французских авиамехаников стали летчиками, а недостаток авиамехаников был восполнен советскими специалистами.
Число летающих французов увеличилось примерно в три раза, однако это было в масштабах советско – германского фронта, как говорят, капля в море.
Что касается еще одного нашего союзника, Польши, то эта страна в настоящее время известна больше не по успехам в войне с Германией, а по поражениям; и не по сколько-нибудь заметному вкладу в Великую Победу, а по упрекам и финансовым претензиям к нашей стране. Якобы мы не так воевали, слишком медленно освобождали их столицу Варшаву, поэтому, мол, Россия, как преемница СССР, должна непрерывно каяться до конца света и платить им за ущерб, нанесенный Польше немцами и Красной Армией во время Второй мировой войны. Удивительно, что современные руководители России соглашаются с большинством подобных абсурдных требований поляков.
Так, сравнительно недавно глава МИД Польши В. Цимошевич заявил, что Россия «должна извиниться перед поляками» за то, что не помогла им во время Варшавского восстания. Речь идет о том, что во время этого восстания, начавшегося 1августа 1944 г., немецкая армия жестоко расправлялась с восставшими, за 63 дня уничтожив около 150 тыс. поляков и превратив Варшаву в руины, а наши войска стояли на противоположном берегу реки Висла и якобы безучастно наблюдали за происходящим. По мнению поляков, советские войска вошли в разрушенную Варшаву слишком поздно – 17 января 1945 г.
Однако возникает вопрос: почему и перед кем мы должны каяться?
Ведь перед Второй мировой войной Польша, будущая жертва гитлеровской Германии, вела себя самым подлым образом. Польское правительство не только не препятствовало агрессивным устремлениям Гитлера, но и всячески способствовала им, рассчитывая приватизировать с помощью немцев некогда принадлежавшую ей Украину и Литву. Мечта польских панов была – «едина Польша, еднакова от Киева до Кракова». Так, не кто иной, а наши будущие союзники в Мюнхене позволили полякам вместе с немцами напасть на Чехословакию в 1938 г. и оккупировать ее.
Однако 1 сентября 1939 г. Гитлер напал на Польшу, польская армия была разгромлена в течение 18 дней. Правительство Польши, далеко не исчерпав возможности сопротивления немцам, бежало в Румынию, где румыны его интернировали (арестовали до конца войны). Но часть шляхты во главе с генералом Сикорским оказалась во Франции, где организовало осенью 1939 г. так называемое «польское правительство в эмиграции», которое, перебежав затем в Лондон, продолжало в отношении Советского Союза вести себя также подло, как они вели себя до войны. Урок, преподнесенный полякам Гитлером, их ничему не научил: главным врагом для польского правительства в эмиграции, по существу, оставался Советский Союз и Сталин, а не Германия во главе с фюрером.
В самое тяжелое для нашей страны время, в 1941–1942 гг., Советский Союз на своей территории из поляков сформировал, вооружил и обучил целую армию, которой командовал польский генерал Андерс. Однако «лондонское» польское правительство, – конечно, не без ведома наших в то время союзников США и Англии – отказалось воевать с нашим общим врагом, немецкими фашистами, на советско – германском фронте. Польское правительство настояло на том, чтобы вполне боеспособную польскую армию вывели из Советского Союза и направили на Ближний Восток, где им ни тогда, ни позже делать было нечего. Эти действия поляков были не чем иным, как фактом откровенного дезертирства и предательства не только общих интересов союзников антигитлеровской коалиции, но и, прежде всего, их собственной родины – Польши.
Отказ защищать свое отечество в условиях войны всегда рассматривалось как тягчайшее преступление, дело по которому, по крайней мере, в нашей стране направляли немедленно в военный трибунал, без всяких перспектив на помилование так называемых отказников.
Однако в условиях, когда немцы рвались к Сталинграду, попытки заставить воевать с Гитлером поляков армии Андерса, а, тем более, применять к ним «воспитательные» меры, несмотря на всю подлость и преступность их поведения, – было невозможно без риска потерять наших так называемых союзников США и Англию, покровителей польского правительства в эмиграции. Хотя в то время пользы от таких союзников было не больше, чем от козла молока.
Однако для И. В. Сталина в то время несопоставимо важнее было исключить возможность перехода наших союзников в лагерь гитлеровской Германии, что далеко не исключалось. Именно на это надеялся, и к чему до последней минуты своей жизни стремился Гитлер.
Так или иначе, но созданная на территории Советского Союза польская армия генерала Андерса, будучи формально нашим союзником, отказалась в самое трудный для нас период Великой Отечественной войны воевать с немцами. Поляки, как и прочие наши союзники, переложили всю тяжесть борьбы с нашим общим противником, гитлеровской Германией и ее сателлитами, на плечи советского народа. Умные, однако…
Именно подобные, явно антисоветские устремления «лондонского» польского эмиграционного правительства вынудили СССР несколько позже создать из поляков – патриотов еще одно правительство Польши, «люблинское», которое в тесном сотрудничестве с советским народом решало все вопросы борьбы с немецкими оккупантами. В этих целях с помощью Советского Союза было создано новое польское воинское формирование – Войско Польское, которое принимало непосредственное участие в борьбе с немецко – фашистскими захватчиками в Белоруссии, а также на следующих этапах Великой Отечественной войны, вплоть до дня Великой Победы.
Вместе с тем, даже тогда, когда советские войска, в составе 1, 2 и 3–го Белорусских и 1–го Прибалтийского фронтов в конце июня 1944 г. начали одну из крупнейших военных операций Второй мировой войны, Белорусскую стратегическую наступательную операцию, в результате которой была разгромлена сильнейшая группировка Гитлера, группа немецких армий «Центр», – «лондонское» польское правительство затеяло одну из подлейших провокаций этой войны.
В самый неподходящий момент, когда советские войска после 40 суток непрерывных и тяжелых боев прошли от 600 до 700 км, и, напрягая последние силы, заняли правый берег Вислы, эмигрантское правительство Польши дает команду подчиненной ей Армии Крайовой – 1 августа 1944 г. поднять восстание в Варшаве.
Хотя Красной Армии до занятия Варшавы оставалось преодолеть несколько сот метров Вислы, этой достаточно полноводной реки, однако обессиленные в предыдущих боях советские войска не могли с ходу преодолеть такую мощную водную преграду.
К этому времени советские войска разгромили 17 дивизий и три бригады противника, а 50 немецких дивизий потеряли более половины своего состава. Несмотря на тяжелое поражение, немцы продолжали оказывать ожесточенное сопротивление. В ходе Белорусской стратегической наступательной операции людские потери (безвозвратные и санитарные) советских войск были также достаточно большими – 765 815 военнослужащих. Потери 1–й армии Войска Польского в этой операции составили 5073 человека.
К тому же, к 1 августа 1944 г. немецкое командование для стабилизации линии фронта успело перебросить с других участков советско – германского фронта, в том числе с запада, 46 дивизий и четыре бригады.
В создавшихся условиях, несмотря на близость Варшавы, форсирование Вислы и освобождение польской столицы требовали основательной подготовки. Преждевременный штурм Варшавы нашими войсками закончился бы безрезультатно и, несомненно, с огромными потерями Красной Армии.
Вместе с тем все эти обстоятельства мало волновали польское эмигрантское правительство и тех, у кого они были на содержании – США и Англию. Самое главное для этих деятелей было: первыми за отступающими немцами оказаться в Варшаве. Тогда, как они рассчитывали, освобожденная от немцев советскими войсками Польша станет прозападным «свободным» государством, без коммунистов. Таким образом, это восстание, с военной точки зрения, было направлено против немцев, а с политической – против освободителя Польши, Советского Союза.
При этом наши так называемые союзники не посчитали нужным не то что согласовать с И. В. Сталиным свои действия, но даже предупредить его о начале восстания в Варшаве. В этих условиях с большим оптимизмом, не дождавшись форсирования Вислы советскими войсками, армия Крайова начала восстание.
Вместе с тем желания «лондонцев» и их шефов сильно расходились с их возможностями. Несмотря на приличную численность (около 40 тысяч бойцов – примерно в два раза больше, чем немецкий гарнизон Варшавы), армия Крайова ни по вооружению, ни, особенно, по выучке, как говорится, и в подметки не годилась немецким войскам. Катастрофа была неизбежна. Подошедшие полевые части немецкой армии огнем тяжелой артиллерии, танков и авиации начали уничтожать все подряд, дом за домом. Преждевременное выступление поляков было утоплено в крови восставших, 150 тысяч варшавян, с учетом гражданского населения, были убиты.
Остатки армии Крайовой, во главе с ее главнокомандующим генералом Бур – Комаровским, 2 октября 1944 г., вместо того чтобы пробиваться на соединение с Красной Армией, согласились сдаться в плен немцам, правда, на почетных условиях, под контролем Международного Красного Креста.
Столица Польши на этот раз немцами была основательно разрушена. В отличие от, например, Сталинграда или Севастополя, в Варшаве в 1944 г. было что разрушать. Поскольку в сентябре 1939 г. польский гарнизон Варшавы, численностью около 100 тысяч солдат и 5 тысяч офицеров, сдал свою
