мощность. Указатель уровня топлива стоял на отметке сто процентов.
Викерс, стоя у обочины и сверкая зубами, воззвал:
– Оставьте ей где-нибудь в Регион. Потом я буду обещать вам для коллекции. Всего доброго, мистер Шеврон.
Как только машина набрала скорость крейсера, Анна Риле сказала:
– Нам понадобится все чертовское везение, какое только возможно. Что произойдет, когда местная полиция найдет твоего друга Бьюкза и доктора?
– Думаю, что смогу это уладить,- ответил Шеврон.- Держи руль, я должен успеть выйти на связь.
Он вытащил передатчик, легким щелчком открыл крышку и, вдавив кнопку экстренной связи, сосчитал до пяти. Затем проговорил в микрофон:
– Шеврон. Соедините меня с Вагенером. Только быстро.
– Одну минуту, мистер Шеврон,- ответила Раквелл Канлайф.- Он будет рад услышать вас.
В то жехамое время она подала сигнал Стаффорду, и он подошел к ее пульту.
Как только Вагенер откликнулся, Шеврон доложил: – Шеврон. Вам будет интересно узнать, что Бьюкз из Государственной Судебной канцелярии, занимающийся проверкой счетов, и доктор Честер, руководящая медцентром в Гате, были агентами Юга. Они оба мертвы. Мне необходимо, чтобы вы задержали парней и местной безопасности, которые будут у меня на хвосте не более чем через двенадцать часов. Существует какая-то связь с Экспериментальной Полярной Станцией, с человеком по имени Орман. Франц Орман. доктор. Осуществляется операция «Яманак». Не снимайте стружку с Кэссиди – он вел себя наилучшим образом. Какие инструкции будут для меня?
– Где вы сейчас находитесь?
– В Г-ате.
– Оставайтесь там. Выходите на связь Каждые шесть часов. Для вас что-нибудь будет. Кэссиди знает об этом?
– Никто не знает, кроме меня.
– Хорошо, пусть так и остается. Конец связи. Реквелл Канлайф отключила Вагенера и вышла в эфир.
– Мистер Шеврон?
– Да, я слушаю.
– Пожалуйста, полагайтесь только на свою собственную интуицию. Проверяйте любые инструкции, которые вы получите. Конец связи.
9
– Ты знаешь, что ты наделала?
«Адам» – Стаффорд холодно глядел на «надкушенное яблоко». Раквелл Канлайф нервно дернулась в своем высоком кресле.
– Что еще?
– Ты только что нарушила самое важное правило в инструкции.
– Зато теперь мы будем знать. Шеврон подобрался к чему-то важному.. Если Вагенер бросит его в беде, тогда он я в н о что-то крутит. Совершенно очевидно, что нам следует расследовать это.
– Только попытайся и сразу окажешься на гауптвахте. В один миг.
– По-моему, ты преувеличиваешь.
Сигнальное устройство на ее пульте засветилось пурпурно-красным.
– Ну, теперь ты видишь. Вагенер выходит. Это необычно для этого времени. Держу пари, он собрался встретиться с кем-то относительно этого.
Стаффорд уже перешел свой рубикон.
– О'кей. Возможно, ты права. Пойду посмотрю. Доверяю тебе принести передачу в приемный день и утешить мою мать.
Стаффорд «засек» прямую фигуру Вагенера, когда тот поднялся наверх из подземного туннеля, и последовал за ним, держа дистанцию в пятьдесят метров, в то время как тот быстро продвигался через шлюзовые отсеки на переходной дорожке между зонами.
Это продолжалось недолго. Вагенер сошел у высотного квартала, где располагались службы Регионального Медцентра, и поспешно вошел в подъезд, даже не оглянувшись.
Зайдя за ним следом в вестибюль, Стаффорд успел заметить, как спину шефа скрыла захлопнувшаяся дверь лифта. Он пробрался сквозь пеструю толпу, стоящую в регистратуру, подошел к лифту и стал следить за надписями на панели. Кабина остановилась на двадцать втором этаже. Это была секретная зона, заштрихованная на панели зеленым, которая относилась к правительственному Научно-Исследовательскому Центру. Без сомнения, там у входа располагался контрольно-пропускной пункт. Вагенер мог воспользоваться своим собственным служебным пропуском, выдаваемым только высшему начальству, все остальные подвергались тщательной проверке.
Подъехала вторая кабина, и из нее вышли трое. Еще не имея никакого определенного плана, Стаффорд бросился вперед, обогнав какого-то пожилого мужчину с гипсом на левой ноге, с трудом передвигавшегося в сторону лифта, и вырвал активатор двадцать первого этажа.
Когда лифт тронулся, Стаффорд забрался на полку, предназначенную для носилок, и исследовал потолок. В самой середине располагался аварийный люк. Стаффорд ослабил зажимы и опустил его внутрь. Выдвижная лестница на внутренней поверхности дверцы опустилась до самого пола, едва не стукнув его по голове, и Стаффорд выбрался на крышу, в заполненное тусклым светом и свистом быстро двигающегося механизма пространство.
Осторожно сдвинувшись почти на самый край, Стаффорд втянул лестницу обратно и закрыл крышку люка в тот момент, когда кабина медленно затормозила.
Когда он выпрямился, двадцать второй этаж оказался как раз на уровне его глаз. Кабина, в которой ехал Вагенер, все еще была здесь. Внимание Стаффорда привлекли скобы в углублении на левой стороне стены. Он ухватился за ближайшую и повис как раз тогда, когда его кабина начала опускаться. Раскачавшись, он поддел носками ботинок механизм расцепления дверей и разомкнул его.
Двойные двери приоткрылись на сантиметр, готовясь принять кабину. Через узкую щель Стаффорд смог разглядеть лестничную площадку и Вагенера, разговаривающего с одетым в штатское и с карабином наперевес охранником.
Даже глава Особого отдела мог столкнуться с определенными трудностями при прохождении в Центр. Безопасность здесь строго соблюдалась.
Стаффорд поднялся чуть выше двадцать второго этажа и оглядел шахту. Как раз прямо над дверью к стене была прикреплена шестью винтами -прямоугольная решетка шириной примерно в полметра. Скорее всего, это была вентиляционная шахта, которая могла привести его в коридор внизу.
Стаффорд принялся отвинчивать гайки, начав с верхнего левого угла, и уже освободил четыре винта, когда почувствовал, как легкий ветерок начал трепать его широкие брюки. Это поднимался лифт.
Стаффорд вытер ладонью взмокшую шею, освободил последний винт и отодвинул решетку.
Но влезть внутрь оказалось не так-то просто, и металлическая рама завибрировала под его руками, когда он, ухватившись за край отверстия, задыхаясь, ввалился внутрь. Бок быстро движущейся кабины коснулся его волос, а открытый в гримасе рот наполнился пылью.
Протискиваясь глубже вперед ногами л ощупывая ими пространство перед собой, Стаффорд через два метра очутился в месте пересечения вентиляционных магистралей. Он повернул налево, развернулся лицом вниз и начал двигаться вперед вдоль узкой круглой трубы, где с каждой стороны у него оставалось не более двух сантиметров свободного пространства.
Абсолютной темноты не было, поскольку в местах расположения вентиляционных выходных отверстий в потолке нижнего этажа пробивались пятна рассеянного света. Через каждые пять метров пространство расширялось, образуя перекресток с перпендикулярной вентиляционной магистралью. Следующее вентиляционное отверстие выходило на главную дорогу. Стаффорд задержался около него, глядя вниз, в
