компромисс — развод по взаимной договоренности, и попросить об одной милости — о контракте на работу, который позволил бы мне продлить вид на жительство.
Она погладила мою руку:
— Очаровательно, правда?
Я был любезен, как крокодил:
— Да, восхитительно.
— Тысяча гектаров, которые я купила северо-восточнее «Масаи Маара», окружают старый дом. Он принадлежал раньше одному американцу, прожившему там счастливую жизнь.
— Он был там счастлив? Везунчик…
Энджи не расслышала моей иронии. Она была уже в Африке:
— Его наследники продали мне это имение, а один англичанин-архитектор по фамилии Коллинз — он живет в Найроби — приготовил мне свое предложение. Мы встретимся с ним на месте.
Глаза ее блестели.
— Я приглашу ветеринаров, специализирующихся в лечении диких животных, и предложу им прекрасные условия. Уверена, что среди них найдутся те, кто согласится переехать туда жить. Вы знаете Стефани Пауэр?
— Актрису?
— Да. Она основала приют для животных, брошенных хозяевами, а мы будем принимать у себя больных или раненых зверей. Я хочу, чтобы моя жизнь стала полезной, хочу оставить скромный след моего пребывания на этой земле. В школе этого поселения детям будут рассказывать о ценности жизни животных, они будут расти в новой философии жизни, среди них не появятся браконьеры.
Она описывала мне ад. Животные меня не интересовали, а чужих детей я не любил. Она поцеловала меня в щеку:
— Когда мы получим кенийское гражданство, я смогу купить дом на берегу моря. Мы будем переезжать из одного места в другое и всюду чувствовать себя дома. Когда нашим детям придет время учиться в колледжах, мы отправим их в Европу или сюда, в США, и они будут возвращаться к нам на каникулы…
Настоящий кошмар.
Все время, которое мне осталось прожить как нормальный человек, она изводила меня обратным отсчетом, объявляя каждое утро, сколько дней оставалось до нашего отъезда. Я не хотел, чтобы она уничтожила меня этими проектами. Я надеялся во время путешествия прийти к согласию. Я наскоро прочел насколько случайно купленных книг о Кении. Мне было наплевать на хижины, я хорошо чувствовал себя только в небоскребе. Для того чтобы успокоить свою тюремщицу, я притворялся денно и нощно. Невыносимо. Эта комедия отнимала у меня все силы. Надо было сохранять хладнокровие. Выжить.
Син пригласил меня на обед. Едва мы уселись за столик в элегантном ресторане, где шикарные официанты двигались по залу совершенно бесшумно, и заказали по сухому мартини, он осыпал меня комплиментами.
— Вы совершили настоящий подвиг, Эрик. Она объявила мне о вашем скором отъезде в Африку. Я настоял на том, чтобы она предприняла меры относительно вас. Она вроде бы отнеслась к этому с пониманием…
Я прервал его:
— Вы должны были предупредить меня о том, что уже говорили с ней о так называемых моих интересах. То, что она была в курсе, удивило меня и смутило.
Его взгляд слегка потух.
— Вы правы. Но не стоит беспокоиться, Энджи доверчива, но ей нужно время, чтобы все обдумать.
— Однако если судить по темпу, с которым она навязала мне наш брак…
Син покачал головой:
— Она четко знает, что ей нужно.
— Что она сказала насчет моего контракта?
— Она ответила мне, что в течение ближайших недель вы будете путешествовать вместе, а следовательно, при несчастном случае вы погибнете оба. Но все-таки согласилась подписать этот документ. Эрик, если вдруг случится какое-нибудь несчастье и вы окажетесь баловнем судьбы, не забудьте об услуге, которую я вам оказал.
— Разумеется, я буду об этом помнить. Но, откровенность за откровенность, я не намерен окончательно переселяться в Африку.
— Она с вами об этом говорила?
— Да. Я не согласен.
— Если вы хотите ее удержать…
— Это она меня удерживает.
— Я мог бы руководить компанией…
— Она хочет ее продать.
— Она этого не сделает.
— Син, почему вы остались в компании? Мне кажется, что, несмотря на ваши должности и красивые кабинеты, вы сидите на двух стульях.
— Сейчас я вам все объясню. Мы когда-то начинали все это вместе, Энди и я. Мы учились в одном университете, гуляли с одними и теми же девочками. Тогда он был не богаче меня…
— Не богаче? Фергюсон?
Син продолжал:
— Жизнь — странная штука. Он был Фергюсоном не более, чем вы или я. Его звали Энди Штайнер, его родителями были немцы-либералы, которые сумели вовремя уехать из Германии. Его отец был промышленником и предвидел самый худший вариант развития событий, поэтому начал переводить сюда свое дело, деньги и связи еще тогда, когда Гитлер только появился на сцене.
Я был ошеломлен. Теперь мне понятна тяга Энджи к немцам.
— Евреи?
— Нет. Штайнер был антифашистом. Он вовремя покинул Германию и переехал в США. Он полюбил эту страну и решил вырастить сына настоящим американцем. Энди сначала учился в престижном колледже, а затем поступил в Гарвардский университет, где мы с ним и встретились. Там же училась и Гэйл Фергюсон. Мы оба влюбились в нее, везде ходили втроем, развлекались. Но однажды они со смущением объявили мне об их предстоящей свадьбе. Гэйл выбрала Энди. Отец одобрил этот брак при условии, что Энди будет усыновлен и возьмет их фамилию. А этот бандит даже не колебался! О, я его любил. Мы были большими друзьями. Он одним махом получил любовь, деньги и известную в этих кругах фамилию.
Син с нежностью в голосе продолжил:
— Избранником мог бы стать и я, но судьба решила иначе. Чтобы отплатить мне — а платить-то было не за что, — Энди остался моим искренним другом. Он помог мне сделать карьеру, и я «вырос» рядом с ним. Но это не было его подарком, я упорно работал. Если бы Гэйл Фергюсон выбрала меня, то я был бы хозяином компании, а Энджи была бы моей дочерью. Таковы превратности судьбы…
Я смущенно произнес несколько банальных фраз, поскольку не мог выразить ему свои соболезнования. Я ограничился комментариями второго порядка:
— Теперь понятно, почему Энджи так тянет в Европу…
— Атавизм, дорогой мой, атавизм.
— Син, а откуда у нее эта безумная страсть к Африке?
— Она навсегда влюбилась в нее во время одного из путешествий с отцом. Энди был фанатичным любителем природы, какими часто бывают немцы. Он свозил Энджи в Кению. Для них обоих, для отца и дочери, это было сказочное путешествие. Она увидела там «Тритонс», она мне столько о нем рассказывала… Мне иногда кажется, что я сам там побывал.
— Что такое «Тритопс»?
— Деревянная гостиница около озерца. В то время, когда Кения была еще колонией, королева
