– А мне, то есть нам, – опять покраснев, поправилась она и скользнула робким взглядом по лицу любимого. – Что же нам делать?
– Мириться! – Я улыбнулась, отметив смущение своих гостей. – А сейчас я вас, пожалуй, оставлю, но не одних, а под неусыпным контролем Михаила!
– А одних – нельзя? – с надеждой спросил Василий.
– Исключено! – отрезала я.
Миссия – лично моя – в деле примирения выполнена, теперь настала очередь моей тетушки и ее феноменальной стряпни.
Информация о сестре Вениамина изрядно меня взбодрила. Такие совпадения не бывают случайными! Кое-кому очень уж хочется заполучить рабочий проект, над которым трудится Ромашкин, и пока что практически все улики указывают на то, что этот «энтузиаст» – Савельев. Но с выводами я не спешила. Мне предстоял ужин с главным подозреваемым, и только по результатам этого мероприятия я собиралась планировать свое дальнейшее расследование.
В моих намерениях произошло одно значительное изменение. Первоначально я надеялась, что Михаилу удастся проникнуть в квартиру Савельева во время нашего свидания и поискать там – разумеется, тайком – какие-нибудь против него улики. Но увы – я так и не успела пристроить под чей-нибудь надежный контроль Васю Ромашкина, да и, с учетом новых обстоятельств, теперь требовалось еще и Марию охранять! В общем, сплошные хлопоты и заботы, тормозящие ход расследования. Но я не унывала. В конце концов, в моем распоряжении имелся весьма внушительный арсенал шпионских приспособлений. К помощи этих замечательных устройств я и собиралась прибегнуть. Главная цель совместного ужина – это снабдить жучками и мини-видеокамерами одежду и прочие личные вещи Савельева.
Разумеется, я отдавала себе отчет: идти на встречу с вероятным преступником крайне опасно, но я не из числа тех, кто прячет голову в песок, почувствовав дуновение ветерка опасности. Я надеялась, что наша личная встреча поможет мне понять роль Савельева во всей этой истории. Если в его ближайших планах числится пункт о моем немедленном устранении, я готова принять этот вызов. Во всех остальных поворотах «сюжета» я собиралась корректировать собственные действия в зависимости от обстоятельств.
Времени оставалось катастрофически мало. С сожалением я принесла в жертву смены имиджа ужин, приготовленный тетушкой. Ведь на моей голове все еще красовался парик под стать прическе Василия, да и одежда никоим образом не соответствовала имиджу роковой соблазнительницы. Под недовольный ропот Милы я устремилась в душ. Контрастные струи воды мигом привели мое тело в нужный тонус. Завернувшись в халат, я прошмыгнула в спальню. В моем гардеробе терпеливо висели на вешалках несколько вечерних платьев. Я выбрала алое, с дерзким декольте и плотно обтягивающей бедра юбкой-«футляром» до колена. Каштановые локоны я взбила в колечки с помощью специальной насадки фена. Красиво подвела глаза и аккуратно нанесла на губы алую, в тон платью, помаду и вызвала такси.
Наставления Михаилу не заняли много времени. Парень оказался на редкость смышленым помощником. Мне даже стало жалко, что по завершении расследования он собрался переквалифицироваться в повара, но мое мнение по этому поводу явно не являлось решающим. Да и к кулинарии у него тяга… А я всегда придерживалась принципа, что каждый должен заниматься своим делом. Призвание – это ключ к успеху.
– Я ушла! – крикнула я обитателям квартиры из прихожей, надела туфли на высочайших шпильках, подхватила накидку, взяла сумочку-клатч, поймала на ходу восхищенный взгляд Мастерового и умчалась к ожидавшему у подъезда такси.
В ресторан я вошла ровно в назначенное время. Савельев уже был на месте. Когда метрдотель подвел меня к столику, первым порывом мужчины было – подняться мне навстречу, чтобы вручить даме роскошный букет бордовых роз, стоявший в вазе. Но, видимо, мой яркий образ настолько его потряс, что, едва привстав, он мешком повалился обратно на стул. Однако в следующую секунду он все же справился с эмоциями и решительно вскочил.
– Евгения! Я потрясен! – выдохнул он, охватив мою фигуру восторженным взглядом.
– Добрый вечер! – Я осталась довольна произведенным эффектом, протянула ему руку для поцелуя и грациозно опустилась на отодвинутый официантом стул.
Весь мой облик, как я полагала, буквально символизировал женственность и сексуальность, и, разумеется, Савельев не мог остаться к этому равнодушным. Мне стало интересно: а как бы отреагировал мой спутник, узнав, что под резинкой чулка спрятан маленький мой дружочек – милейший «Браунинг»?
– Вы восхитительны, но от вас веет чем-то опасным! – словно бы прочитав мои мысли, произнес Вениамин.
– Интересно… – загадочным тоном протянула я.
– У меня внутри словно натянулась струна при вашем появлении, и я боюсь: если она лопнет, я моментально погибну! – с горячностью пылкого влюбленного пушкинских времен воскликнул он.
– Но зачем же ей лопаться?
– Если вы меня отвергнете!
– А если нет?.. – я вполне комфортно чувствовала себя в роли женщины-вамп.
– Тогда я все равно погибну, но уже от счастья!
– Ваши скоротечные признания навели меня на одно предположение: в свободное время вы развлекаетесь поэтическими экзерсисами?
– Вы угадали, – Вениамин покраснел и, как мне показалось, занервничал. – Но это так, для души, ничего серьезного, – он раскрыл меню. – Что закажем? – уже более спокойным тоном, словно и не звучали его пылкие излияния минуту назад, спросил он.
– Что-нибудь на ваш вкус.
– Отлично. – Он подозвал официанта и заказал, к моему изумлению, стейк средней прожаренности с острым соусом и овощами и красное вино.
Мясо с кровью на первом же свидании – рискованный выбор, не все девушки с благосклонностью приняли бы его. Я же, наоборот, любила подобные блюда, поэтому удивилась его смелости и точности выбора. Признаюсь, я не удержалась и бросила на Савельева заинтересованный взгляд. Он сразу заметил это и спросил:
– Все в порядке? – и пристально посмотрел на меня, прежде чем отпустить официанта.
– Вполне.
– Надеюсь, вас не смутил мой выбор?
– Признаюсь, заинтриговал…
– Я решил, что меню должно соответствовать атмосфере вечера. Стейк с красной кровью – как напоминание об опасности, алое вино – под цвет вашего платья и помады, бордовые розы, которые я так вам и не вручил, – он улыбнулся и кивнул на вазу, в которой, плотно прижавшись друг к другу толстыми стеблями, возвышались потрясающей красоты цветы.
– Спасибо! – восхитилась я.
– Вам спасибо. Хотя, что мы все «выкаем», как посторонние. Предлагаю перейти на «ты»! – И он поднял бокал.
– Но для этого полагается выпить на брудершафт, – улыбнулась я.
– Я согласен, просто не посмел вам это предложить! Как-то избито это, что ли…
– Не стоит бояться своих желаний! – сладким голосом проворковала я и обольстительно улыбнулась.
В этот момент я не сомневалась в собственной привлекательности: бокал в руках Вениамина дрогнул, на его лбу проступила испарина, и я физически ощутила напряжение, возникшее между нами. Атмосфера была пронизана чувственностью. Мне это и нравилось, и настораживало одновременно. Не хватало еще увлечься собственной игрой и провалить дело! Я решительно поднесла бокал к губам, желая слегка остудить собственный пыл.
Мы выпили, и я позволила его губам скользнуть по моей щеке.
– Женечка, я таю под вашим, то есть твоим, взглядом, схожу с ума от аромата духов, меня охватывает истома, когда я смотрю на тебя! – продолжал смущать меня он откровенными признаниями.
