удержал ее за руку. Нервничая, я приблизился к ресепшену. На улице шофер выгружал наши чемоданы, бой забрал их и внес в здание. Середину зала занимали многочисленные растения, вокруг них стояла скамья. Через стекла окон я увидел пальмы, а чуть ниже слева большой салон, через который надо было пройти, чтобы очутиться в парке. Я обратился к служащему на ресепшене:
— Я мистер Ландлер, а это — моя жена, миссис Ландлер…
Энни слегка кивнула и улыбнулась.
— Добрый день, мадам, мсье. Приветствую вас, миссис Ландлер. Сейчас я позову нашего директора, он хочет лично поприветствовать вас.
Он уже собрался снять трубку, но я остановил его:
— Не сейчас. Мы очень устали. Жена просто валится с ног. Мы увидимся позднее.
— Вы не хотите, чтобы я его вызвал?
— Нет. Правда, Энджи?
— Потом, — сказала Энни.
Служащий продолжил:
— Мы приготовили ваш обычный номер люкс, миссис Говард… Простите, миссис Ландлер.
— Спасибо, — сказала Энни, — Как приятно сюда возвращаться!
Человек был счастлив приветствовать ее:
— Я столько о вас слышал, мадам, я рад, что смог наконец-то с вами познакомиться. То, что вы хотите сделать для нашей страны, имеет огромное значение для ее будущего.
— Ваша любезность тронула меня… — произнесла Энни.
Я восхищался ею, казалось, она чувствует себя вполне комфортно, не проявляла ни нервозности, ни страха. Она была даже слишком уверена в себе. Заведующий ресепшеном протянул нам ключи.
— Как всегда, вы можете пользоваться обеими дверьми. Многочисленное семейство, которое проживает рядом с вашим номером, индийцы Момбасы… уезжает сегодня вечером. Мы заранее приносим извинения, если вас будет беспокоить шум, производимый детьми. Но к вечеру все будет тихо. Вас проводят в номер.
Этот человек был так счастлив, что познакомился с «Энджи», и совсем про меня забыл.
— Спасибо, — сказала Энни, — Я…
Прежде чем она успела что-то произнести, я взял ее за локоть и отвел от стойки ресепшена. Она вырвала свою руку:
— Не тащите меня подобным образом… Ведите себя вежливо. Скажите, кто это… миссис Говард?
— Бывший муж моей жены носил фамилию Говард…
— Который Говард? Я слышала одну печально известную историю…
— Да какая разница? Даже если и есть какая-то связь между этими фамилиями, все это в прошлом.
— Я вспомнила одну ужасную историю о враче, которого…
Я оборвал ее:
— Поговорим обо всем этом в номере, пойдемте.
Мы находились недалеко от ресепшена. Я попытался отвлечь Энни и заставить ее забыть о Говарде. В отеле раздавался топот ног, смех и шум непоседливых детей. За стеклом до самого горизонта простирался зеленый массив из пальм. Пока мы ждали свой багаж, Энни продолжила:
— Клянусь… Эта фамилия Говард мне о чем-то напоминает. Я только приехала в Лос-Анджелес, и накануне моего отъезда в Лас-Вегас случилась драма, убили психиатра и его слуг…
— Да не ломайте голову над этим происшествием… Пойдемте.
Мы привлекли внимание кассирши, наблюдавшей за нами из окошка, находившегося радом с ресепшеном.
— А это не тот ли самый Говард? В таком случае ваша Энджи…
— Что моя Энджи?
Она произнесла с хитрым выражением на лице:
— …одна из самых богатых женщин США.
Служащий на ресепшене тоже наблюдал за нами, а кениец в белом, сидевший в другом конце холла, стал делать нам знаки. Он поднял орех кокоса на уровень груди, а затем протянул его в направлении Энни.
— Вы опять хотите помешать мне выпить кокосового молочка? — раздраженно спросила Энни. — Вы живете с очень богатой женщиной, а меня лишаете кокосового молока. Вы просто не умеете жить!
— Я закажу кокосы в номер, но давайте сначала в него поднимемся. Мне не хотелось бы встречаться с директором…
— А с Энджи?
— Да, она богата, но она тоже, увы, зависит от дяди! Вам этого достаточно?
Носильщик взял наши чемоданы, и мы последовали за ним. Энни явно колебалась. К счастью, к отелю подъехал автобус, и вскоре холл наполнился туристами. Те из них, кто привык к ритуалу коктейля по прибытии, сразу же направились к столу с кокосами, другие принялись осматривать отель. Мы больше не были в центре внимания обслуживающего персонала. Следуя за носильщиком, мы прошли по галерее, выходившей прямо в парк, где росли пальмы и различные тропические растения. Стояла сильная жара, воздух был влажным, на деревьях перекликались обезьяны, они прыгали с ветки на ветку, и их длинные мускулистые конечности служили им рессорами. Эти воздушные акробаты, выступавшие без страховочной сетки, легко перелетали на большие расстояния, исполняя настоящие цирковые номера на трапециях.
Энни воскликнула от восхищения, захотела остановиться, положить локти на балюстраду и понаблюдать за ними. Я больше не мог тащить ее по этому коридору.
— Прошу вас, пойдемте, давайте доберемся до номера.
— Хватит меня постоянно подгонять! — сказала она. — Что вы так нервничаете? Вы не оставляете меня ни на секунду…
— Энни, мне вовсе не хочется вас раздражать, я просто хочу поскорее добраться до апартаментов, разложить вещи и принять душ.
Она успокоилась и согласилась:
— Вы зануда, но правы.
В этот коридор выходили несколько узких лестниц, они вели на верхние этажи. Мы пошли по той, которая была ближе всего к нашему номеру. На четвертом этаже нас удивило необычное зрелище: вокруг нескольких выставленных в коридор подносов с остатками поздних завтраков сидела куча обезьян, устроивших себе праздник чревоугодия. Они продолжали прибывать со всех сторон: с крыш соседних строений, с веток деревьев, с пальм, которые росли неподалеку. И сразу же набрасывались на пищу. Они объедались бутербродами, сливочным маслом, вареньем. Один однопалый самец держал в кулаке банан и очищал его зубами. Другой самец схватил сахарницу, и металлическая крышка со звоном покатилась по кафельному полу. Одна хитрая обезьяна держала в своих волосатых лапах кувшин, по ее плечам текло молоко. Беременная самка с полностью опустошенными молочными железами наблюдала за этим пиршеством, сидя в сторонке, а потом раскрыла объятия, прижала к истощенной груди и укрыла от опасности маленького детеныша, который спасался от крупного самца. Наше появление помешало их фиесте, обезьяны вздрогнули, отодвинулись, продолжая есть и чесаться, потом с недовольным ворчанием отошли и уселись кружком неподалеку, ожидая дальнейшего развития событий.
Энни произнесла детским голосом:
— Эрик… обезьяны! Я их обожаю… Посмотрите вон на того маленького, как он очарователен!
— Энни, ученые подозревают, что обезьяны разносчики СПИДа. Если они вас укусят…
— СПИДа? Эти малыши? Какой же вы! Я больше боюсь вас, чем их! Не портите мое путешествие!
Она сказала «мое путешествие», я стал всего лишь сопровождающим, который ее нервировал. Положив в карман пятьдесят тысяч долларов, мадам решила еще и поразвлечься. Она с мрачным видом пошла за носильщиком, который привел нас в большую комнату. Там было довольно прохладно. Я отыскал термостат кондиционера рядом с дверью ванной комнаты, выключил кондиционер и отдал кенийцу оставшиеся у меня шиллинги. Энни уже вышла на террасу. Через открытую дверь смежной комнаты я увидел спальню с широкой кроватью посредине.
