке.
Всю тяжесть и глубину последнего преступления и действий преступников, разрушителей Советского Союза, в полной мере осознают только следующие за нами поколения наших соотечественников.
Однако тогда, в марте 1918 года, вся совокупность трагических обстоятельств – взаимоотношений немцев с большевиками до и после революции – создала у значительной части русского народа, особенно у офицеров, глубокое убеждение в предательстве советских комиссаров. Брестский договор, рассматриваемый как явное предательство интересов России, стал спусковым крючком братоубийственной Гражданской войны.
Вот что должны помнить как власть предержащие, так и революционеры всех времен и народов: менять власть в стране или назначать новое правительство можно без проблем если не каждый день, то, по крайней мере, раз в несколько лет. Однако при этом разрушить то, что создавалось большой кровью нашими предками в течение многих веков, нашу Родину можно в считанные часы, а вот чтобы восстановить ее – потребуются снова столетия и моря крови следующих за нами поколений, а может быть, и этого будет недостаточно. Из истории известны нередкие случаи, когда из-за междоусобиц правителей исчезали с лица Земли величайшие цивилизации, уходили в небытие целые народы.
Поэтому, вырывая руль управления государством у предшественника, нужно прежде не семь, а сто семь раз подумать, что ты не первый и не последний, живущий на этой земле, которая называется Россия; что будет в результате твоих действий или бездействий с государством, которое многими столетиями строили и защищали твои предки; что ты оставишь после себя следующим поколениям соотечественников.
В свете этого самые жестокие мыслимые наказания революционерам, а равно и не принявшим должных мер по спасению Отечества, не могут казаться слишком чрезмерными, поскольку те и другие являются его разрушителями, иначе – особо опасными врагами народа.
Правда, большевики, разрушая Россию и оправдываясь перед судом истории, утверждали, что они взамен построят рай, коммунизм – самое справедливое общество на земле. Надо сказать, что многие из них в это верили искренне. Поэтому, чтобы не откладывать в долгий ящик свои обещания, они, еще до прихода к власти, объявили цели своей политики: мир – народам, заводы и фабрики – рабочим, землю – крестьянам.
Их оппоненты, капиталисты и помещики, рядясь под самых верных и преданных сынов России, не могли поступиться своими принципами, то есть отказаться от неправедно нажитых богатств, хотя бы частично. Генерал Врангель один из немногих, кажется, понимал, что без передачи земли крестьянам Белое движение обречено на гибель. Для составления соответствующего законопроекта он создал специальную Симферопольскую комиссию. По воспоминаниям самого П. Н. Врангеля, эта комиссия состояла из тридцати человек и работала «весьма интенсивно». В конце концов, когда дело дошло до утверждения данного законопроекта, из этих тридцати за принятие решения о передаче земли крестьянам высказалось… три человека, остальные 27 были против.
Спасительный для Белого движения закон провалили. Симферопольская комиссия была самым ярким показателем не русской, не национальной, не патриотической, а узкоклассовой и тупой политики генералов и главарей Белого движения в целом, при всем их высшем образовании и прочих достоинствах. Надо отдать все же должное генералу Петру Николаевичу Врангелю (1878–1928 гг.): он пытался спасти этих дураков и помимо их воли. Хотя, скорее всего, тогда, в апреле 1920 года, было уже поздно.
Таким образом, даже находясь в безвыходной ситуации, будучи на грани поражения и загнанные в Крым, господа генералы так и не приняли спасительного для себя решения – передачи помещичьей земли крестьянам.
Это в конечном счете и решило исход великого противостояния. Донской атаман Каледин, не выдержав позора своих казаков, покончил с собою. Скончался, затратив последние силы на создание первого белого фронта, генерал Алексеев. Убиты в бою генералы Корнилов и Марков. Скончался от ран генерал Дроздовский. В Сибири был предан союзниками-чехословаками и расстрелян большевиками адмирал Колчак. У всех были благие намерения… Все спасали Россию, но при этом не забывали и о своем личном благополучии…
Демагогия о необходимости спасения Отечества не помогла. Люди привыкли верить делам, а не словам. К этому, чрезвычайно важному для будущего нашей страны вопросу мы еще вернемся ниже.
Правда, большевики свои обещания о передаче заводов и фабрик рабочим, а земли крестьянам понимали по-своему. Ни те ни другие в результате ничего не получили. В конечном счете все достояние страны, уже в наше время, снова перешло в частную собственность. Что можно было украсть и вывезти за границу – было украдено и вывезено, что невозможно было вывести – было приватизировано бывшими красными директорами, парт-номенклатурой, сионистами и другими проходимцами. Все они стали
