Полуденное солнце пекло немилосердно. В Карибах летом настоящее пекло. От жары моя голова начала раскалываться. Но кое-что я всё же придумал.
Хватаю свою маску с трубкой и быстро натягиваю её на голову. Надо незаметно улизнуть и кое-что обследовать.
Правда, Доктор Д. не разрешил далеко уплывать. Но и не хотел, чтоб ему мешали. В общем, натянул я маску, сунул в рот трубку и спускаюсь по трапу в воду.
— Ага, попался!
Я так и вздрогнул от неожиданности. Пронзительный голос Шины застал меня врасплох.
— Куда это мы собрались? — спрашивает она. — Доктор Д. ведь запретил нам покидать яхту.
— Я недалеко, — говорю, только чтобы отделаться от неё. — Я подыхаю от жары и скуки. И больше ни секунды не вынесу в этом пекле.
— Тогда и я с тобой. — Шина хватает свою амуницию.
Я с трапа плюхаюсь в воду. Она следом.
— Зря мы это делаем, — шепчет Шина. — А что, если акула вернётся?
— Ищи ветра в поле! Акула! Что ты выдумываешь? Ничего с нами не случится.
— Ты уверен? — спрашивает Шина, натягивая маску.
— Смеёшься? Конечно, уверен.
День тихий, солнечный. На море — штиль. Что может произойти?
И мы с Шиной поплыли. Вода под солнечными бликами так и переливается. Одно удовольствие посмотреть на всякую морскую мелюзгу.
Только вот увидели мы совсем иное. О чём даже не помышляли.
8
Я силой окунул голову Шины под воду. А когда она, отплевалась и задыхаясь, вынырнула, завопил во всю глотку:
— Акула!
Шина стукнула меня кулаком по голове —
— Не смей так шутить, Билли, — возмутилась она, но я заметил, как она беспокойно оглянулась.
На горизонте никаких признаков акульего плавника, лишь лимонно-жёлтые рыбки, сбившиеся в стайку, поблёскивают в воде как крошечные солнышки.
Я медленно поплыл за ними к коралловому рифу.
Что за красота! Коралловый риф с бесконечно снующими вдоль его розового овала золотистыми рыбками смотрится так здорово! Солнечные лучи проникают глубоко в воду. Риф как волшебный замок из песка.
Из щели выполз краб. Заметив меня, тут же юркнул обратно в щель и исчез.
На поверхности воды, где распластался планктон (в точности такой, как в склянках доктора Д.), внезапно показалась жёлтая рыба. Раскрыв пасть, она с жадностью стала заглатывать невидимый корм. Совсем как мои золотые рыбки.
Я высунул голову из-под воды и вытолкнул трубку.
— Шина! — позвал я сестру. — Ты посмотри.
Ни ответа, ни привета.
— Шина!
На другом конце рифа я услышал всплеск. Потом ещё.
Ласты Шины ритмично колотили по воде, так и мелькали. Я поплыл за ней. Голова её была под водой, она дышала через трубку. Очевидно, за чем-то наблюдала.
— Шина! — позвал я снова.
Но она меня не слышала. Правда, она не услышала бы меня, будь я даже рядом с её локтём. Такая уж она, Шина. Когда она, к примеру, делает домашние задания, то ничего вокруг не слышит и не видит, вся с головой уходит в работу. Не мудрено, что у неё одни пятёрки. Мама с папой ею не нахвалятся.
Я вздохнул и поплыл. Надо догнать её. Она плывёт в открытое море.
Что она там высматривает? Облако в воде? Сквозь маску я попытался разглядеть то, что так увлекло мою сестру. Ух ты! Это не облако. Я такого отродясь не видывал.
Я выпустил струйку воды через трубку и скосил глаза. Эта штука заметно приблизилась. Розовая, вся будто резиновая. Ну, прямо пузырь, который выдувают из жвачки.
Сестра плыла прямо на эту розовую массу. Неужели она её не видит?
И вот масса начинает растягиваться, растягиваться. И теперь
Да что же это такое, не могу я понять. Шина, да оглянись ты! Неужели она не видит
«Шина! Поворачивай! Поворачивай!»
Я хотел крикнуть, но как крикнешь под водой? Я колотил руками и ногами по воде. Крутился, гнал волну. Всё впустую.
«Шина, сматывайся от этой твари! Скорее».
А она знай плывёт и плывёт навстречу этому розовому пузырю.
Смотрю я на неё и бессилен чем-то помочь. А это розовое облако раскрывается, словно огромная раковина моллюска… шире… шире… и, поймав Шину как в ловушку, захлопывается.
9
На миг я просто оцепенел. А потом выскочил на поверхность и поплыл туда.
Я нёсся к этому розовому пузырю, а он весь пульсировал и извивался, не выпуская мою сестру.
Да что же это такое? Что это за чудище?
Я подплыл совсем близко и тут наконец сообразил. Передо мной была самая что ни на есть медуза! Но какая! Она была прозрачная, я видел её насквозь. Белёсая прозрачная масса с красными прожилками. Вот почему издали она казалась розовой. А внутри неё — Шина.
Бедняжка Шина! Она кричала, колотила ногами и руками по розовому желе. Даже сквозь маску были видны её расширенные от ужаса глаза.
А эта гадость окутала её с головы до ног точно одеяло из слизи.
Воздуха в лёгких у неё оставалось немного. Я это понимал. Надо что-то предпринять. Но что?
Лицо Шины исказилось от страха.
Надо во что бы то ни стало раскрыть этот вязкий мешок. Я подплыл к дёргающемуся пузырю и попробовал ухватиться за него. Куда там! Руки скользнули по медузе и ни за что не ухватились. Я потянул медузу за бок. Бесполезно. Тело медузы протекало сквозь пальцы, словно я пытался сжать фруктовое желе. Руки только ощутили что-то липкое и слизистое.
Шина смотрела на меня выкатившимися от ужаса глазами.
Я пытался и так и эдак. Я просверливал тело медузы пальцами. Вкручивал кулак. Пытался найти её рот, но она не открывалась.
И тут меня осенило. Я понял, что надо делать. Хотя от одной мысли об этом меня чуть не вывернуло. Но ничего другого мне не оставалось. Я понимал, что Шине долго не продержаться. Мне надо самому пролезть в брюхо этого чудища. Влезть по пояс и вытянуть Шину.
Я сглотнул слюну. В животе всё перевернулось. Нагнув голову, я стал ввинчиваться в подобие шва или рта (уж не знаю, как и назвать это), который соединял две створки проклятого слизня.
Давай, давай, твердил я себе. Я влезаю…
