запасов очередной дирижабль. Невдалеке, на верхушке высокого дерева и сидели мои разведчицы в ожидании подобного события. Я раскрыл карту и провел соответствующие расчеты. Воздушному кораблю, исходя из моих наблюдений, требовалось на посадочные операции, дозаправку и пополнение других расходных материалов не менее трех часов. То есть до наступления сумерек обслуживание судна закончить уже не успеют. В темноте по инструкции взлет-посадка запрещены, и уж кто-кто, а немцы нарушать ее точно не будут. Значит, дирижабль останется на базе до утра. Таким шансом грех было не воспользоваться!
В темпе проинструктировал бойцов эскадрильи и дал команду на взлет – времени было в обрез. «Ангелы» ночью летать могут, но почти никогда этого не делают, так что желательно добраться в район цели до захода солнца. Девушек с попугаями пришлось оставить, так как гигантские птицы с наступлением темноты просто тупо засыпали, и попытка их разбудить могла дорого обойтись нахалу – сонный попугай сначала кидался, а потом уже смотрел, на кого. Учитывая размер его клюва, желающих провести подобный эксперимент не находилось.
Еще на инструктаже я показал бойцам на плане лагеря казармы и огневые точки. Наибольшую опасность при подходе с воздуха представляли установленные по периметру башни с картечницами. Они контролировали все воздушное пространство над небольшим лагерем, будучи хорошо укреплены. Башен было четыре, и еще десяток постов охраны между ними на протяжении забора, где сидели солдаты с карабинами. Еще одна башня с двойным постом у казарм для контроля внутреннего пространства. Вся территория лагеря была разделена на зоны колючей проволокой, и интерес для нас представляла лишь центральная, где располагалась казарма немногочисленных немецких штурмовиков. Они несли только охрану внешнего периметра и присматривали за гномами, которые служили вертухаями. Но для нас последние угрозы не представляли, так как были вооружены лишь дубинами и тоже находились за отдельным забором из колючей проволоки.
С последними лучами солнца мы сосредоточились на удобной площадке в паре километров от лагеря, оставаясь пока незамеченными. Дальше, выждав еще часа два, я отправился первым. Остальные бойцы эскадрильи осторожно последовали в том же направлении с задержкой в пять минут, как и следовало по намеченному плану. Я летел первым и в одиночку по двум причинам. Во-первых, из-за наличия самого мощного вооружения – пулемета и гранатомета, который я, как свой самый сильный аргумент, наконец решился использовать. А во-вторых, у меня на голове был укреплен прибор ночного видения – дорогая и малополезная побрякушка для состоятельных туристов на Земле, а здесь – самый крутой, по мнению местных, артефакт из доставленных мной. Все вышеперечисленное давало шанс подготовить успешную атаку основных сил. Без такой подготовки атака «ангелов», несмотря на ночь, наверняка обречена. Были уже прецеденты…
Набрав высоту, за полкилометра до прекрасно различимого в надвинутый на глаза чудо-прибор лагеря, бросил педали и перешел в планирование. Теперь и так тихий полет моего аппарата стал почти полностью неслышимым. Только слабо потрескивали крепления крыла в набегающем потоке. Луны еще не взошли, а свет звезд через толстую плотную атмосферу пробивался с трудом. Было достаточно темно, что еще больше повышало мои шансы. Пересек линию забора и направился к первой, самой важной цели – центральной башне с огневой точкой и установленным на ней единственным на базе прожектором, изредка лениво прощупывающим окрестности.
Приближаясь, затаил дыхание – вдруг скучающим на посту охранникам именно сейчас приспичит повернуть прожектор в мою сторону? Не приспичило. Ну, пора! На этот раз на специально переделанной раме (проапгрейдил аппарат еще во время тренировок в Полисе) по бокам от седла были укреплены два гранатомета РПГ-7, уже снаряженные гранатами. А на месте бывшего руля красовалось самодельное кольцо прицела. После такой модернизации боевая мощь велокрыла возросла до невиданных высот. Я даже не пожалел одного заряда для испытаний, зато теперь точно знал, чего ожидать.
Взяв в кружок прицела приближающуюся башню, протянул одну руку и с расстояния метров тридцати запустил ракету. По относительно крупной цели с такой дистанции попасть оказалось легко. Огненная стрела вонзилась в доски башни, и кумулятивный взрыв вогнал внутрь вихрь щепок и обломков. Вряд ли люди внутри выжили после этого, но я добавил еще очередь из пулемета. Для верности. Все равно тишину соблюдать уже не требовалось.
Первая цель готова. Отвернул в сторону и оказался над соломенной крышей казармы. Нет, деревянное перекрытие там тоже было, но не сплошное и мне не мешало. Вниз полетели ручные гранаты и застряли в крыше. Вот и прекрасно, тонкий слой соломы серьезным препятствием для осколков не станет. Крутанул педали, а сзади уже начали рваться «подарки». Экипаж дирижабля тоже в большинстве своем ночевал здесь, так что можно надеяться сильно проредить силы противника еще до начала рукопашной.
Теперь оставалось нейтрализовать четыре угловые башни, и моя программа-минимум будет выполнена. Первую снес выстрелом из второго гранатомета. Запасных гранат для РПГ не взял – и так велокрыл загружен по максимуму. Да и с трудом представляю я себе перезарядку гранатометов на лету. Поэтому остальные три обстреливал из пулемета, а подлетая вплотную, забрасывал внутрь ручную гранату. Только одна из картечниц выстрелила, но в молоко, так как стрелок по-прежнему не мог меня видеть. Разве что с нулевой дистанции.
Как раз, когда я закончил с последней башней, начала потихоньку разгораться крыша казармы, давая ориентир подлетающим «ангелам». Взглянул на хронометр – до их подхода оставалась минута, я успел точно в соответствии с графиком. А эту резервную минуту тоже можно провести с пользой. Снова приблизившись к казарме, от души полоснул несколькими очередями по мечущимся возле нее в слабом еще свете пожара теням. А вот и мои бойцы! Первые два десятка десантников были вооружены трофейными карабинами с прикрученными к ним изолентой фонариками, предусмотрительно прихваченными мной из торгового центра. Остальные имели факелы и ножи. В тесноте рукопашной – не менее страшное оружие, чем карабины. «Ангелы» приземлялись, сбрасывали свои крылья, разрезая привязные ремни ножами для экономии времени, и бросались в бой. Часть осталась в воздухе, умело орудуя своими ужасными ножными серпами. Участь немцев была предрешена. Развернувшись, я плюхнул свой аппарат возле темной туши припаркованного воздушного гиганта и, схватив карабин, ринулся к гондоле. Самое главное теперь – захватить дирижабль без повреждений…
…На Метрополию мы зашли по всем правилам – со стороны заходящего солнца, оставаясь незамеченными до пересечения границы лесной зоны. Дирижабль двигался на максимальной скорости, не жалея машин. Я представил, как сейчас кочегары, обливаясь потом, в темпе забрасывают в топки брикеты топлива. За эти десять дней, прошедших с успешного захвата целехонького вражеского корабля, мы успели многое. Из русских поселений «ангелы» в срочном порядке привезли в подвесных мешках два десятка специалистов по паровой технике, составивших экипаж дирижабля. Представителей Древних я даже и не пытался использовать в этом качестве – слишком уж те были дикие в отношениях с техникой. У меня не имелось в запасе так много времени для их обучения азам.
В управлении воздушным судном помогли разобраться несколько уцелевших членов немецкого экипажа. После того, как на их глазах бойцами «ангелов» был живьем разрезан кривыми ножными серпами на куски один из механиков, отказавшийся сотрудничать, остальные упираться не стали. Слишком доходчивым оказалось объяснение. Так что часть работы на борту теперь выполняли пленники.
Патрульный дирижабль, висевший севернее у границы леса, никак на наше появление не отреагировал. Хотя мог бы успеть перехватить. На это мы и рассчитывали. Нацисты просто не ожидали от противника такой наглости. Да и о том, что один корабль достался врагу неповрежденным, они знать не могли. Вечер, рабочий день уже закончен, вот-вот наступит темнота. В управлении Патрульной Службы дежурный, скорее всего, недоумевает по поводу нерасчетного прибытия дирижабля и поэтому пытается вызвать нас на связь. Его голос прекрасно слышен возле динамиков рации. Но мы не отвечаем. Через несколько минут дежурный, видимо, объявит тревогу. Пусть. Это уже неважно.
Вот и кирпичный корпус завода паровых машин – наша первая цель. Дирижабль снизился до полутора сотен метров, чтобы ударить наверняка. Створки бомболюка открыты заранее, и по команде штурмана я дергаю первые два рычага, потом еще два. Четыре бомбы падают вниз, пробивают крышу завода и исчезают внутри. Мы продолжаем движение. Через положенные десять секунд кирпичная кладка оседает, растворяясь в облаке пыли. Есть!
До второй цели – дирижаблестроительного завода, еще около километра. Встали на курс. Вдруг из
