проникли в ее жаждущее лоно. Лаская, он поочередно смаковал ее груди. Ей казалось, что она вот-вот потеряет сознание. Как бы в поисках опоры она погрузила пальцы в его густые длинные волосы, ладонями обхватив голову. Челси пыталась совладать со своим дыханием, но все ее тело содрогалось от наслаждения, пока его пальцы ритмично двигались во влажном лоне.
Внезапно Крейг убрал руку, Челси протестующе застонала, требуя продолжения и облегченно вздохнула, видя, что он еще ниже опустился перед ней и закинул ее ногу к себе на плечо. Она поняла его намерение, вспомнив их давний эротический ритуал. В предвкушении этого ее сердце бешено забилось, пульс острыми молоточками стучал в висках.
Челси выпрямилась и спиной прижалась к стене, учащенно дыша. Она ощутила его дыхание на своем самом чувствительном месте и непроизвольно вздрогнула, затем из ее груди вырвался глубокий стон, когда язык Крейга проник внутрь. Ее тело трепетало и содрогалось от неописуемого наслаждения, чувствуя, как его язык скользит взад и вперед по ее нежному бугорку. Казалось, пытке не будет конца.
Челси чувствовала себя возбужденной до предела. Ей казалось, что она вот-вот потеряет сознание или умрет от наслаждения. Только одна ясная мысль билась в ее голове, чтобы Крейг сбросил с себя одежду и овладел ею. За это она была готова продать душу дьяволу, если потребуется.
Как бы прочитав ее мысли, Крейг вскочил на ноги и стал стаскивать с себя рубашку, затем джинсы, но Челси опередила его. Затаив дыхание, она ласкала его возбужденную плоть, ощущая сквозь грубую ткань силу и тепло.
Крейг в очередной раз поразился ее смелости и ненасытности. Челси заметила, как напряглись черты его лица, но она не стала сдерживать своего порыва, она как бы стремилась вознаградить себя за годы одиночества.
Крейг со стоном произнес ее имя, содрогнулся, не в силах выдержать ее ласки. Он напомнил ей гордого воина из первобытного племени, когда стоял, возвышаясь над нею, откинув за спину свои длинные все еще влажные волосы, золотая серьга поблескивала в мочке его уха, на лице загадочное выражение, которое невозможно понять.
«Я хочу тебя», — прошептала она. — Ты мне нужен весь».
Челси медленно потянула за молнию и стала стягивать джинсы и плавки с его узких бедер. Она взяла в руки его гордо вздымающуюся, пульсирующую плоть. Крейг пробормотал что-то нечленораздельное. Тут слились воедино и все его невыраженные чувства и острое желание. «Я не могу ждать», — торопила его Челси.
Крейг сделал шаг назад, полностью освобождаясь от одежды и на какую-то долю секунды ей показалось, что она снова теряет его, но он схватил ее за талию, приподнял до уровня глаз и прижал к стене.
Он держал ее, пригвожденную к стене, как жертву, ожидающую его проникновения в нее. Его плоть пульсировала возле ее страждущего лона. Челси обхватила его торс руками и ногами, ее заострившиеся соски уперлись ему в грудь.
«Позволь мне любить тебя, Крейг».
Его глаза потемнели, губы побелели от напряжения. По его тревожному взгляду она поняла, что в нем сейчас борются два человека: один — способный страстно любить и другой, который научился ненавидеть и не показывать своих чувств.
«Люби меня, Крейг! О, силы небесные, люби меня, пожалуйста!».
Он вошел в нее, не предупредив ни единым словом, полностью утопив свою плоть. Челси вскрикнула от неожиданности и облегчения. Впервые за последние шесть лет она почувствовала себя по-настоящему живой, блаженство разлилось по ее телу. Крейг сжал ее ягодицы, проникая в нее все глубже и глубже. Челси ритмично двигалась ему в такт, осыпая поцелуями шею, пока он не впился в ее губы, языком повторяя движения своего тела. Челси наслаждалась его силой и была на верху блаженства. Крейг был ненасытен и безжалостен. В глубине души она знала, что он все еще старается не позволить втянуть себя в омут любви. Челси простила ему его резкость и настороженность по отношению к ней. Она отбросила все предосторожности и позволила своему телу выразить все те чувства, которые Крейг отвергнет, если Челси выразит их словами.
Она доказывала свою любовь поцелуями, прикосновениями и телодвижениями. Она пыталась помочь ему залечить его раненое сердце, хотя знала, что от такого уязвимого и упрямого человека, как Крейг Уайлдер нельзя ждать быстрых результатов.
Они наслаждались друг другом без единого слова любви, сжигая себя на костре страсти. Как призраки прошлого они пытались восстановить то, что было когда-то между ними. Казалось, их губы сомкнулись навечно, тела переплелись и этому не будет конца.
Челси приближалась к оргазму, почти не осознавая этого. Чувствуя, что висит на краю пропасти, а освобождение уже близко, она вся напряглась и вцепилась в плечи Крейга. Тело перестало ей подчиняться, желание достичь завершения было так велико, что слезы заструились по ее щекам.
Ее ногти вонзились в его плечи. «Крейг?». В голосе звучало беспокойство.
«Не сдавайся! — прохрипел Крейг, продолжая содрогаться в муках страсти. — Давай, маленькая, давай!».
Мощный оргазм потряс Челси. Он поглотил все ее существо. Казалось, что она поднимается все выше и выше, судорожно глотая воздух. Не в силах больше сдерживаться, Челси закричала.
Крейг бился с бешеной скоростью, пытаясь достичь желаемого и через несколько секунд горячая лава низверглась в глубины ее тела. С глухим стоном Крейг в изнеможении всем телом навалился на Челси, распластывая ее по стене, тяжело дыша и не в силах подняться.
Наконец, ему удалось приподняться на руках. Весь в поту, Крейг чувствовал, как сердце бешено колотилось у него в груди. Он хотел отстраниться от Челси, но она молча обхватила его, не отпуская от себя.
Он вспомнил, как они, бывало, пресыщенные, подолгу не отрывались друг от друга, тихо беседуя, обмениваясь поцелуями, утомленные любовными утехами. Крейг чувствовал, что его гнев по отношению к Челси постепенно исчезает, особенно, когда он мысленно возвращается в прошлое. Воспоминания так явственно встают перед ним, что ему приходится сдерживать переполняющие его чувства.
Челси медленно приходила в себя. Она все еще находилась во власти сладкой истомы. Наконец, она шевельнулась и коснулась губами шеи Крейга. Он приподнял голову и посмотрел на нее. Челси встретилась с ним глазами, и нерешительная улыбка тронула уголки ее губ. Он молча смотрел на нее, приготовившись ко всему, в том числе, ожидая от нее возможных упреков и обвинений.
«Я рада, что это произошло, — призналась она, поцеловав его шею. — Это было восхитительно, намного прекраснее, чем все мои воспоминания вместе взятые».
Ее слова поразили его в самое сердце. Ее непредсказуемость сводила с ума. Ему хотелось вышвырнуть ее из своего дома и бросить на произвол судьбы. Он не желал больше осложнять свою жизнь, а она своим присутствием вносила неразбериху и нужно было с этим покончить. Крейг грубо выругался. Но в конечном итоге, потребность в женщине, в тепле и ласке, взяла над ним верх.
Откинувшись назад, он взял Челси за подбородок и заставил смотреть себе в глаза. Крейг почувствовал, как его снова охватывает желание, в то время, как он пытался что-то прочитать в ее взгляде. Он негодовал по поводу того, что она так быстро возбуждает его, но не мог устоять перед искушением еще раз приникнуть к ее губам и ощутить сладость поцелуя.
Схватив одной рукой ее запястье, он поднял над головой ее руки. Челси изогнулась с кошачьей грацией и улыбнулась ему. Его плоть разрасталась внутри ее, как бы предупреждая его о том, что он никогда не пресытится этой женщиной.
Он овладел ею второй раз. Крейг говорил себе, что она должна удовлетворять его столько раз, сколько ему потребуется и до тех пор, пока он не устанет.
Прилагая чудовищные усилия, он так и не смог ответить сам себе на вопрос, почему Челси отдается ему с такой страстью и душевной щедростью. Содрогаясь от неописуемого блаженства, Крейг решил больше не искать ответа на свой вопрос. Он еще успеет это сделать. А сейчас он погрузился в омут сладострастия и восторга.
«Ты теперь намного лучше», — сделал вывод Крейг, отодвигая в сторону пустую тарелку.
