— А как они делаются? — Куин покачал головой. — Если ты хочешь добиться успеха, тебе придется перестать быть такой щепетильной, Маджента, иначе ты никогда не поднимешься по карьерной лестнице.
— Сделать карьеру я хочу так же сильно, как девушки желают выбраться из машбюро.
Куин прищурился:
— Не дави на меня, Маджента.
— По-вашему, я самая невыносимая женщина, которую вы встречали.
— В настоящий момент, да.
Теперь оба улыбались.
Чувствуя, как от улыбки Куина по ее телу распространяется тепло, она взглянула на наручные часы:
— Я не уверена, что мне следует оставаться с вами наедине в столь поздний час.
— Ты считаешь, что подвергаешься опасности?
— Я считаю, что вы сумеете очаровать и стянуть трусы с любой женщины.
— Какого они цвета? — спросил он.
— Что?
— Твои трусы. Если я собрался тебя очаровывать, мне не мешало бы знать, какого они цвета. — Губы Куина изогнулись в похотливой улыбке.
Щеки Мадженты стали пунцовыми, когда она подумала о своих тоненьких трусиках телесного цвета.
— Почему ты снова краснеешь, Маджента Стил? — пробормотал Куин и отвел прядь волос от ее лба.
— На кухне жарко, — упрямо сказала она.
— О нет, — возразил он. — Думаю, причина в другом.
— Мы будем пить кофе? — слабо произнесла она и, упершись руками в стол, отодвинулась от Куина.
Оглядев кухню, она стала поспешно ставить на стол чашки, кофе и класть ложки.
— Мне пора тебя остановить, пока ты не ошпарилась. — Куин накрыл ладонями ее дрожащие руки.
— Вы пытаетесь убедить меня остаться?
— Мне не нужно ни в чем тебя убеждать.
— Вы очень самоуверенны.
— Верно, — согласился Куин.
У нее перехватило дыхание, когда он привлек ее к себе. Ее спина была прижата к столу, а мускулистая нога Куина оказалась между ее ног. Маджента была так возбуждена, что было достаточно легкого прикосновения, чтобы она задрожала от удовольствия.
— Я должна идти.
— Нет, леди, вы должны остаться.
Когда Куин ее поцеловал, она тихонько простонала. Ощущая, что желание становится невыносимым, она запустила пальцы в его волосы и выдохнула:
— Я хочу тебя.
Маджента прижалась к нему всем телом, стала целовать в ответ и тереться щекой о его щеку, покрытую черной щетиной.
— Не здесь. Не сейчас, — хрипло сказал он, подхватывая ее на руки.
— Куда ты меня несешь? — спросила она, хотя отлично знала ответ.
— Ты помнишь, что я обещал заняться с тобой любовью? — пробормотал он. — Я буду ласкать и целовать тебя до тех пор, пока ты не обессилишь в моих объятиях.
— Что бы ни произошло между нами, — прошептала Маджента, едва переводя дыхание, — ты не откажешься от решения разрешить девушкам показать свои таланты.
— Для тебя это так много значит? — тихо спросил Куин. — Неужели тебя не беспокоит твое собственное положение в агентстве?
— Конечно беспокоит. И если я не оправдаю твоих ожиданий, ты меня уволишь. Но это случится не из-за того, что между нами произойдет.
Куин сдержанно рассмеялся:
— Твоей работе ничто не угрожает, Маджента. Ты нужна в агентстве. И что бы ни произошло между нами, я рассмотрю все идеи, которые разработают твои коллеги. Успокоилась? — спросил Куин. — Ты должна расслабиться.
— Тебе со мной не понравится.
— Мне очень понравится, — возразил Куин. — Я в этом убежден.
Поцелуи Куина были решительными и чарующими, а взгляд успокаивающим. Маджента упивалась его силой и страстностью, поэтому не стала сопротивляться, когда он понес ее вверх по лестнице.
Спальня Куина оказалась огромной, теплой и уютной, а также безупречно чистой. В воздухе витал аромат сандалового дерева; мебель в кремовых, медовых и шоколадных тонах была подобрана со вкусом. Куин уложил Мадженту на льняные простыни.
— Где ты научился так целоваться? — спросила она, улыбаясь и удивляясь его силе и нежности.
— В наши дни выпускается много самоучителей.
Маджента рассмеялась вместе с Куином, затем стала расстегивать его рубашку. Спустив рубашку с его плеч, она немного помедлила, упиваясь видом его загорелого и мускулистого тела.
— Какой ты красивый! — Она вытащила его рубашку из пояса брюк, с жадностью разглядывая его натренированный пресс.
Разувшись, Куин прилег на кровать рядом с ней и осторожно погладил ее руки. Когда он опустил голову, чтобы поцеловать Мадженту, она уперлась руками в его грудь.
— Подожди. Я хочу смотреть на тебя, прикасаться к тебе, чувствовать тебя… — Она говорила со страстностью, о существовании которой не подозревала.
К счастью, Куин ей уступил.
Маджента улыбнулась, когда он лег на спину и заложил руки за голову. Она опустилась перед ним на колени, волосами касаясь его обнаженной груди.
— Не двигайся, — тихо скомандовала она, когда он вздрогнул. Она принялась неторопливо касаться его груди и живота кончиками пальцев. Слушая его прерывистое дыхание, она сильнее распалялась.
— А теперь моя очередь.
Она затаила дыхание, когда Куин опрокинул ее на спину.
— Доверься мне, — сказал он, видя ее опасения. — У тебя это в первый раз?
Она отвернулась от него:
— Нет.
— Лгунья, — ответил Куин.
— Я просто волнуюсь.
— Из-за чего? — Взяв пальцами ее подбородок, он заставил ее взглянуть на него.
— Я боюсь потерять над собой контроль. Я страшусь тех ощущений, которые ты пробуждаешь во мне всякий раз, когда прикасаешься ко мне.
— Обещаю, тебе понравятся мои ласки, и ты не захочешь, чтобы я останавливался.
Он стал неторопливо раздевать Мадженту, поглаживая ее тело и ощущая, как она нетерпеливо подрагивает от его прикосновений.
— Почему? — спросила она, прерывисто дыша. — Почему ты так медлишь?
— То, что произойдет потом, стоит ожидания.
Куин отлично знал, как довести Мадженту до изнеможения, и бесстыдно пользовался своей властью над ней.
— Зачем ты меня дразнишь? — пожаловалась она, извиваясь и выгибаясь под ним. — Я больше не выдержу!
