позднее нацисты убили их в Чехословакии), Ильзе Штёбе перебралась в Берлин, куда перевели и Рудольфа фон Шелиа, там же появились Герхард Кегель и супруги Велькиш.
В ЦентреГернштадт в 1939-1940 годах по-прежнему занимался германским направлением. Осенью 1939 года был связным Герхарда Кегеля, который прибыл в Москву в составе германской торговой делегации. «В начале пребывания в Москве торговой делегации, — вспоминал Кегель, — Гернштадт поддерживал со мной постоянную связь. Он жил в небольшой гостинице на другом берегу Москва-реки, где иностранцы обычно не останавливались. Мы встречались с ним раз в неделю, а иногда — в две недели. Встречи чаще всего происходили у него в гостинице. Мы обменивались информацией и мнениями, обсуждали международные события. Затем я вновь оставался один…» (Кегель Г. В бурях нашего века. М., 1987. С.123-124.). Наряду с выполнением разведывательных заданий Рудольф повышал свою квалификацию — посещал специальные курсы в Москве.
С 1940 года он работал в аппарате Коминтерна и в Главном политическом управлении Красной Армии. Но не прерывал и связей с Центром. Ветеран военной разведки Виктор Викторович Бочкарев, лично знавший Гернштадта, вспоминает: «В течение всего периода работы на германском участке 1-го отдела мне приходилось постоянно встречаться по заданию начальника ГРУ И. И. Ильичева с Рудольфом Гернштадтом, замечательным разведчиком, создавшим берлинскую резидентуру, завербовавшим семь ценных агентов, включая Ильзе Штебе, Герхарда Кегеля, Курта Велкиша и других. Несколько месяцев я проживал с ним на одной служебной квартире. От Р. Гернштадта было получено более 20 разработок и справок на военно- политические темы, связанные с фашистской агрессией, включая битвы под Москвой, Сталинградом и на Курской дуге. В ноябре 1942 года он подготовил обстоятельный и объемный документ, касающийся организации нелегальной работы в Германии» (Бочкарев В. В. 60 лет деятельности ГРУ. М., 2003. С.31.).
В июле 1943 года на территории СССР создается антифашистский Национальный комитет «Свободная Германия», в который вошли представители немецкой эмиграции в Советском Союзе и немецких военнопленных. Кадры для комитета готовила, в частности, открытая в Красногорске под Москвой Антифашистская школа, где преподавали и члены НКСГ. Они вели также большую агитационно- пропагандистскую работу среди военнопленных, готовили и выпускали в эфир передачи на радиостанции «Свободная Германия», непосредственно на фронте обращались к солдатам и офицерам вермахта с помощью громкоговорителей, издавали газету «Freies Deutschland».
Главным редактором центрального органа НКСГ стал Рудольф Гернштадт.
С начала 1944 года Рудольф входил в состав Рабочей комиссии Политбюро ЦК Компартии Германии. А в мае 1945 года, по рекомендации Георгия Димитрова, его направили в Германию для издания народной газеты.
Ильзе Штёбе, покинув Варшаву, устроилась на работу сначала в информационный отдел германского МИД, а потом в отдел рекламы завода «Лингнер» в Дрездене. С помощью Рудольфа Гернштадта и известных ей по Польше людей она создает резидентуру в Берлине. Основным агентом группы является Рудольф фон Шелиа — ответственный работник информационного отдела МИД. Некоторое время с ней работали Курт и Маргарита Велькиш. Радистом «Альты» был Курт Шульце, который стал советским разведчиком в 1929 году.
Для связи со своими людьми группа использовала магазин супругов Рипитш, а связным с легальной резидентурой в посольстве СССР был Н. М. Зайцев. С резидентурой «Альты» сотрудничает и Герхард Кегель. Он с 1939 года работал в МИД Германии в отделе торговой политики сектора стран Восточной Европы. Осенью 1939 года его включили в состав торговой делегации, направленной в СССР для переговоров. Переговоры затянулись, и соглашение было подписано только 12 февраля 1940года. Отпуск Кегель провел в Германии, где встречался с Ильзе, потом он вернулся в Москву уже как заместитель начальника торгово-политического отдела немецкого посольства. Его связными с Центром были Рудольф Гернштадт и Константин Борисович Леонтьев.
5 апреля 1941 года Кегель докладывал: «В Берлине самые ответственные круги убеждены в предстоящей войне против СССР. Назывались сроки — 1 мая 1941 года. Но в связи с событиями на Балканах срок выступления перенесен на июнь сорок первого года»; 29 апреля 1941-го: «… Полковник Криппс заявил, что немцы рассчитывают всю операцию против СССР провести вплоть до занятия Москвы, Ленинграда, Киева и Одессы максимум за четыре недели… Различные немецкие дипломаты в спешном порядке отправляют ценности в Берлин».
7 мая 1941-го: «Адъютант Геринга сообщил: верховное командование отдало приказ закончить приготовления театра войны и сосредоточение войск на Востоке…».
Дважды — 20 и 21 июня 1941 года Кегель вызывал Леонтьева на экстренные встречи и настойчиво сообщал ему что война начнется со дня на день.
Когда в Турции произошел обмен советских и германских дипломатов, Кегель в конце июля вернулся в Берлин и получил назначение в Информационный отдел, там он встретился с «Альтой». Однако, связи с Центром у неё уже не было.
«Альта», также сообщала в Москву о надвигающейся войне. Помощник военного атташе по авиации, и.о. резидента полковник Н. Д. Скорняков («Метеор») докладывал «Директору»:
«Альта» запросила у «Арийца» потдтверждения правильности сведений о подготовке наступления весной 1941 г . «Ариец» подтвердил, что эти сведения он получил от знакомого ему военного лица, причем это основано не на слухах, а на специальном приказе Гитлера, который является сугубо секретным и о котором известно очень немногим лицам… Гитлер считает: а) состояние Красной Армии именно сейчас настолько низким, что весной он будет иметь несомненный успех; б) рост и усиление германской армии продолжаются. Подробное донесение «Альты» по этому вопросу — очередной оказией» (1941 год: В 2-х книгах. Кн.2. М., 1998. С.508.).
Опираясь, в частности, на материалы, добытые её группой? военный атташе и резидент в Германии генерал-майор В. И. Тупиков («Арнольд») отмечал 26 апреля 1941 г ., что «сроки начала столкновения — возможно, более короткие и, безусловно, в пределах текущего года».
12 июня Тупиков докладывал: «Из 10 миллионов немецкой армии три четверти находятся восточнее меридиана Штеттин, Берлин, Вена. Немецкая пропаганда прекратила заявления о неизбежности столкновения на Востоке. Сведения о мобилизации в Румынии подтверждаются. „Ариец“ называет теперь срок наступления против нас 15-20 июня».
16 июня 1941 г . в Центр от него поступила телеграмма:
«В кругах штаба верховного командования упорно циркулирует версия о германском выступлении против СССР 22-25 июня. Заготовлены пропагандистские материалы для русских областей» (Там же. Кн. 2. C .117.)
Провал организации произошел после расшифровки гестапо ряда телеграмм советской разведки, искавшей возможность связаться с «Альтой». Нацистам удалось обнаружить кодовую книгу после налета в декабре 1941 года на конспиративную квартиру.
В одной из телеграмм «Директора» был назван адрес Ильзы: «Предупредите „Альте“, Берлин- Шарлоттенбург, Виландштрассе 3, о скором прибытии Кестнера».
Принятые гестаповцами меры позволили захватить присланных из Москвы парашютистов. А Ильзе Штёбе арестовали 12 сентября 1942 года, её допрашивали с пристрастием, но, несмотря на пытки, она никого не выдала. 14 декабря её приговорили к смертной казни. Рудольф фон Шелиа был арестован гестапо 29 октября 1942 года и обвинен в шпионаже в пользу Советского Союза. Казнили Ильзе и Рудольфа вместе с антифашистами «Красной капеллы» в берлинской тюрьме Плётцензее 22 декабря 1942 года. Среди них и радист «Альты» Курт Шульце.
Посмертно Ильзе была награждена орденом Красного Знамени «за активное участие в борьбе против фашизма, помощь Советскому Союзу в период Великой Отечественной войны и проявленные при этом мужество, инициативу и стойкость». В ГДР её именем была названа медаль, которой награждали сотрудников Министерства госбезопасности.
Герхард Кегель остался на свободе, хотя и находился какое-то время под наблюдением. В 1943 году, после Сталинградской битвы, его призвали в армию и отправили на Западный фронт. В январе 1945- го Герхарду удалось добраться до союзников, и День Победы он праздновал уже в Москве.
20 июня он приехал в Берлин, работал заместителем у Гернштадта в «Берлинер цайтунг» и «Нойес
