Счастье за углом

Лэйни Крэншоу забил до смерти ее последний любовник. Это случилось возле ночного клуба в Атланте. И теперь ее тело лежало в городском морге Атланты в 150 милях к югу от Кроссроадс. Кора и Иви, две девочки семи и двенадцати лет, теперь официально осиротели. Когда мы с Томасом добрались до коттеджа Лэйни, Кора пряталась в шкафу с кошкой принцессой Арианной и петухом Германом. Иви охраняла дверь. Дельта, Пайк, Долорес и Бентон мрачно пили кофе на кухне.

— Социальный работник уже в пути, — сказала Дельта. — Даже Бентону не хватило юридической силы удержать эту фурию.

— Я пытаюсь придумать повод для ордера о запрете к ним приближаться, — сказал Бентон.

— Она из Эшвилля, — объяснила мне Дельта. — Шесть месяцев назад, когда наш работник перевелся к ним, ей отдали нашу область. А мы все еще ждем, когда на ее место назначат человека.

— Сторонница правил, — мрачно добавил Пайк.

И все, позабыв о теме разговора, уставились на нас с Томасом. Впрочем, понятно: на звонок отвечал Томас, а приехали мы на моем «хаммере». Оба были растрепанными, с пустыми глазами, от нас пахло водкой, дымом и сексом, а у Томаса было разбито лицо.

— Насыщенная ночь? — прошептала Дельта.

Я кивнула. Ее глаза засияли.

Я прошла вслед за Томасом по узкому коридору коттеджа в розовую спальню обеих девочек. Иви стояла перед закрытой дверью шкафа. У меня сердце заныло от страдальческого выражения ее бледно- кофейного лица.

— Только не врите, — яростно вскинулась она. — Нас отправляют в какой-то сраный детский дом, так ведь? Мы никому не нужны.

Томас опустился на корточки рядом с ней.

— Вы не поедете, если не захотите. Даю слово.

— Ты же мужчина, — сказала я. — Они мужчинам не верят_; И ты не можешь быть приемным отцом. Для девочек. Я знаю правила. Но я могу. Я могу быть приемной… матерью.

Она уставилась на меня. Томас тоже, слегка обернувшись и глядя на меня с тихим предупреждением. Будь осторожней с такими словами.

А был ли у нас выбор? Я не позволю штатному агенту стащить моих девочек измоего коттеджа. Я выпрямилась. Вскинула подбородок.

— Да, я могу быть приемной мамой тебе и Коре. Как вы смотрите на то, чтобы пожить в моем доме?

Иви вся подалась вперед — голова, шея, темные брови вскинулись — с недоверием и надеждой одновременно.

— Почему?

— Что почему?

— Почему ты хочешь, чтобы мы там жили?

— Потому что вы мне нравитесь.

— Ты видела нас один раз, до Рождества, и тебя потом стошнило.

— Меня стошнило не из-завас.

— А как дела у Коры? — мягко спросил Томас.

— Прячется в своей пещере, ждет, когда монстры уйдут. А я ей все повторяю, что ониникогда не уйдут.

— Разреши нам с ней поговорить, пожалуйста, — сказала я.

Иви нахмурилась и закусила губу, но потом отошла и открыла дверь шкафа.

— Все норм, — сказала она Коре. — Тут Томас и Кэти.

Кора съежилась на полу, обнимая кошку. Петух сидел на деревянной вешалке для одежды. Лицо у Коры было пепельным, с мокрыми дорожками слез. Нижняя губа дрожала.

— Социальная леди не разрешит нам взять Германа и принцессу Арианну в приют, — сказала она голосом, сорванным от плача. — Герману и принцессе Арианне негде жить. Что будет с ними?

Я опустилась на колени и протянула ей руки.

— Вы с Иви можете поехать жить со мной, а принцесса Арианна и Герман поедут с вами.

Кора просияла:

— Навсегда?

— Нет такой штуки, как «навсегда», — мрачно отрезала Иви.

Я посмотрела на нее.

— Давай решать вопросы один за другим, о'кей?

Иви насупилась:

— Ты просто хочешь нас примерить, как занавески из магазина. Посмотреть, украсим ли мы твой дом. А если мы будем плохо смотреться, ты нас вернешь. Так было в прошлый раз, когда нас брали в семью.

Томас ткнул меня локтем. Дай мне поговорить.

— Кэти предлагает вам выбор. Может, этоона вам не понравится.

— Как это не понравлюсь? — спросила я. — Я всем нравлюсь.

— Ты нам очень нравишься, — прошептала Кора, размазывая слезы и прижимая к себе кошку. — Мне, принцессе Арианне и… — она посмотрела вверх, — Герману.

А потом ее лицо сморщилось.

— А куда делась тетя Лэйни?

— Не важно, — мрачно ответила Иви. — Она не вернется.

— Но куда онауехала? Вслед за мамой?

Иви ударила кулаком по стене.

— Я не знаю. Забудь о ней, ладно?

Кора всхлипнула.

— Ну почемуникто не остается с нами надолго?

— Я останусь, — выпалила я, глотая слезы. — Я останусь. Навсегда. Обещаю. Переезжайте ко мне жить. Если вам не понравится мой дом, можете уехать. Ноя вас не оставлю.

Выражение лица Томаса менялось от тихого неодобрения к изумленной нежности. Я давала свои обещания под диктовку момента, на крыльях ангелов, с надеждой, которую подарила нам прошлая ночь. Он знал это. Но тоже не мог устоять.

— Мы позаботимся о вас, — сказал он Коре и Иви. — Даю вам слово.

Кора прижалась щекой к кошке.

— Мы будем жить с Кэти и Томасом, пока они от нас не устанут. А потом найдем тех, кто тоже сможет нас любить. Обещаю.

Она храбро выбралась из шкафа и бросилась мне в объятия. Вместе с кошкой. Иви саркастично пожала плечами.

— Ну ладно. Пока что мы вам поверим.

Да, с ней определенно будет нелегко.

 * * *

Миссис Ганза, сотрудник органа опеки и попечительства из Эшвилля, оказалась крупной толстой женщиной с пронзительными глазами и нездоровой любовью к правилам. Нас с Томасом она невзлюбила с первого взгляда. Что объяснимо, учитывая наш вид во время первого знакомства. Мы тут же проследовали за ней в здание суда в Тартлвилле, чтобы срочно подать судье заявление на право удочерения.

Дельта стояла рядом, недобро скалясь на миссис Ганзу. Миссис Ганза не видела ни одного фильма со мной, потому что «она смотрит только передачи о природе на канале Дискавери».

— Шоу о крокодилах, — шепнула Дельта, — явно напоминают ей о семье.

Миссис Ганза смотрела на Томаса так, словно случайно наступила на него на тротуаре.