Звезда в темном небе

хорошо, что вспомнил. Еще люблю ходить в театр. Музыку слушать, но не всякую. А ты чем увлекаешься?

—

Мы с тобой похожи. Я тоже люблю театр, предпочитаю классический. Медленно гаснут люстры, поднимается тяжелый занавес, в зале становится тихо-тихо. Люблю гулять. Много хожу пешком, даже в Лондоне. И твою страсть к альпинизму вполне могу понять. Я как-то ездила в Шотландию. Когда увидела холмы в закатном свете… Было в них что-то необъяснимо притягательное.

—

Горы бросают человеку вызов. — Марк наклонился вперед. — Это проверка на прочность. Ты должен доказать, что невозможное возможно. Не представляешь, как это волнительно, когда идешь вперед, хотя сил уже нет, идешь, идешь. И наконец забираешься на вершину. Такого, как там, нигде не увидишь. — Он помолчал. — Видимо, в будущем мне этого уже не испытать.

—

Брось. Если ты побеждал горы, на которые невозможно взойти, то победишь и какую-то мышцу, которую просто надо немного потренировать, — спокойно ответила Кей. — Странно, что ты сам этого не понимаешь. Поверь, мне со стороны виднее, ты двигаешься гораздо увереннее. Ты просто не замечаешь, что уже многого добился.

Кей заметила на небольшом серванте шахматную доску с фигурами.

—

Давай сыграем, — предложила она, взяв доску. — Я, правда, давно не упражнялась. Надеюсь, ты тоже — не хочется сразу проиграть. По-моему, шахматы гораздо интереснее шашек. Здесь столько всяких тонкостей.

—

Я играю в шахматы, потому что они заставляют шевелить мозгами, просчитывать ходы вперед. Но не волнуйся, до гроссмейстера мне далеко.

Марк повеселел и втянулся в разговор, рассказав ей о приятеле, помешанном на бридже.

—

А по мне, бридж — скука смертная. Я просто засыпаю с картами в руках. Все эти заявки, пасы, торговля — темный лес для меня.

—

Мне кажется, для него это не просто игра. Скорее некое мастерство, — заметила девушка.

—

Да, пожалуй, ты права. Мне всегда трудно постигнуть чужую точку зрения. Я пытаюсь изменить эту свою черту, работаю над собой, но пока не получается.

Кей разливала чай, размышляя над его словами. Да, ему действительно, должно быть, сложно понять мысли и чувства других людей. Есть в нем какая-то отстраненность и холодность. Точно такая же, как и в его обожаемых горах.

Глава 4

Н

а следующий день у Джейн Дюрвилль разыгралась мигрень.

Головные боли случались у нее нечасто, но в такие дни она совсем не могла работать.

Кей заверила ее, что справится: разместит прибывающих, рассортирует почту, проверит отчетность. Она уже привыкла к своим обязанностям и без подсказки знала, где найти информацию о фургончиках, их владельцах и бронировании.

—

Я попросила Жана забегать к тебе на случай, если понадобится помощь, — сказала Джейн.

Кей села за стол и отобрала письма, на которые нужно было ответить срочно. Среди них было всего два, которые она не смогла прочитать сама. Жан отнес их Пьеру, чтобы тот перевел. Пьер оставил магазин на Жака и пришел в офис.

—

Хорошо, что их всего два. Ладно, не унывай, справишься. Я пришлю Жана, чтобы он подменил тебя, когда пойдешь на обед.

Слово «обед» напомнило ей о Марке. Придется послать к нему Жана с запиской и попросить мальчика отнести ему еду. Лейла будет счастлива. Конечно, целый день с Марком без помех. Но тут уж ничего не поделаешь.

Кей взяла листок и задумалась над объяснением.

«Похоже, буду занята весь день. У мадам Дюрвилль жестокая мигрень. А мистер Дюрвилль уехал. Так что я осталась одна за всех. К счастью, прибывающих сегодня немного. Зато писем — горы. Если не вырвусь днем, обязательно приду вечером, ты же знаешь. Жан принесет тебе еду.

Твоя

Кей

».

Она сомневалась насчет того, как начать, и наконец написала: «Дорогой Марк». На душе было противно. Ну какой он ей «дорогой»? Но уж если притворяться, то во всем. Лейла наверняка не преминет заглянуть в листок — в этом можно не сомневаться.

Пришел Жан.

—

Пожалуйста, отнеси это мистеру Коллинзу, а потом зайди ко мне и расскажи, как у него дела.

Мальчик удивленно посмотрел на нее. Кей вздохнула. Ну конечно, Жан ведь понятия не имеет о ее отношениях с Марком. Впрочем, он был достаточно воспитанным, чтобы не задавать лишних вопросов.

—

Он в полном порядке, — сообщил ей мальчик, вернувшись. — Даже немного гулял сегодня. С ним какая-то женщина. Она хотела сходить в ресторан, но он не разрешил. Поэтому я принес еду им обоим. Хорошо, что кто-то составил ему компанию. Она очень веселая и красивая.

Кей тут же представила Лейлу, сидящую за столом с Марком и улыбающуюся ему, и разозлилась. Какой мужчина сможет устоять перед таким напором?

День медленно перетекал в вечер. Стопка писем уменьшалась. Кей была так поглощена работой, что вздрогнула, когда вошел Пьер.

—

Как жалко, что ты сидишь в помещении в такой чудесный день, — заметил он, улыбнувшись. — А я тут прогулялся, в гости зашел.

—

В гости?

—

Да. Решил проверить, не надо ли чего мистеру Коллинзу.

—

У него все есть. Я посылала к нему Жана.

—

Ну надо же мне было изобрести какой-то предлог, чтобы наведаться к нему, правда? Мы мило побеседовали. Обсудили зимние виды спорта и альпинизм. Он был рад поговорить со мной.

—

Как мило с твоей стороны! — Девушка терялась в догадках по поводу его мотивов. Она никак не ожидала такого от Пьера.

—

Я знал, что он не один, — мне Жан сказал. И я подумал: а почему бы не пообщаться с приятными

людьми. Мистер Коллинз показал мне фотографии, рассказал о своих восхождениях. Я, кстати, сейчас как раз от него иду. Как считаешь, я правильно поступил?

—

Да ты просто молодец! Уверена, он с удовольствием продемонстрировал тебе снимки. Просто я слегка удивлена, что ты потратил столько времени, чтобы… Но тебе ведь было интересно поговорить с ним, правда? У вас ведь много общих тем?

Пьер рассмеялся: