чтобы мы лишились своей. Меры по консервации агентуры нами уже приняты?
— Да, сэр — ответил Сойерс — всем более-менее ценным агентам приказано лечь на дно, в том числе и тем, которые работают по бандформированиям. Всплеск активности бандформирований в Афганистане объясняется, в том числе и этим. У нас нет превентивной информации, после Абботабада вся машина работает вхолостую.
— Черт бы их побрал… — выругался обычно вежливый баронет, и слова эти относились вовсе не к афганцам или пакистанцам — ваши соображения по Аль-Исре вы передали американцам?
— Они обсуждались в рабочем порядке. Американцы отвергают эту гипотезу. Частично потому, что китайцы дуют им в уши, мол, у них у самих проблемы с исламским экстремизмом в уйгуро-синцзянском автономном округе. Частично — потому что они просто боятся Китая и не знают, что с ним делать. Если Китай захочет обрушить их долговой рынок — он сделает это за пару дней. Но мы можем еще раз…
— Не нужно — моментально отреагировал постоянный секретарь — это бессмысленно. Все равно, что теннисным мячом в стену. Предлагаю начать сбор информации по проблеме. Обстоятельно, не спеша и отдельно от американцев. Не проявляя излишнего интереса. В конце концов — они там работают тридцать лет. А мы — триста…
Внизу, почти в холле — к маршалу ВВС сэру Алексу Корригану, когда он выходил из здания, обратился один из сотрудников службы безопасности. Это было так неожиданно, что маршал сбился с ноги и едва не упал.
— Сэр, баронет Килмахью просил передать вам приглашение, он просит, чтобы вы посетили его как можно скорее.
Сэр Алекс не стал расспрашивать, что и почему. Во-первых — безопасник не знает ничего, его просили передать — он передал. Во-вторых — приглашение постоянного секретаря кабинета по обороне и безопасности для любого, кто работает в этой сфере на Ее Величество, значит больше, чем даже приглашение премьер-министра. Несмотря на то, что всех руководителей разведслужб назначает премьер — все понимают, что испортив отношения с постоянным секретарем кабинета, можно уже задумываться о своей судьбе после отставки, в совете директоров каких компаний ты будешь заседать, в каких университетах читать лекции и какие сорта роз посадить в саду, чтобы не было так грустно и одиноко.
Сэр Алекс дошел до своей машины. Дождь уже прекратился — но в воздухе висела неприятная, холодная сырость. Было холоднее, чем обычно бывает в такое время года.
— На базу, сэр? — осведомился водитель, заводя мотор.
— Нет. На Даунинг-стрит.
Постоянный секретарь кабинета по обороне и безопасности сидел на Даунинг-стрит, в одном из зданий неподалеку от канцелярии премьер-министра, известной как «Даунинг-стрит десять». Это было старое, девятнадцатого века постройки здание, которое строилось как жилое — но потом было то ли выкуплено правительством, то ли попало в его распоряжение за долги. Здесь почти ничего не перестраивали, перед домом была небольшая, плохо ухоженная лужайка, в доме — скверная вентиляция и отопление, летом в здании было жарко, а зимой — холодно и сыро. Раньше топили камины — но теперь это запрещено было делать, потому что экологические требования не допускали наличия в центре миллионного города костров с дровами или торфом. Приходилось спасаться обогревателями, от которых уже были пожары…
Здесь меры безопасности были более патриархальными — он предъявил пропуск вахтеру, конечно же отставному сержанту британской армии, человеку, достойному самого высокого доверия. Тот прочитал их — въедливо, внимательно. Отдал назад, козырнул.
— Сэр, баронет Киллмахью в библиотеке, один.
— Спасибо…
Баронет и в самом деле был в библиотеке. Маршал даже знал, что он читает — «Упадок и разрушение Британской Империи Брендона». Весьма поучительная книга.
Стул стоял спиной к двери, маршал почтительно кашлянул.
— Сэр?
Постоянный секретарь Алан половил книгу на стол, встал со стула, потер подбородок.
— Мне не нравится происходящее в Пакистане. Категорически не нравится — начал он сходу, без предварительного разъяснения, о чем пойдет речь — такое ощущение, что кто-то мутит воду. Эти придурки шесть лет гонялись за мертвецом, тратили колоссальные деньги. Теперь их отпихнули от кормушки и им это не нравится. Я не исключаю, что кто-то в американской верхушке может сознательно педалировать эту ситуацию с целью дестабилизации Пакистана, провоцированию государственного переворота в нем и последующей войны. Каяни едва держит плотину[32]. В этом случае и Гадири и проект Аль-Исра не более чем предлог, возможно — нет ни того ни другого. Ублюдки нанесут удар по какой-нибудь пакистанской военной базе или того хуже — ядерному объекту. Пакистанские военные и так на пределе, произошедшее в Абботабаде довело их до кипения. Если прямо сейчас произойдет еще что-то в этом духе — они восстанут. Свергнут правительство, возможно — побратаются с местными исламистами и придут, твою мать к власти. Обаме ничего не останется, как санкционировать военную операцию, а нам ничего не останется, как присоединиться к ней. А там — сто семьдесят миллионов человек и полторы сотни ядерных зарядов. И до миллиона активных боевиков и их прямых агентов и пособников. Теперь вы понимаете, что стоит на кону?
— Так точно, сэр — сказал сэр Алекс.
— Нужно послать группу спецназа. Обычными мерами здесь не обойтись, нужны экстраординарные. Мне не нравится, что мы блуждаем в потемках. Нужно послать отряд САС, который проникнет в спецсектор аэропорта в Исламабаде и выяснит, что там, черт побери, происходит на самом деле. Если кто-то из американцев ведет игру — мне нужны доказательства. С ними я пойду к премьер-министру, а премьер- министр обратится к президенту США. Иначе может получиться так, что подонки втравят нас в войну с ядерным Пакистаном, а это — конец света. Конец света, маршал, вы это понимаете?
Сэр Алекс невесело усмехнулся.
— Пытаюсь понять, сэр. Но почему все это пойдет через меня, а не через MI-6?
— Видите ли, Алекс… — баронет смотрел прямо в глаза директору военной разведки — у меня нет никакого доверия ни к MI-6, ни к тому, что они делают. Когда только заваривалась вся эта каша в Ираке — несколько аналитиков пытались предостеречь от вторжения. Им приказали заткнуться. Премьер-министр действовал на основании доклада, составленного именно MI-6 и подписанного директором службы. А теперь мы выясняем, что двенадцать миллиардов долларов ушли в неизвестном направлении[33] — и это только цветочки. В MI-6 и армии существуют люди, которые так же весьма заинтересованы в новой войне — пусть это даже и уничтожит Британию. А вот мне — нужна правда, Алекс, старая добрая правда.
— Да, сэр — маршал Корриган только сейчас понял, в какое дерьмо он лезет. Если он и его люди проколются — отставкой дело не ограничится, его могут просто убить.
— Поэтому — можете считать это официальным поручением Правительства. Вам вменяется в обязанность подготовить группу САС, перебросить ее в Пакистан и руководить ее действиями. Штаб- квартира правительственной связи обеспечит вас напрямую всей нужной информацией, я неофициально поговорю с Йеном.[34] Никаких контактов ни с MI-5, ни с МИ-6, ни с ЦРУ, если вы не хотите подставить своих людей и подставиться самим. Все ясно?
— Так точно.
— Пришлите ко мне офицера связи. Кого-то потолковее. Из тех, кому вы доверяете, и к кому никак нельзя подъехать. Вся связь через него, из рук в руки, никаких телефонов, сообщений и того подобного.
Сэр Алекс понимающе кивнул. Несмотря на то, что это было противозаконно — их прослушивали двадцать четыре часа в сутки. MI-5 прослушивала телефоны, американцы использовали глобальную систему перехвата Эшелон для того, чтобы контролировать своих союзников, их не раз уже ловили на этом, но они даже не считали нежным извиняться. В двадцать первом веке — лучшим средством связи снова стали письма, передаваемые из рук в руки с курьером и сжигаемые после прочтения.
